— Видимо, может, — пробормотал он.
— Моим читателям нужна «история». Не сомневаюсь, у тебя есть, что мне рассказать, — улыбнулась женщина.
Затолкав его в тесную комнату, она достала длинное зелёное перо и свиток пергамента.
— Итак, как тебя зовут? — приветливо спросила журналистка.
— Карл Штерн.
— Штерн?.. Кто твои родители?
— …У меня нет родителей…
— Как это нет? Где они? Умерли? Их тоже убил Сам-Знаешь-Кто?
— Нет… Я вырос в приюте.
— В каком приюте?
— В обычном… Для людей.
— В маггловском приюте?
— В приюте для людей.
— В твоём детстве произошла какая-нибудь страшная история?
— У меня было обычное детство.
— У тебя была несчастная любовь?
— Нет.
— Ты решил принять участие в турнире, чтобы заявить о себе?
Карл горько улыбнулся: у этой женщины и профессора Снейпа оказалось что-то общее.
— Нет.
— Но так не пойдёт! — она откинулась на спинку стула. — Это же скучно, понимаешь? Люди не станут читать такое! Им нужно, чтобы их заставили дрожать, чтобы нашли их сердце, выжали и повесили сушиться! И если ты хочешь, чтобы о тебе говорили, делай то, чего они хотят. Выворачивайся наизнанку, изображай героя, они обожают героев!
— Сожалею, но я не…
— Что ты не?.. Думаешь, кому-то интересна история мальчика из маггловского приюта? Да таких историй тысячи! Вот если бы ты был внебрачным сыном премьер-министра и ведьмы, или твоего отца осудили за домогательства по отношению к несовершеннолетнему сыну — тогда другое дело. Думай, Карл, думай, ты уже не маленький. Я здесь, чтобы помочь тебе. При условии, что ты тоже поможешь мне. Понимаешь, я, конечно, всё могу сочинить и без тебя, но с тобой это будет выглядеть более правдоподобно, — она доверительно подмигнула ему. — Последнее время меня часто обвиняют в том, что у моих статей слишком похожий стиль. Так что думай!
Карл почувствовал себя насекомым в альбоме коллекционера. Но коллекционеру было мало поймать насекомое, он ещё пытался заставить танцевать его, насаженного на булавку.
Он посмотрел на женщину — и ему захотелось найти в ней душу и сжать так сильно, чтобы из души пошла кровь. Испугавшись этого внезапного порыва ярости, он быстро поднялся и, шатаясь, пошёл к двери, где столкнулся с Людо Бэгменом.
— Простите, что прерываю вас, — радостно начал Людо, — но пришёл мистер Оливандер!
Мистер Оливандер оказался пожилым волшебником с необычайно светлыми глазами. Он должен был проверить палочки чемпионов, чтобы убедиться в их готовности к турнирным сражениям.
Первой мистер Оливандер пригласил Флёр Делакур. Палочка Флёр была сделана из розового дерева и содержала в себе волос с головы вейлы, бабушки Флёр. Этот факт необычайно удивил волшебника. Карлу тоже это сначала показалось немного странным, но потом он подумал, что девушка, наверное, очень любила свою бабушку и поэтому хотела навсегда сохранить память о ней.
Палочку Седрика Диггори сделал сам мистер Оливандер, она была из ясеня и содержала волос единорога. Волшебник с улыбкой вспоминал свою давнюю встречу с единорогом, который не очень-то хотел, чтобы его волосы становились содержимым палочек.
А вот палочку Виктора Крама сделал волшебник по фамилии Грегорович. Мистер Оливандер странно отозвался о стиле этого мастера, и Карл почему-то подумал, что волшебную палочку Альберта фон Дитриха сделал именно Грегорович.
Когда Гарри Поттер протянул мистеру Оливандеру свою палочку, глаза старого волшебника вспыхнули.
— О, я очень хорошо её помню.
Это своё изобретение он изучал дольше всего, потом выпустил в воздух фонтан вина и вернул Гарри.
Карл понял, что наступила его очередь. Стесняясь, он подошёл к мистеру Оливандеру и протянул свою волшебную палочку. Волшебник повертел её в руках и нахмурился:
— Смоковница?.. Я бы не рекомендовал покупать турецкие палочки, среди них бывает много дешёвых подделок. Настоящие мастера редко используют древесину инжира для изготовления магических предметов.
Карл ещё ниже опустил голову: он свою палочку не выбирал.
Директор подошёл к мистеру Оливандеру и тихо сказал ему что-то. Карл разобрал только слова «приют» и «попечительскй совет».
— Ах, вот как!.. — протянул старый волшебник. — Ну, тогда…
И вдруг замолчал, поражённо глядя на палочку.
— Вы пользуетесь этой палочкой с первого курса? — спросил он, пристально посмотрев на мальчика.
— …Да… Я ничего с ней не делал, сэр!.. — испуганно проговорил Карл, решив, что палочка сломалась и мистер Оливандер обвиняет в этом его.
— Дело в том, что… — он посмотрел на директора.
— Что случилось? — спросил тот, подойдя ближе.
— Вы знаете, — обращаясь к Карлу, сказал мистер Оливандер, — что волшебные палочки состоят из корпуса, для которого чаще всего используется древесина, и сердцевины, представляющей собой частицу магического существа. Так вот… Как я уже сказал, эта палочка — дешёвая подделка. В ней нет сердцевины.
Карл посмотрел на директора, пытаясь понять, считает ли он его виновным в несчастье, произошедшем с палочкой. Но вид у Альбуса Дамблдора был скорее растерянный, чем рассерженный.
— Мы не проверяем волшебные палочки учеников… — ответил он.
— Но с такой палочкой он не может участвовать в турнире. Это поставит мальчика в неравные условия по сравнению с остальными, — сказал мистер Оливандер. — Может быть, вы захотите приобрести другую палочку? — спросил он, посмотрев на Карла.
Заработанные летом деньги лежали, спрятанные, в тумбочке. Наверное, их хватило бы на волшебную палочку, но он откладывал их, чтобы оплатить обучение в университете…
— Нет… Нет, я не смогу купить волшебную палочку… — сказал Карл потупившись.
— Тогда, возможно, следует обратиться в Попечительский совет… — предложил мистер Оливандер. — Вы участник Турнира Трёх волшебников, они должны помочь вам.
Карл представил, как подходит к мистеру Малфою и говорит: «Вообще-то мне нельзя было участвовать в турнире, но моему ворону удалось бросить в кубок листок с моим именем. И хотя ваш сын вместе с остальными студентами факультета и самим деканом считают меня полным ничтожеством, не могли бы вы дать мне новую волшебную палочку, чтобы у меня была возможность показать им, как сильно они ошибаются».
— Хотя, конечно, нельзя достичь хороших результатов, если пользуешься чужой палочкой, — возразил самому себе мистер Оливандер.
И вдруг Карлу в голову пришла идея.
— А вы можете!.. — воскликнул он и смущённо замолчал. За свою жизнь он так и не научился просить для себя.
— Вы что-то придумали? — с любопытством спросил волшебник.
— …Вы не могли бы… Может быть, можно… Просто я… привык к этой палочке… И она не такая уж бесполезная, иногда и у неё что-то получается, правда!.. Может быть, вы… положите в неё… сердцевину… Это ведь, наверное, получится не очень дорого… И если можно… Я бы хотел, чтобы это были волосы, как в палочке мисс Флёр!.. — выпалил он.
— А у вас тоже есть знакомая вейла? — удивился мистер Оливандер.
— Нет, это волосы… волшебника… Он писал красивые стихотворения… Мне очень нравится…
— Я предпочитаю использовать в качестве сердцевины частицы магических животных, но если вы настаиваете…
— Пожалуйста!.. — Карл загорелся своей идеей.
— А вы уверены, что эта палочка вам подойдёт? — с сомнением проговорил мистер Оливандер. — Волосы в палочке мисс Флёр принадлежат её бабушке, а этот волшебник…
— Мне очень нравятся его стихотворения!.. И потом…
И потом у него нет бабушки.
— Ну что ж, технически это возможно… Конечно, мне нужно некоторое время…
— Первый тур ведь ещё не скоро! — беззаботно проговорил Карл и поймал на себе неодобрительные взгляды Флёр Делакур и Виктора Крама.
— Хорошо… Пожалуй, я соберу для вас эту палочку, — согласился старый мастер. — А что касается денег… Думаю, у меня достаточно средств, чтобы позволить себе сделать что-то бесплатно, — добавил он с улыбкой.
