— А куда же ты денешься?

— Оставлю его в больнице, пусть что хотят, то и делают. Я ненавижу его, — рыдала она.

— Время покажет. Может быть, сама не отдашь, — тихо сказал Вадим.

Он смотрел на нее и вспоминал, как еще совсем недавно впервые увидел ее в институте, молоденькую невинную девушку, плакавшую из-за первой неудачи в жизни. Теперь перед ним была несчастная женщина, которой уже так много пришлось испытать. Может быть, если бы не он, Надя вернулась бы в свою деревню и с ней никогда не случилось бы того, что произошло здесь. Вадим остро ощутил свою вину. Он подошел к Наде и обнял ее.

— Перестань плакать, успокойся. Я снова стану тебе помогать, ведь это я во всем виноват. Ты слышишь меня?

— Я больше не плачу, — тихо ответила Надя, а слезы все текли и текли по ее щекам.

— Сколько тебе еще осталось ходить? — спросил Вадим.

— Сейчас семь месяцев.

— Ты должна все подготовить для ребенка, я имею в виду одежду. Не оставлять же его голым.

Она снова заплакала, приговаривая:

— Я повешу ему ладанку на шею, чтобы помнил всю жизнь, что у него была мать.

Вадим пробыл еще некоторое время, стараясь, как мог, успокоить Надю, а уходя, велел звонить ему, если что-нибудь понадобится. Она пообещала.

Среди ночи у нее вдруг заболел живот. Надежда прислушалась. Что-то резко лопнуло внутри, вода полилась по ее ногам на пол. Начались первые схватки. Она подбежала к телефону и набрала номер. Вадим оказался дома, он как раз собирался лечь.

— У меня началось, что делать? — закричала Надежда.

— Жди меня, сейчас буду! — он бросил трубку.

Был уже час ночи, транспорта на улицах было мало, и Вадим за десять минут добрался до Старо-Невского. Надежду он увидел лежащей на полу посреди коридора. Вадим помог ей подняться, усадил в машину и повез на Васильевский, в больницу. Ее сразу же приняли. Вадим нервно ходил взад и вперед по коридору.

— Не волнуйтесь, папаша, все будет хорошо, поезжайте спокойно домой, а утром позвоните нам. Может, роды продлятся долго, — сказала полная медсестра. Он согласно кивнул и уехал.

Ребенок родился утром. Это был семимесячный мальчик, нормального роста и веса и уже с ногтями. Акушерка хотела показать ребенка маме, но Надежда закрыла глаза, прося убрать его.

— Ты что же это, мать? — грубо прикрикнула акушерка.

Надежда молчала, отвернувшись, а слезы так и катились из ее глаз. Ее отвезли в палату, где находились еще три женщины. Они обсуждали недавнюю беременность и роды. Надежда лежала, уставившись в потолок и не отвечая на вопросы.

Время шло к кормлению. Привезли младенцев. Медсестра по номерам раздавала их матерям. Надежда повернула голову, сердце трепетало, она приподнялась на постели и с болью смотрела на медсестру.

— А где мой? — тихо спросила она.

— Сейчас и до вас дойдет очередь. Подождите, с вами должен поговорить врач.

Вошла врачиха с ворохом бумаг в руках. Порылась, достала Надину карточку.

— Матвеева Надежда. Ваш ребенок здоров, резус положительный, все в норме. Можете взять на кормление, в инкубаторе не нуждается, — и она ушла.

Надежда устремила взгляд на дверь, боясь первой встречи со своим ребенком и чувствуя вину перед ним. И вот акушерка протянула ей крошечное существо, Надежда прижала его к себе, и ребенок инстинктивно повернул голову к груди, ища сосок. Мать помогла ему, и он, жадно схватив губами грудь, начал сосать. Материнские слезы падали ему на личико, это Надя просила прощения у своего ребенка. Как она могла еще до его появления на свет ненавидеть его, существо, которое теперь вдруг стало ей дороже всех на свете?

«И снова Вадим», — думала Надежда, прижимая к сердцу свое маленькое сокровище в одеяльце, перевязанном голубой ленточкой. Это он купил все необходимое для младенца. Еще несколько дней назад Надежда говорила с ним по телефону и сообщила о своем изменившемся решении. Вадим тогда спросил:

— Как ты его назовешь?

— Александром, — тихо ответила Надежда.

— Значит, Сашка. Правильно решила, молодец, я был уверен, что ты не бросишь ребенка. Не такой ты человек.

И все же она не ожидала, что Вадим приедет забирать ее из больницы. Она уже собиралась выходить, когда дверь распахнулась, и Вадим, запыхавшись, вбежал с букетом цветов. У Надежды навернулись на глаза слезы. Теперь у нее было все, как у других. Она родила ребенка, ее встречает «муж» — никто из присутствующих, конечно, не догадывался о страшной истине. Как и другие, Вадим поцеловал «жену» в щеку, вручил цветы, бережно взял ребенка на руки. Надежда посмотрела на чудные белые гвоздики, и ей вспомнились ее недавние мечты о первой любви, о замужестве. Она вздохнула, словно бы прощаясь навсегда со своими утраченными грезами.

Время шло, малыш набирался сил. Надежда весь день проводила возле ребенка. Она все время разговаривала с ним, а он, словно что-то понимая, старался в ответ шевелить губами. Иногда она вглядывалась в его лицо, боясь найти малейшее сходство с человеком, который сделал ее несчастной. Однажды, когда Сашеньке было уже пять месяцев и она вышла с ним на прогулку, неожиданно подъехал на машине Вадим. Они пошли вместе. Вернувшись с прогулки, вместе вошли в квартиру. Дверь в комнату Андрея оказалась открытой. Надежда вздрогнула, прижимая к себе ребенка, как будто бы боясь, что его у нее отнимут. Андрей вышел к ним навстречу, посмотрел на ребенка и с наглой улыбкой заявил: «Поздравляю с прибавлением. Вот видишь, родственничек, как все хорошо — по проложенной дороге легче шагать».

Вадим замахнулся, но Надежда вовремя остановила его, сказав: «Он этого не стоит», — и спокойно прошла в комнату. Малыш стал теперь ее жизнью, но ей всегда приходилось отгонять от себя мысли о том, какой ценой достался ей ребенок. Надежде очень не хотелось оставаться в этой квартире, где все время приходилось опасаться встречи с человеком, который был причиной стольких несчастий для нее. Она просила Вадима, чтобы имя настоящего отца оставалось тайной для всех. А когда Александр вырастет и захочет узнать, кто его отец, она сочинит ему какую-нибудь красивую легенду о погибшем летчике или мужественном полярнике. Никто никогда не узнает правду о том, что произошло, никогда мальчик не услышит о ничтожном человеке, бывшем случайной причиной его появления на свет.

Иногда Надежда просила соседку побыть с мальчиком, когда ей надо было сбегать в магазин. Старушка очень привязалась к ребенку, часто заходила, чтобы поиграть с ним. Об отце она не расспрашивала, думая, что Вадим и есть отец, потому что она часто видела его входящим или выходящим из квартиры.

Дни шли за днями. У мальчика появился первый зуб, он научился садиться. Первым, с кем счастливая мать делилась своими радостями, был Вадим. Он знал обо всех успехах мальчика и настолько привязался к ребенку, что не мог пройти мимо магазина игрушек, не купив что-нибудь для Саши. Сидя вечерами в своей холостяцкой квартире, Вадим все чаще представлял Надежду в роли своей жены. Мысль о женитьбе с некоторых пор не оставляла его. Ему хотелось поговорить с Надеждой, но он все тянул и тянул время, боясь расстаться со своей вольной жизнью и сомневаясь в ее чувствах к нему. Наконец, Вадим решился. Твердым шагом он подошел к телефону, набрал номер и стал ждать ответа. Она долго не поднимала трубку, но Вадим все же дождался и услышал запыхавшуюся Надю:

— А, это вы!..

— Что случилось, ты так дышишь, словно за тобой кто-то гонится, — спросил Вадим.

— Мы с Сашенькой примеряли новый костюмчик, а потом прыгали, он такой хорошенький, завтра пойдем фотографироваться. Ему скоро год, а мы еще ни разу не снимались. Да и пора моей маме сообщить о внуке. Пусть порадуется, какой богатырь растет, — весело щебетала Надя.

— Ты знаешь, у меня нет никаких планов на завтра. Если ты не возражаешь, можем день провести вместе. Когда вы пойдете фотографироваться?

— Ну, пока соберемся… Думаю, около одиннадцати выйдем.