— Может, ты и прав, — ответила, наконец, она.

— Ты увидишь, что я прав, — сказал ее спутник.

— Ну ладно, завтра пойдем провожать Анну. Вместе с Пушкаревым, — загадочно произнесла Надежда.

— Зачем тебе ее провожать? — удивился Глеб.

— Поедешь со мной — увидишь, — снова с загадочной улыбкой ответила Надя.

Анна все еще держала телефонную трубку в руках, ошарашенная приказом Пушкарева. Что это может означать? Пушкарев никогда не говорил с ней таким холодным и грубым голосом. Откуда он мог звонить? Почему велел ей немедленно убраться из Ленинграда? Что все это значит? Теряясь в догадках, Анна посмотрела на телефонную трубку, словно все еще не веря услышанному, потом медленно положила трубку на рычаг. «Что делать? Остаться здесь и подождать, что будет? Или уезжать? Нет, надо собираться», — приняла она решение, достала чемоданы и начала складывать вещи. Между одеждой она старалась распихать как можно больше добра из сундука. Чемоданы оказались неподъемными. Она позвонила Андрею, к счастью, тот был дома.

— Я завтра уезжаю. Каким поездом — еще не знаю… Конечно, ночным… Мне нужна твоя помощь, тебе придется меня проводить. До завтра, — сказала мать.

«Даже не спросил, почему уезжаю. По голосу ясно, что рад», — с горечью подумала она, вдруг остро почувствовав свое одиночество. На душе у нее было неспокойно. В такие минуты ей всегда хотелось на ком-нибудь отыграться, но сейчас в доме никого, кроме нее, не было. Ее бесила эта неизвестность, это непонятное поведение Пушкарева. Уже в который раз она обдумывала слова, произнесенные им. «Что это значит? — снова и снова думала Анна. — Неужели он больше не интересуется мною? Тогда все мои планы рухнули».

И вдруг ей стало ясно, что произошло. Она даже остановилась посреди комнаты. Так и есть, эта негодяйка околдовала его. «Я так и знала, что это может случиться», — с горечью поняла Анна, вспомнив о своем возрасте. В памяти всплыла ее последняя встреча с Надеждой и слова, сказанные девушкой: «Я дам о себе знать, вы меня еще вспомните». Тогда Анна не отнеслась к этому серьезно, веря в свои силы, теперь же все оборачивалось против нее. «Она его или подкупила, или соблазнила. Теперь он в руках этой твари. У меня были плохие предчувствия и раньше, знала я, что эта девица способна на все. Она и моего отчима, наверное, так же окрутила, он и прописал ее в своей комнате», — рассуждала Анна. Ей было очень тяжело. Чувствуя свое поражение, она все же в глубине души надеялась, что это может быть простым недоразумением. Она решила вернуться в Москву, а потом, переждав некоторое время, явиться к Пушкареву вновь и, как в прошлый раз, очаровать его. «Пусть насытится этой девицей сполна. Потом уж я появлюсь», — решила она, но все-таки беспокойство ее не покидало.

На следующий день, дождавшись, когда придет Андрей, Анна достала свою ненавистную палку и, опираясь на нее, поковыляла вниз, где уже стояло такси.

В это время Надежда тоже ехала на вокзал. Назначив там встречу с Пушкаревым, она попросила и Глеба поехать с ней. Глеб не стал спрашивать, зачем она хочет снова видеть своего врага. Надежда соблюдала осторожность, боясь, что Пушкарев может явиться не один или прислать на встречу Безродного.

Издали она следила за каждой машиной, подъезжавшей к вокзалу.

— Смотри туда, вон там стоянка для таких, как Пушкарев, — сказал ей Глеб.

— Для этих негодяев и здесь привилегии?

— Все в их руках, — вздохнул Глеб. — Смотри, вон его машина.

Надежда увидела черную «Волгу». Прокурор вышел из машины и направился к кассам, где и была назначена встреча. Там толпилось множество людей, все они суетились, толкались, отпихивали друг друга локтями. Пушкарев растерянно озирался по сторонам. Надежда, давно следившая за ним, теперь, прячась за людскими спинами, стала медленно пробираться к нему. Подойдя сзади, она громко сказала:

— Очевидно, Вам впервые пришлось такое увидеть?

От неожиданности Пушкарев вздрогнул и резко обернулся.

— Не понимаю, зачем нужно было встречаться на вокзале? — спросил он, увидев Надежду.

— Нам нужно как следует проводить Вашу приятельницу, — ухмыльнулась та.

— Она не нуждается в проводах, — раздраженно заметил Пушкарев.

— Зато я нуждаюсь. Пойдемте, там кассы на Москву.

Взяв Пушкарева под руку, Надежда провела его в сторону касс, откуда хорошо можно было видеть всех проходивших. Долго ждать им не пришлось. Вскоре Надежда заметила высокую ссутулившуюся фигуру Анны. Женщина шла с трудом, опираясь на палку. Это-то и хотела увидеть Надежда.

— Смотрите, вон она ковыляет к кассе, — сказала Надя, показав на Анну.

— Не выдумывай. Она не такая дряхлая старуха, она здоровая энергичная женщина, — не поверил ей Пушкарев.

— Я вам говорю, что это она. Пойдемте, поздороваемся, — тянула его Надежда.

— Пойдем. Сама убедишься, что ты ошиблась, — и Пушкарев послушно последовал за ней.

— Я не смогу спокойно спать, пока не увижу, что вы благополучно убрались из Ленинграда, — обратилась Надежда к женщине. Анна, подняв голову, повязанную платком, хотела послать Надежду подальше, но тут же увидела Пушкарева. От такой неожиданности она резко выпрямилась, потом снова тяжело оперлась на палку.

— Аня, что с тобой случилось? — не веря своим глазам, спросил Пушкарев.

— А я думала, что вы знаете о ее инвалидности. Она же инвалид первой группы. Ах, не знаете? Тогда я Вам расскажу всю историю этой дамы.

Затем, обращаясь к Анне, Надежда сказала:

— И не воображайте, что это все. Я еще и не так напомню вам о себе, — и, взяв прокурора под руку, Надежда ушла, оставив Анну задыхаться от ярости.

Она стояла и смотрела вслед удалявшимся от нее Наде и прокурору. Она сознавала свое поражение и чувствовала сейчас только глубокое одиночество. Среди шумного людского потока она была никому не нужна.

— Быстрее в Москву, — сказала себе Анна.

Выйдя из здания вокзала на улицу, Надежда обратилась к Пушкареву:

— Если у вас есть немного свободного времени, я вас приглашаю где-нибудь посидеть и поговорить.

Пушкарев испытующе посмотрел на нее.

— Не смотрите на меня с таким подозрением. На этот раз только деловой разговор, — сказала она.

— Ну ладно. Поехали, — согласился он.

— Нет, мы можем пройтись, здесь недалеко есть одно кафе, — предложила Надя, не желая ехать на прокурорской машине.

С некоторых пор она чувствовала непреодолимое отвращение к черным «Волгам». Поискав глазами Глеба, она махнула ему рукой. Они заранее договорились, что встретятся потом у «Севера».

Войдя в небольшую забегаловку, недалеко от вокзала, куда пригласила его Надежда, Пушкарев огляделся.

— Боитесь встретить знакомых? — спросила девушка.

— Нет. Мои знакомые в подобные заведения не ходят.

— Ах, извините. Публика не та, — с издевкой сказала Надя.

— Да ты сама посмотри, что за лица! Откуда они только взялись? Работяги, — презрительно сказал прокурор.

— Товарищ Пушкарев, вы могли бы с уважением относиться к этим людям, без них вы бы и дня не прожили.

Пушкарев исподлобья посмотрел на собеседницу.

— Ты что же, решила мне мораль читать? О чем ты хотела со мной поговорить?

— Нет, я не собираюсь вам мораль читать, а просто хочу перед вами извиниться за вчерашнее, — начала она, но Пушкарев перебил ее:

— Да, этого я никак не ожидал, сделала из меня посмешище, словно я сопляк какой-нибудь. Надо было бы тебя как следует наказать!

— Вы меня уже достаточно наказали… И все ради кого? Ради этой старой швабры? Сначала история с кражей, потом Безродного на меня натравили. Вы со всеми такой безотказный? — с жаром говорила Надежда.

— Безродный? — спросил Пушкарев и на минуту задумался. После непродолжительной паузы он перевел разговор на другую тему:

— Что это с Анной случилось, про какую историю ты говорила?

— С ней ничего не произошло, произошло с другими, — и Надежда рассказала все, что ей когда-то открыл Вадим. Выслушав ее, Пушкарев спросил: