— Ты ненавидишь меня?

Том Реддл хотел, чтобы Карл ответил «да». Ненависть освобождает от обязательств. Тому, кто ненавидит тебя, можно заплатить ненавистью — и это будет честная сделка.

— …Нет… Но мне жаль, что так случилось…

Солнечные пятна танцевали на ковре. Только не было слышно детских голосов под окнами. С каждым днём замок всё больше напоминал музей, а не дом, в котором живут люди… И этот человек в кресле — словно портрет, пытающийся вырваться с холста…

Карл поднялся и медленно пошёл к двери. На пороге он остановился и тихо проговорил:

— Если бы вы тогда сказали мне правду, я бы всё равно пошёл с вами…

Том Реддл гордо выпрямился в кресле. Он это знал. Но те, кто приходят к тебе по своей воле, когда-нибудь также легко могут уйти. Нет, только люди, связанные собственными желаниями, местью, страхом или чувством вины, будут с тобой всегда!..

Это Том Реддл знал. Но он не знал другого. Если бы он тогда сказал Карлу правду, вчера Карл ответил бы профессору Снейпу «нет».

Карл быстро шёл по лестницам, пытаясь найти своего учителя. В одном из коридоров слышались крики.

— …Тебе не удастся засадить моего отца в тюрьму…

— А по-моему, я уже засадил его туда…

Карл остановился, печально глядя на ссорящихся Драко и Гарри Поттера. А казалось бы, потеря родителей должна была научить ценить всех отцов и матерей…

На лестнице появились профессор Снейп и профессор МакГонагалл, сразу начавшие спорить из-за баллов, причитающихся Гриффиндору. Северус Снейп, как всегда, пытался лишить этот факультет очков, а его декан, напротив, щедро раздавала очки детям, принявшим участие в битве в Министерстве Магии.

Почему они пустили туда детей?..

В том сражении погиб Сириус Блэк. Белатрисса Лестрейндж громко кричала об этом в замке своей сестры, надеясь, что убийство члена Ордена Феникса оправдает утрату пророчества. Альбус Дамблдор появился вовремя, чтобы спасти Гарри Поттера. Мог ли он спасти Сириуса Блэка?..

А если бы умер ребёнок… Сколько бы очков дала профессор МакГонагалл погибшему ребёнку?..

— Поттер, Малфой, думаю, в такой прекрасный день вам полезно подышать свежим воздухом, — бодро произнесла Минерва.

Словно не было битвы, непростительных заклинаний, крови… Словно Сириус Блэк никогда не умирал… Может, он помнит слишком долго, но почему так коротка память других?..

Подождав, пока все уйдут, Карл пошёл за профессором Снейпом. Тот спустился по лестнице и, открывая дверь своего кабинета, бросил на юношу неприязненный взгляд.

— Простите, я не хотел, чтобы из-за меня вам было больно… — сказал Карл.

— У вас ко мне какое-то дело? — перебил Северус Снейп, раздражённый недавним разговором.

— Нет… Я просто хотел извиниться…

— У меня много работы, — он кивком указал на стопки экзаменационных работ, которыми был завален стол.

— Вы обещали научить меня защищать сознание от Тёмного Лорда.

— Потом, — коротко ответил Северус Снейп. Он взял лежащий сверху пергамент, рука предательски дрогнула.

Карл подошёл к нему и приподнял рукав чёрного сюртука. На белых манжетах уже не было пятен, но запёкшаяся кровь повторяла рисунок змеи на запястье. Карл хотел коснуться шрамов, но Северус Снейп резко отдёрнул руку.

— Я не Лорд Волан-де-Морт!

— Но я только хочу помочь, — печально сказал юноша.

— Мне не нужна ваша помощь!.. — крикнул Северус Снейп и вдруг замолчал.

Карл с болью смотрел на него.

Пламя свечей медленно качало на полу их тени. Здесь не было ни солнца, ни солнечных пятен. Только тени на холодных камнях.

Эхо крика растворилось в стенах, но осталось где-то внутри. Сердце — хранитель эха…

«Мне не нужна ваша помощь…»

Но чему-то он всё-таки научился. Не в школе, а у постели умирающего Франца, в палате женщины, поющей песни далёкому небу, в те часы, что бродил под дождём по Лондону…

— Это не важно, — тихо произнёс Карл, накрывая ладонью раненую руку.

Карл перевернул страницу книги и прислушался. В гостиной профессор Снейп резким голосом отдавал приказания Питеру Петтигрю. Тёмный Лорд приставил к ним своего слугу якобы для того, чтобы тот помогал Северусу, у которого с приближением войны становилось всё больше обязанностей. Но юноша не верил в эту внезапную заботу. Том Реддл не доверял ни Карлу, ни Снейпу. И Питеру Петтигрю он не доверял, но, наверное, считал слишком слабовольным, а потому неспособным на предательство.

Северус Снейп тоже относился к своему бывшему однокурснику с презрением. Он не упускал случая задеть, оскорбить этого и так уже глубоко униженного человека. Сколько Карл ни старался, он не мог понять причин подобной ненависти. В воспоминании, которое показал ему Тёмный Лорд на кладбище, Питер Петтигрю, прячась за спинами своих друзей — Сириуса и Джеймса, видел, что они делали с Северусом Снейпом. Но вряд ли он желал ему такой участи. Более того, Карл был уверен, тогда Питер представлял на месте Северуса себя. Одно неверное движение, неловкий шаг — и он тоже взлетит вверх, повинуясь волшебной палочке смеющегося Джеймса Поттера… Но казалось, профессор ненавидит его не за школьные годы, а за то, что произошло потом. За то, что Питер стал Пожирателем Смерти. Но ведь профессор сам сделал такой же выбор!.. Тогда почему?..

Юноше было жаль Питера, но всё же он испытывал тихую радость от того, что у них с профессором Снейпом есть теперь общая тайна: когда Питер уйдёт, профессор будет учить его окклюменции.

За последние дни Карл прочитал несколько книг, написанных волшебниками и учёными, пытаясь понять, что представляют из себя человеческие мысли. Некоторые авторы изображали людей в виде роботов, подчиняющихся химическим реакциям, некоторые так много говорили о Боге, что в их книгах не оставалось места для человека… Но было и много интересного. Например, Карл узнал, что мозг человека воспринимает гораздо больше информации, чем потом передаётся в сознание. Мы можем видеть что-то, но не осознавать этого… А в другой книге было написано, что безответная любовь причиняет не меньше боли, чем прикосновение к огню, так как в обоих случаях реагирует один и тот же участок мозга…

В гостиной Питер Петтигрю просил позволения остаться в этот вечер дома. На улице ужас, что творится!.. Ливень стеной, да ещё ветер… В такую погоду у него рука болит. Хоть и сделана из металла, а болит, словно живая…

Карл посмотрел на Рабэ, сидящего на стопке книг. Наверное, у него тоже до сих пор болит крыло… Ворон находился здесь уже несколько дней, но Карл так и не смог заставить себя заговорить с ним. Если честно, он сам не знал, зачем забрал его. Может, не хотел, чтобы у Тёмного Лорда оставался тот, кто дал ему имя…

Разговоры о погоде, конечно, не могли разжалобить профессора Снейпа, и Питеру пришлось отправляться в Лютный переулок за какой-то травой, название которой сложно выговорить. Сжав в своей металлической руке зонт, он бормотал под нос бессильные проклятия. Потом ветер резко захлопнул входную дверь.

Карл поднялся с кровати и осторожно выглянул из комнаты.

Профессор Снейп усилием воли прогнал с лица раздражение, вызванное разговором с Питером, и кивком указал ему на стул. Карл послушно сел.

Северусу Снейпу вдруг вспомнился его первый урок в Хогвартсе. А потом ещё много таких уроков, когда дети, замерев, сидели перед ним в его классе. И хотя старшекурсники предупреждали, что зельеварение вряд ли станет их любимым предметов, в глазах у детей была радость. Наконец-то они в Хогвартсе!.. Школа Чародейства и Волшебства!.. Рождественская мечта исполнилась, и они попали в сказку!..

За семь лет учёбы Хогвартс так и не стал его сказкой. В лестницах, ведущих к счастью, оказалось слишком много ступеней. Некоторые ступени почти стёрлись, на других часто попадались фальшивые камни, а третьи не вели никуда.

Глядя в их наивные, глупые лица, он пытался научить их — нет, не только варить зелья, этого им всё равно не осилить! — он пытался научить, что жизнь не сказка, населённая сусальными ангелами. Жизнь — это ежедневная борьба — с миром, с жизнью, с самим собой. За каждое слово, за каждый поступок тебе придётся отвечать. Неверно нарезанные листья полыни — это ошибка. А твоя ошибка сегодня может завтра стать чьей-то смертью.