— С кем я говорю?

— Это я, Надежда! — послышалось там.

— Надя?! Где ты? Что случилось? — спросил врач.

— В Невском районе. Вы можете сейчас приехать сюда?

— Хорошо. Скажи, где я должен быть.

Она назвала адрес. Повесив трубку, Антон Захарович взял свой чемоданчик и направился к двери. Его жена, выйдя из спальни, удивленно спросила:

— Что случилось?

— Что-то опять с Надеждой. Просит меня помочь. Иди ложись, я постараюсь вернуться побыстрее.

Надежда нетерпеливо прислушивалась к шуму за окном. Наконец она услышала, как рядом с домом затормозила машина. Она подошла к двери, прислушалась, потом, молча впустив Антона Захаровича, провела его в комнату, где на полу лицом вниз лежала женщина. На платье видны были кровавые полосы. Рядом лежала кожаная плетка с металлическим наконечником. Антон Захарович быстро взглянул на Надежду, стоявшую возле него с ледяным выражением лица. Ничего не спрашивая, он наклонился к женщине и потрогал пульс. Она была жива. Врач стал переворачивать ее на спину, и тут парик неожиданно сполз, обнажив полысевшую голову, косметика размазалась по лицу. Антон Захарович с удивлением понял, что перед ним не женщина, а мужчина. За долгие годы его врачебной практики ему уже не раз приходилось сталкиваться с подобными людьми, но какое отношение ко всему этому имела Надежда? Послушав сердце, врач достал шприц, чтобы сделать укол.

— Он еще жив? — робко спросила Надежда.

— Да, жив. Думаю, это сердце.

— Только сделайте, пожалуйста, так, чтобы никто об этом не узнал. Это начальник уголовного розыска, — объяснила она.

— Надя, кто его так избил? — спросил Антон Захарович и посмотрел ей прямо в глаза.

— Я, — ответила та.

Врач глядел на молодую женщину, стоящую перед ним, и не мог представить ее с плеткой в руке. «Как это объяснить?» — спрашивал он себя.

— Принеси воды и полотенце, чтобы смыть ему косметику и кровь, — велел он.

Она принесла воду, поставила возле лежащего Потапова. Тот уже начинал приходить в сознание. Очнувшись, он испуганно уставился на Антона Захаровича.

— Я врач, Надин знакомый. Сейчас мы вас отвезем в больницу, — сказал ему Антон Захарович. Потапов отрицательно замотал головой, боясь присутствия незнакомого человека. Врач понял его страх.

— Меня не интересует, кто вы и чем занимаетесь, но сейчас Вам нужно в больницу, — настаивал он.

— Нет, лучше домой, — прошептал Потапов, пытаясь приподняться. Антон Захарович помог ему сесть на стул.

— Где его одежда? Давай поможем ему переодеться, — сказал он Надежде. Та мигом принесла вещи следователя.

Переодев его в мужскую одежду и смыв косметику, они вывели больного под руки из дома и усадили в машину. Пришлось везти его на другой конец города по ночным улицам. Ехали молча, каждый думал о своем. Антон Захарович обдумывал, можно ли помочь Надежде и насколько она больна. Что-то скрывалось за всем этим. «Мужчина — мазохист, это очевидно, — думал врач. — А Надежда? Поверить не могу. Надо будет выяснить у нее».

Они высадили Потапова, Антон Захарович помог ему добраться до квартиры и вернулся к своей машине, где, забившись в угол, сидела Надя.

— Поедем ко мне. Моя жена поможет тебе, — сказал он.

— Спасибо Вам, Антон Захарович, Вы и так уже очень много для меня сделали. Высадите меня где-нибудь, где я смогу взять такси, — сказала она.

— Будет, как я сказал. Или я отвезу тебя саму в больницу, — сурово ответил врач.

— Меня в больницу? Почему? — удивилась Надя.

— Потому что нормальные, здоровые женщины так не поступают. Теперь поняла, почему?

Она ничего не ответила, только сжалась в комок, словно пытаясь спрятаться от кого-то.

Войдя в квартиру, они услышали из спальни голос: «Антон, ну что там произошло с Надеждой?» Мария Александровна еще не видела, что он пришел не один.

— С ней ничего. Она здесь.

Набросив халат, жена Антона Захаровича вышла из спальни. Она подошла к Надежде и, взяв ее за руки, сказала:

— Ну вот и прекрасно. Сейчас я поставлю чай, а то ты вся дрожишь, замерзла, бедная.

Надю на самом деле трясло, но не от холода, а от того, что сказал ей в машине Антон Захарович.

— Маша, — обратился тот к жене, — пусть Надежда сама все тебе расскажет. Думаю, это по твоей части. А я пойду лягу, завтра у меня тяжелый день.

— Конечно, иди, ты очень устал. Спокойной ночи.

— Надя, ты все расскажи, как было и с чего это началось. Спокойной ночи, — и он ушел, оставив двух женщин.

Антон Захарович знал, что его жена сумеет найти ключ к этой девушке, ведь она была опытным психиатром.

Утром он нашел женщин, сидящими в гостиной. Видно было, что они не спали всю ночь. Его жена с покрасневшими от слез глазами, по-матерински обняв Надежду, гладила ее по голове. Надежда продолжала всхлипывать. Увидев мужа, Мария Александровна сказала:

— Несчастная девушка, такая молодая и такая жестокая судьба у нее. Люди были жестоки с ней.

— Спасибо, что выслушали меня. Теперь мне стало легче. Я буду делать, как Вы мне сказали, — проговорила Надежда.

— Теперь давай-ка приляг, ведь ты всю ночь не спала. И ты, Маша, иди поспи, — велел им Антон Захарович.

— Нет, спасибо, я поеду домой, — ответила Надежда, приподнимаясь.

— Ну если так, то я могу подвезти тебя, — предложил Антон Захарович и пошел на кухню.

Глеб поднялся утром невыспавшимся. Вчера вечером он ждал Надежду допоздна, но так и не дождался. В одиночестве он открыл бутылку вина и съел вчерашний ужин. Он не мог понять поведения Надежды, исчезнувшей внезапно на всю ночь. «Неужели я ей так противен, что она от меня сбежала?» — думал он, идя на кухню. Глеб заварил чай. Держа чашку в руках, он смотрел в окно, как вдруг увидел подъезжающую машину. Рассеянно поглядывая на улицу и думая о своем, Глеб отхлебывал чай. Он уже собирался отойти от окна, но тут дверца машины открылась и оттуда вышла Надежда. «Что это значит?» — удивленно подумал Глеб. Неожиданно для самого себя он почувствовал, что ревнует. Он с волнением стал ждать, когда Надежда войдет в дом. Услышав, как открывается дверь, парень вышел в коридор. Как ни в чем не бывало поздоровавшись с ним, Надежда прошла мимо. Будучи уже не в состоянии сдержаться, Глеб рванулся к ней и схватил за плечо.

— Значит, вот ты какая?

— Какая? — недоуменно переспросила Надя.

— Ты что — не понимаешь? — больно держа ее за плечо, выкрикнул Глеб. — Вчера была со мной, а теперь утром являешься от другого!? Я видел, как ты выходила из его машины! — с жаром говорил он.

— Никакой это не «другой». Это врач, Антон Захарович. Я всю ночь просидела с его женой на кухне. А теперь отпусти мое плечо, мне больно, — спокойно ответила Надежда, сбрасывая его руку.

— Я не знал, что у тебя есть друзья. Я ждал тебя всю ночь, — тихо сказал Глеб.

— Извини, я сама не знала, что пробуду там до утра. Мне надо отдохнуть, я очень устала.

— Хорошо, тогда до вечера? — все еще недоверчиво спросил он.

— Да, конечно. — Потом, вспомнив что-то, она спросила:

— Помнишь, ты обещал мне помочь с работой в Доме композиторов? Это еще возможно?

— Я узнаю сегодня. Вечером скажу. Жди меня и больше не исчезай, — сказал он, целуя ее в щеку. Надя улыбнулась в ответ.

Когда Глеб ушел, она открыла дверь в свою комнату и словно впервые заметила холод и пустоту этого жилья. Опустившись на край кровати, Надя заплакала, словно изливая всю свою душевную боль. Слезы текли ручьем. Чувство жалости к самой себе захлестнуло ее. Рыдая, она повалилась на постель и уткнулась лицом в подушку. Постепенно усталость одолела ее, и Надя уснула.

Был полдень, когда она наконец встала. Поднявшись, Надежда подошла к зеркалу. Распухшие от слез глаза и растрепанные волосы выглядели ужасно. «Ну и уродина, — подумала она. — Все, надо срочно привести себя в порядок. Что делать с прической? Последние деньги, больше нет… Ерунда, потрачу на парикмахерскую». И Надежда пошла в ванную, где быстро стала под душ. Она и раньше любила стоять под струями теплой воды, ласкающими ее тело.