Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Мне не нужно в госпиталь. Я не ранен… Это кровь змея…

Профессор повернулся и внимательно посмотрел на мальчика:

— Что ж, надеюсь, дорогу в общежитие вы найдёте сами.

Он уже собирался уйти, когда Карл спросил:

— Профессор, мне больше не надо приходить к вам?

— Больше не надо, — ответил Северус Снейп.

Конец второй части

Глава 15. Нет иллюзий — нет и разочарований

Наступление каникул Карл воспринял почти с радостью. Ему хотелось отдохнуть: от школы, от магии, от самого себя — волшебника. Существовало то, с чем расставаться было больно, но об этом Карл себе думать запретил.

Тэд и Софи встретили его так же приветливо, как и зимой. Они боялись, что усилия классного руководителя не увенчаются успехом — и Карл заболеет. Тэд даже начал разрабатывать план побега из приюта, чтобы навестить Карла, лежащего в больнице. На самом деле ребята, конечно, никуда бы не побежали, но придумывать приключения было приятно.

Теперь Тэда и Софи интересовало, как друг сумел избежать болезни. Эту сказку они слушали очень внимательно, запоминая каждую деталь, — чтобы хватило до следующей зимы.

Сказка начиналась с приезда бродячего цирка. Там были клоуны, воздушные акробаты, дрессированные голуби, тигры и змеи. Цирк дал несколько представлений и уехал. А змей остался. Никто не знал, зачем старый циркач оставил его. Возможно, ему не понравилось, как смотрели на него дети и учителя. Возможно, слишком тихими показались аплодисменты… И он уехал, оставив змея… Оставив в сознании змея ноты обиды и мести…

Прошло много лет. Циркач умер, а змей продолжал жить в каменном лабиринте под школой, храня в себе печальную, горькую мелодию.

И вот явился прекрасный юный метатель ножей, жаждущий славы и аплодисментов. Надеющийся, что их звук заглушит память о детстве, проведённом в бедности и одиночестве на улице. Он выучил мелодию старого циркача. Он сыграл её снова, и змей услышал горькие звуки.

Змей покинул своё убежище, принеся в школу страх и боль, погружая каждого, кто прикасался к гладкой чешуе, в сон, похожий на смерть.

Наверное, можно было сочинить другую мелодию — прощения и любви — но в школе решили объявить охоту на змея. А он на самом деле был лишь приманкой. Прекрасный юный метатель ножей хотел увидеть мальчика, с которым сражался много лет назад, сражался — и проиграл. Теперь он хотел встретиться с ним ещё раз и победить.

Победить не получилось… Мальчик убил змея и прогнал метателя ножей.

— Убил змея? — поражённо переспросил Тэд.

— И никто так и не сыграл змею добрую мелодию? — в глазах Софи стояли слёзы.

— Я пытался… — прошептал Карл, глядя на свои руки. Вода давно смыла кровь, но не могла стереть память. — Я пытался… но я не умею играть… Я не знаю нот для доброй мелодии…

Софи заплакала.

А поздно вечером, когда дети и воспитатели уже легли спать, Карл бродил по пустым коридорам и вдруг услышал тихие звуки. В комнате, освещённой только слабым светом уличного фонаря, Софи играла на старом сломанном фортепиано. Её ноги ещё не доставали до педалей, а маленькие пальцы не могли охватить октаву. Но девочка — которую бросили родители, которую не любило солнце — пыталась создать добрую мелодию для чужой боли.

Карл сел на пол и закрыл глаза, прислушиваясь. Сейчас Софи была волшебницей — более настоящей, чем старый циркач и метатель ножей…

Лето вспыхнуло на несколько коротких недель и начало угасать. Цвет неба менялся, становясь всё бледнее. Изменился и Карл: он подрос, но всё, что приобрёл в высоте, потерял в ширине — и теперь напоминал высохшую ветвь. Рабэ давно превратился из воронёнка в ворона, а усталый взгляд чёрных глаз иногда делал его старым.

Приближающаяся осень заставила вспомнить о домашнем задании.

Профессор Бинс задал написать сочинение «Был ли смысл в XVI веке сжигать ведьм?» Сам вопрос сразу показался Карлу странным. Всё равно, что спросить: был ли смысл убивать индейцев? или был ли смысл охотиться на белых медведей и китов?.. Хотя люди всегда пытаются найти смысл в уничтожении…

Батильда Бэгшот в своей «Истории магии» сообщала, что ведьм огонь не убивал, им было даже приятно гореть, испытывая «приятное покалывание во всём теле и тёплое дуновение воздуха». Судя по этому, ответом на вопрос профессора Бинса должно было стать слово «нет»: смысла сжигать ведьм не было, потому что на самом деле они не погибали в огне. Но ответить так Карлу показалось нечестным по отношению к тем женщинам, у которых просто были зелёные глаза и рыжие волосы, которые не умели замораживать огонь и кричали на костре не от наслаждения, а от боли.

Своё сочинение Карл написал шариковой ручкой на обычном тетрадном листе в клетку. Оно получилось коротким: имя, фамилия — Карл Штерн, и три предложения: «Убийство — это преступление. У преступления не может быть смысла. У преступления должно быть наказание».

Профессор Снейп задал на лето работу по Уменьшающим зельям, но эти зелья Карл научился готовить в течение нескольких последних вечеров в кабинете зельеварения.

Перед отъездом мальчик попытался отыскать ещё какие-нибудь книги Альфреда фон Дитриха, но, похоже, «Ангел усталый…» был единственным сборником. Сведений о биографии поэта он тоже не нашёл, только короткую справку в энциклопедии: «Дитрих Альфред фон (1920–1949) — немецкий лётчик, автор сборника стихотворений «Ангел усталый покинет меня поутру…»».

Оставалось ещё одно дело — попросить у заведующей разрешение посещать Хогсмит, деревню, где живут только волшебники. Ходить туда можно, начиная с третьего курса, сообщил профессор Снейп, но для этого нужен документ с подписью родителей или тех, кто их заменяет. В случае Карла таким человеком была заведующая. Мальчик не хотел врать, но и сказать про волшебную деревню не мог. Судя по лицу профессора Снейпа, когда он говорил о Хогсмите, в этом месте не было ничего интересного. Но Карлу казалось нечестным, если все будут туда ходить, а он — нет. Поэтому он решил во что бы то ни стало выпросить разрешение. В сказке для заведующей Хогсмит превратился в музей средневекового искусства. Не отпустить ребёнка в музей было непедагогично, и первого сентября Карл приехал на вокзал Кингс Кросс с подписанным разрешением.

На вокзале царило большее оживление, чем обычно. Из обрывков разговоров Карл понял, что сбежал какой-то преступник. Опасались, что он появится в Хогварсте, но в этом Карл сомневался. Зачем преступнику школа?..

Забравшись на верхнюю полку свободного купе, он задумался о том, каким окажется для него третий курс… И помнит ли профессор Снейп, что почти весь прошлый год он приходил по вечерам в его класс?..

Станция за окном начала медленно двигаться, Карл отвернулся к стенке и закрыл глаза, пробормотав: «Следующая остановка — Хогвартс…»

Но на этот раз поезд остановился, не доехав до школы. Чёрные тучи заволокли небо, почти касаясь вершин гор. Стало холодно… Карл слез с полки — и вдруг погас свет… Сначала ничего не было слышно, только где-то рядом беспокойно хлопал крыльями Рабэ. Потом раздался вздох — такой тяжёлый, словно идущий нёс в себе и горы, и небо. Дверь медленно открылась — и на пороге появилось существо, сотканное из тьмы более густой, чем простое отсутствие света. Существо потянулось к Карлу — в его движениях была какая-то обречённая жажда, словно узник, которому несколько дней не давали пить, увидел бокал с отравленным вином.

Мальчику вдруг показалось, что он находится в комнате — чёрной и тёплой. Потом в глаза ударил яркий свет. Стало холодно и очень тоскливо…

Существо снова вздохнуло и вернулось в коридор.

Придя в себя, Карл выбежал из купе, пытаясь понять, что это было, но существо уже исчезло. Вместо этого он столкнулся с кем-то весьма осязаемым.

— Извините!.. — быстро проговорил Карл.

— Всё в порядке, — судя по голосу, это был взрослый, наверное, преподаватель. — Но тебе лучше вернуться в купе. Думаю, поезд скоро отправится.

31
{"b":"565930","o":1}