К тому же в класс вошла худощавая седовласая профессорша и водрузила поднос со склянками на стол. Пришлось сосредоточиться на ней – мне же, наверное, еще сдавать зачет. А я не помню ни-че-го.

После занятия, начав собирать вещи, я обнаружила, что Маргарет не спешит уходить, а ждет меня.

Сделав глубокий вдох, я заставила себя смириться с этим фактом, приклеила улыбку на лицо и, закинув сумку на плечо, взяла ее под руку.

– Пойдем, – решительно сказала я, – если ты училась с ними в колледже, наверняка сможешь рассказать мне, кто здесь кто.

Маргарет стремительно закивала, обрадованная своей полезностью, и мы вместе выбрались в сад. Осень еще не до конца вступила в свои права, и деревья оставались зелеными, как и трава. Мы присели на эту самую травку, расстелив на ней собственные форменные курточки, и стали разглядывать проходивших мимо людей.

– Это Ева, Жаклин и Зэлма, – она указала мне на компанию девушек, на которых даже ученическая форма сидела как-то совсем не по-форменному. Ева была светловолоса, и губы ее украшала та самая красная помада, которую запретили взять мне. Жаклин была темненькой, пониже ростом и более хрупкой. Она старательно смотрела на Еву снизу вверх, но что-то мне не нравилось в ее глазах. У Зэлмы волосы были рыжие – типичная ведьма. Она на Еву, явно бывшую в этой компании главной, не смотрела, но все равно всем телом старалась оказаться поближе к ней. – Ева – из рода сильфидов, – сказала тем временем Маргарет, – очень древняя семья. Жаклин – чародейка. Ну, насчет Зэлмы ты все поняла. Старайся не попадаться у них на пути.

Я кивнула и перевела взгляд туда, куда смотрела Ева.

Плечистый темноволосый парень, пристроившийся с ногами на скамейке, внимательно смотрел на нее, а еще двое сидели по обе руки от него. У всех троих на плечах были нашивки команды по страйкболу.

– Дэлрой, Сирил и Тимоти, – представила мне Маргарет всех троих, – то же самое, но в мужском лице. Ева, кажется, собирается в этом году закрутить с Дэлроем. Или с кем-то еще из них… Не поймешь.

Худенький парнишка в очках, как раз проходивший мимо них, оступился, и я увидела подставленную поперек его дороги ногу одного из парней. Стиснула зубы, но не стала ничего говорить – понятно и так.

– Это Мариус, – протянула Маргарет с неким подобием сожаления, – он вообще-то талантливый маг. Но мне кажется, они его доведут.

Я хотела было поподробнее расспросить о нем – такие часто имеют способности, незаметные со стороны, но тут взгляд мой упал еще на двоих парней, стоявших как бы в отдалении от всех остальных.

– Рован и Пэйс, – констатировала Маргарет, проследив мой взгляд, – вот к этим точно не подходи.

Я еще успела расслышать имена, но остальная часть фразы прошла мимо меня. Я смотрела в глаза Ровану, черные как ночь – такие всегда пугали меня. Смотрела и понимала, что вижу перед собой наваждение. Собственный незавершенный гештальт. Того, о ком я всегда мечтала, но с кем так и не встретилась никогда.

Академия Звездных магов насчитывает в общей сложности сорок шесть факультетов и примерно столько же научных центров. Фактически это мир-между-миров, который живет своей жизнью и практически не соприкасается с реалиями других вселенных.

Академию не трогают войны, противостояния политических партий и интриги королевских дворов. Сто тридцать восемь врат ведут с архипелага, на котором она стоит, в разные страны, миры и города.

Можно сказать, что Академия имеет полный статус-кво среди всех других игроков Сети. И даже для такого человека, как мой шеф, оказалось невозможным сдвинуть с мертвой точки ее бюрократическую махину, чтобы добраться до дел учеников. Мы знаем только по слухам, что Звездун в Академии действительно есть, но не представляем даже, по какому профилю он сюда поступил.

Кстати, факультета Звездунов вообще не существует вот уже пятьдесят лет – с тех пор как предсказание будущего было запрещено.

Потому мы вынуждены были действовать наобум. Определили несколько точек, куда имело бы смысл заслать людей… И решили «загнать пробный шар» в виде меня.

Моя задача состоит в том, чтобы обследовать обстановку на пяти направлениях – истории магии, аналитической магии, развлекательной магии, метафизики и здесь же, рядом, но в то же время особняком, на нашем же острове примостился филиал факультета магии боевой. Последний мне ближе всего – но, видимо, чтобы меня не сразу вычислили – читай, «чтобы жизнь медом не казалась», – меня пристроили вовсе не на него, а на исторический факультет. При моей любви к теоретическим дисциплинам… Остается радоваться, что меня не отправили на факультет магических вычислительных систем. Впрочем, маячок в голове намекает, что и туда работать поеду я.

В общем, вместо ведения какого бы то ни было расследования, вся первая неделя ушла у меня на то, чтобы разобраться с тем несуразным объемом бестолковых предметов, которые мне предстояло хотя бы для прикрытия изучать.

Белочка плакала, кололась, но продолжала грызть кактус, состоящий из древних языков, забытых магических рун, истории междумирных войн, устаревшей теории пузырьков и еще десятка таких же актуальных, интересных и знакомых мне дисциплин. На факультете Проводников изучали не более чем треть.

Еще одним замечательным открытием стала система рассадки в столовой, которая мне давно уже не виделась и по ночам. Каждый стол оккупировала своя кучка учеников, и подсаживаться к кому-нибудь без разрешения нельзя было ни-ни.

Немного освоившись в остальном, в конце недели я наконец обзавелась комплектом учебников и впервые пришла на завтрак – чтобы обнаружить эту самую систему во всей красе.

Маргарет сидела в уголочке. Рядом с Мариусом – что само по себе было хорошо. Наконец-то удастся завести хоть одно полезное знакомство через нее.

Маргарет помахала мне рукой, и я уже собиралась было направиться к ней, когда увидела полупустой столик, за которым устроились Ева, Жаклин и Зэлма – ровно посередине между Маргарет и мной.

Ева ослепительно улыбнулась и кивнула мне на скамью напротив нее.

Колебаться было нельзя. Ситуация требовала мгновенного решения, и я решила, что с Маргарет – а заодно и с Мариусом – переговорю как-нибудь потом.

Приклеив на лицо фирменную улыбку, я опустила поднос на стол к девчонкам и протянула руку для рукопожатия.

– Эрнестайн, – первая сказала я.

Имя, кстати, было настоящим. А вот фамилию взяли по матери.

– Мы тебя знаем, – Ева продолжала улыбаться, и, тем не менее, представилась сама, а затем назвала и подруг, – я – Ева. А это – Жаклин и Зэлма.

Она сидела, водрузив очаровательное личико на изящную ладошку, и с любопытством разглядывала меня.

– Ты вроде бы ничего, – наконец сказала Ева.

– Спасибо за комплимент.

Учитывая отсутствие фена и изоляцию от косметики – точно комплимент.

– Тебе бы только стилиста поменять.

Я постаралась придать улыбке еще больше сияния и ничем не выдать желания стукнуть эту маленькою судью по голове. И тем не менее я велась. Сама не понимая того, я на нее велась.

– Ты прибыла издалека?

«Издалека» – весьма условное понятие, когда речь идет о множестве миров. Но я Еву поняла. Имелось в виду: оттуда, где «все не как у нас».

– В некотором смысле. Мои родители – астрофизики. Всю жизнь занимались исследованием звезд. А я росла вместе с ними на корабле.

Почему легенда должна быть такой чудной – не имею ни малейшего понятия. Ее готовил аналитический отдел. Наверное, для того, чтобы мне не пришлось учить имена модных молодежных певцов.

Ева понимающе закивала.

– Тяжело пришлось?

Я пожала плечами. Покосилась на сосиски, которые давно уже стали остывать. И решила, что маленькая дикарка имеет право приступить к еде.

– Я бы не сказала, – призналась я, – люблю смотреть на новые места.

– В космосе же везде одно и то же, разве нет?