М. Лесин: Спасибо. Я отвечу на этот вопрос. Во-первых, был только один источник именно в той интерпретации, как вы сказали. Я еще раз повторяю: никаких условий коллективу телекомпании не выставлялось! Никаких условий по поводу контрольного пакета Киселева. Да, действительно, Павел Корчагин задавал вопрос: «Является ли участие Киселева в акционерном капитале каким-то моментом, тормозящим процесс?» «Нет, не является!» Я ему это отвечал, и никаких условий, еще раз повторяю, никто друг другу не выставлял».

Лесина явно начали раздражать продолжавшиеся со стороны журналистов наскоки, и поэтому скоро он перешел в наступление, воспользовавшись прозвучавшим от Юлии Латыниной тезисом о том, что телевидение занимается промыванием мозгов. Ведущая «Эха Москвы» говорила, естественно, о государственном телевидении.

«М. Лесин: Давайте вспомним 1997 год! «Связьинвест», «Чубайс должен сидеть в тюрьме»… Давайте вспомним 1999 год, лето… Давайте вспомним еще массу моментов, когда независимые СМИ, и НТВ, и ОРТ, в принципе, по указке своих собственных акционеров – промывали мозги власти! Давайте вспомним, каким образом формировалось Общественное российское телевидение. (…) В итоге что из этого Общественного российского телевидения стало? Мы все эти моменты очень хорошо помним. К сожалению, обсуждать историю развития средств массовой информации без, вот, понимания всех сторон – абсолютно, категорически неправильно! Да, пять лет назад, шесть лет назад, даже четыре или три года назад создать независимую телерадиокомпанию на рынке было чрезвычайно сложно, практически невозможно. Сейчас… сейчас эти условия созданы. И у всех… у всех средств массовой информации уже есть четкое понимание, каким образом позиционироваться на рынке, как считать свой собственный бюджет, стоит брать политические деньги или не стоит политические деньги брать, каким образом выстраивать отношения свои с акционерами, кто такой главный редактор, кто такой вещатель, и т. д., и т. д., и т. д. Но для этого необходимо было, чтобы прошло какое-то время, чтобы люди научились в том числе работать в новых условиях…

С. Сорокина: Михаил Юрьевич, можно я вас прерву…

М. Лесин: Давайте не забывать 1998 год, когда рынок сократился в десять раз и средства массовой информации вынуждены были с протянутой рукой идти кто куда. Кто к власти, кто к финансово-промышленным группам, а потом эти деньги отрабатывать… Почему мы опять подходим непрофессионально к тем проблемам, которые мы обсуждаем? С одной стороны, мы говорим, что в стране должна существовать демократия и разделение властей и государство не имеет права вмешиваться в судебную власть; с другой стороны, мы говорим: «Ну почему же государство не вмешалось в судебную власть и не прекратило этот конфликт между акционерами, таким образом поставив кого-то в неравные условия?» Но если мы, журналисты, если мы сами в средствах массовой информации не можем законно трактовать те или иные действия – мы потом и нарываемся на то, что про нас говорят. Что телевидение – это фабрика по промывке мозгов!»

Не давая никому опомниться и что-либо возразить, министр внезапно вернулся к самой первой теме дискуссии. У него явно сформировалась своя позиция: «У меня вопрос к Елене, которая задавала мне самый первый вопрос. А коллектив, который пришел на ТВ-6, он думал о семьях тех людей, которые раньше работали на ТВ-6? Или нет?» Это была первая реплика Лесина, встреченная аплодисментами. Как обычно в подобных случаях, в качестве доказательства нашей невиновности публике был предъявлен Иван Усачев.

« С. Сорокина: Никого не увольняли вообще-то… Вообще-то никого не увольняли! Так! Здесь есть, кстати, наши ребята, которые работают с нами, в том числе и из старого коллектива. Пожалуйста, свое отношение: как мы поступили с коллективом? Очень надоело слушать, честно говоря, эти упреки.

И. Усачев: Ну, смотря с кем. Со мной поступили хорошо. Меня оставили, да. И я говорил раньше и говорю сейчас – я прошел хорошую профессиональную школу и… рад тому, что остался!

Е. Курляндцева: Я помню, как я сама ходила и звонила человеку, который работал на моем месте, и очень просила его остаться… Мы все ходили, и просили, и говорили: «Ребята, оставайтесь, мы все как бы подвинемся…» Вот, вы понимаете, это действительно было так. Это правда! Первое, что мы обсудили, когда мы решили, идти нам или не идти нам на ТВ-6, мы обсуждали, что делать с теми людьми, которые там работают, и не будем ли мы в свинском положении! И мы сказали: «Нет, никого не уволим!» Мы это обсуждали первым вопросом, уверяю вас.

С. Сорокина: Михаил Юрьевич, все-таки некорректно. Компанию никто не ликвидировал, как сейчас, когда остаются без работы буквально все, согласитесь!»

Под вновь раздавшиеся аплодисменты Лесин предложил в таком случае просто не обсуждать больше эту тему. Кто вышел победителем в споре? Не знаю, но не могу сказать, что наша позиция выглядела безупречно. Тем более что сменивший Лесина на большом экране студии Березовский тут же начал нападать на нас.

« Б. Березовский: Значит, у меня вопрос к вам, постольку, поскольку… Сегодня тема – возможны ли независимые средства массовой информации? У меня к вам прямой вопрос: вот за то время, пока вы работали на ТВ-6, был ли хоть один случай вмешательства акционеров в вашу профессиональную деятельность?

С. Сорокина: Так, кто-то говорит, что был… Лично я говорю, что нет, в мою деятельность не вмешивались. Пожалуйста, что хочешь сказать, Ваня?

И. Усачев: Да, был один случай… Это, наверное, был 1996 год, когда скандал…

Б. Березовский: Нет-нет. Одну секунду, одну секунду, одну секунду! Вопрос был задан вполне корректно. В 1996 году никакого отношения, кроме как формального, вот как «Лукойл», акционер не имел к ТВ-6… Вы это знаете прекрасно, не нужно передергивать карты. Задал конкретный вопрос, прошу ответить.

С. Сорокина: За те полгода, да?

Б. Березовский: Светлана, вы ответили, да. Было ли хоть один раз вмешательство акционеров в вашу профессиональную деятельность?

С. Сорокина: Нет, вы у меня и в эфире-то второй раз, и то по моей просьбе…»

Одержав эту небольшую тактическую победу, Березовский начал цитировать собственное «Открытое письмо общественности» еще времен раскола НТВ. Как я понимаю, это было ему необходимо, чтобы продемонстрировать ущербность поведения журналистов ТВ-6, перекинувшихся на сторону власти. «Любарская – это авторитет для тех людей, которые работают в ТВ-6? Как адвокат?» – спросил он Сорокину[23]. Сорокина ответила утвердительно: «Да!»

« Б. Березовский: Да? Тогда я вам процитирую ответ на мою просьбу госпоже Любарской: оценить письмо господина Корчагина господину Лесину. Вы помните, о чем шла речь в письме господина Корчагина? «Настоящим письмом МНВК официально уведомляет Вас о готовности досрочно отказаться от лицензии на осуществление телевизионного вещания и создать новое юридическое лицо». Так вот, ответ госпожи Любарской, уважаемого вами, замечу, адвоката: «Досрочный добровольный отказ от лицензии на условиях договоренностей с лицензирующим органом о предоставлении за это права лицу, подписавшему такой отказ, быть учредителем СМИ, следует квалифицировать как злонамеренное соглашение представителей одной стороны с другой стороной, что карается законом»! Поэтому господин Лесин всячески пытался убедить вас, что нет, это не его инициатива и нет никакой договоренности! Но у меня вопрос к господину Корчагину, я не знаю, он присутствует там или не присутствует?

С. Сорокина: Нет, Корчагина нет здесь…

Б. Березовский: Нет, да? Ну, к сожалению, его нет. Ну, он набрался мужества и сказал… Должен заметить, что когда господин Максим Соколов… такой теперь есть соловей на ОРТ, говорил о том, что я употребляю уголовную там типа лексику, когда говорил – «кинули»… Так вот, я цитировал вопросы журналистов ко мне, которые говорили: «Скажите, Борис Абрамович, а вас не «кинули» журналисты, эээ… журналисты ТВ-6?» И я этот вопрос поставил господину Корчагину, и спросил: «Господин Корчагин, как вы считаете?» Он мне сказал: «Борис Абрамович, мы вас «кинули»! Это не моя терминология, это господин Корчагин – мы вас «кинули»! «Кинули», для того чтобы дать возможность работать тысячам людей. И я сказал: «Я не осуждаю». И сегодня ничего не осуждаю, чтоб было понятно. Я осуждаю другое! Я осуждаю абсолютно, с моей точки зрения, бесперспективную политику власти и тех людей, которые ее выражают, конкретно – господина Лесина. Спорить, правда, с господином Лесиным вот я лично – не могу… Не обижайтесь, пожалуйста, на меня, я считаю это абсолютно недостойным себя. Там все абсолютно понятно, и нет никаких вопросов! Я, вы знаете, несмотря на то что, как вы все считаете – вопрос решенный, я так не считаю… И я продолжаю платить вам зарплату…