Карл заснул уже под утро. Ему снился человек, сидящий на поваленном дереве. На нём был блестящий чёрный цилиндр — и Карл понял, что перед ним волшебник из сказки о муми-троллях. Волшебник этот обладал печальной особенностью — он мог исполнять только желания других, но не свои собственные. Налетевший порыв ветра растрепал светлые волосы. Человек в цилиндре повернул голову — и Карл узнал Альфреда фон Дитриха.

Утром, когда он вышел из замка, его поймала Валери.

— Давай погуляем, пока ещё осень! — попросила она.

— Прости, я не могу, у меня сейчас прорицания, — покачал головой Карл.

— Это же ужасная чушь! — безапелляционным тоном заявила девочка.

— Да, предмет немного странный, но в этом году стало интереснее… Мы изучаем звёзды. Это почти как астрономия…

— Король Звезды?.. Тот волшебник на матче сказал, ты Король Звезды?..

— Какой я король!.. — рассмеялся Карл. — Погуляем вечером, хорошо?

— Хорошо, — вздохнула Валери и пошла назад в замок, а Карл побрёл к Северной Башне.

Занятия профессора Трелони действительно стали интереснее, правда, связано это было с тем, что участия преподавателя в них стало не больше, а меньше. Теперь можно было взять книгу, забиться в угол и читать, не рискуя каждую секунду услышать предсказание о несчастном случае, который вот-вот должен произойти.

Карл не очень верил в магическую связь судьбы человека со звездой, под которой он был рождён, но читать о звёздах было интересно. Вот, например, Арктур — самая яркая звезда в северном полушарии, ярче Солнца в сто десять раз. Карл закрыл глаза и попытался представить, как выглядело бы небо, освещённое красным гигантом… Наверное, эта звезда сожгла бы землю… Он тряхнул головой, прогоняя видение, и вернулся к книге:

«Имя звезды происходит от древнегреческого слова, означающего «Страж Медведицы», арабское название звезды переводится как «Хранитель небес».

Люди, рождённые под этой звездой, имеют огромную силу, и не только физическую. Арктур покровительствует дрессировщикам, целителям, магам. Многие считают Арктур злой звездой, но на самом деле он не злой и не добрый, а дающий огромную силу. Арктур ставит перед человеком задачу идти до конца, иначе он будет раздавлен этой силой».

Карл отложил потрёпанный учебник и задумался. Зачем нужна такая сила, если она лишает тебя возможности выбора?.. Идти до конца… Но кто определяет, где этот конец?.. Он приподнялся и посмотрел в окно, словно пытаясь разглядеть на небе звезду в сто десять раз ярче Солнца… Нет, звёзды не могут указывать нам, как жить. Они способны только начертить дороги, но по какой из них идти, решаем мы сами… «Я бы не пошёл за тобой. Даже если бы ты дал мне всю свою силу», — мысленно пообещал он кому-то невидимому. Кто-то невидимый не ответил.

Карл прочитал название следующей звезды и улыбнулся: «Сириус — главная звезда в созвездии Большого Пса и ярчайшая в нашем небе. С давних времён Сириус считается звездой власти и войны, сочетая в себе качества Марса и Юпитера (воинственность и авторитаризм). Также он является символом духовной и мистической помощи.

Сириус можно часто увидеть в гороскопах самых известных и прославившихся магов. Рождённым под этой звездой Сириус обещает славу, почести, богатство. Но слишком честолюбивые стремления часто приводят к печальным последствиям. В то же время влияние этой звезды проявляется в мировоззрении человека как разделение мира «на чёрное и белое», на друзей и врагов, без полутонов».

Карл вспомнил сбежавшего узника Азкабана. Он не знал, почему родители выбрали для ребёнка такое имя и было ли это связано с названием звезды. Знакомство с этим человеком было слишком коротким, чтобы он мог судить о его характере. Но сейчас Карл спрашивал себя, не были ли несправедливое осуждение и годы тюрьмы теми «печальными последствиями», о которых предупреждала книга.

Перелистнув страницу, он продолжил чтение: «Тубан — главная звезда в созвездии Дракона. Название это имеет арабское происхождение и означает «дракон». Около пяти тысяч лет Тубан играл роль Полярной звезды и указывал на северный полюс Мира. С тех пор считается, что Дракон охраняет Северный полюс и все звёзды на небе. Говорят, через двадцать тысяч лет Тубан снова станет северной Полярной звездой земли.

Человека, испытавшего на себе влияние этой звезды, ждёт странная судьба. Желания его рано или поздно исполнятся, но каждое исполненное желание будет забирать часть его жизни, часть его самого…»

Потом было ещё много звёзд и судеб, под конец занятия названия и характеры начали путаться, завязываясь в один клубок, который уже невозможно размотать. Выйдя из башни, Карл полной грудью вдохнул пахнущий дождём и приближающимися холодами воздух и медленно пошёл в замок. Хотя на следующих двух парах было зельеварение, ему не хотелось торопиться. Наоборот, он словно нарочно замедлял шаг, пытаясь отдалить момент, когда придётся сесть за парту и сколниться под тяжёлым, осуждающе-презрительным взглядом.

Они с профессором Снейпом, как обычно, обходились без слов. В тот вечер, когда кубок назвал его имя, было сказано достаточно. Теперь Карл молча готовил противоядия, стараясь не обращать внимания на Драко Малфоя, щедро делившего свою нелюбовь между ним и Гарри Поттером. Значок на груди Драко мигал, словно рождественская ёлка:

А через несколько секунд уже:

«Интересно, это он сам сочинил?» — думал Карл, но спрашивать не стал. Три года, проведённые рядом с Малфоем, научили его не обращать внимания на подобные замечания. А вот Валери каждый раз сердилась по-настоящему. Она тоже сделала себе значок, вместив все чувства в одну строку: «Голосуй за Драко Малфоя — студентку Шармбатона!» И сколько Карл ни объяснял, что в английском нет слова «studentgirl» да и глагол «голосуй» не очень подходит в данной ситуации, Валери только сильнее раздражалась, даже пообещала сочинить про него что-то похожее, если он не перестанет лезть к ней со своими глупыми советами.

Отвернувшись от Малфоя, Карл попытался сосредоточиться на задании. Профессор Снейп обещал испробовать на ком-нибудь из студентов приготовленные на уроке противоядия, поэтому нужно было быть очень внимательным. Но Карлу так и не удалось узнать, получилось ли у него сделать элексир, спасающий жизнь, потому что в класс постучался Колин Криви — третьекурсник из Гриффиндора.

— Простите, сэр, но Гарри Поттера вызывают наверх. И Карла Штерна тоже, — сообщил он.

— Мистеру Поттеру и мистеру Штерну предстоит ещё час работы с зельями. Наверх они поднимутся после урока, — холодно возразил профессор Снейп.

— Сэр, их ждёт мистер Бэгмен, — пробормотал покрасневший Колин. — Все чемпионы должны идти. Их, по-моему, будут фотографировать.

Теперь презрения во взгляде Северуса Снейпа стало ещё больше. Карл и сам не мог без улыбки представить себя под объективами фотоаппаратов. Собрав вещи и пробормотав никому не нужное «извините», он пошёл за Колином и Гарри в аудиторию, где уже собрались остальные участники турнира. И ещё там была волшебница в алой мантии, которую Людо Бэгмен представил как Риту Скитер, журналистку журнала «Пророк». Карл посмотрел на неё — и в глазах зарябило от ярких цветов, золота и драгоценностей. Если бы эта женщина обладала способностью к анимагии, она наверняка бы превратилась в попугая. Говорила Рита Скитер тоже много и быстро. Первым делом она, естественно, решила взять интервью у Гарри Поттера. А когда тому, наконец, удалось вырваться, взялась за Карла.

— Я ничего о тебе не знаю, — сказала она, словно архангел, стоящий у врат Рая и вдруг обнаруживший, что чьего-то имени нет в его списке.

Карл молча смотрел в пол.

— Понимаешь, в турнире не может участвовать «никто», — объяснила Рита.