Вот в этих деревнях мы и снимали тот выпуск «Опасного мира», за который ПО «Маяк» собиралось подавать на ТВ-6 в суд. Появились даже соответствующие критические газетные публикации. Вот, например, что писали «Известия» 18 ноября 2001 года: «Вездесущие камеры ТВ-6 пригласили доверчивых телезрителей в «Опасный мир». На сей раз это оказались задворки полусекретного по нынешним временам атомного производства «Маяк» в Челябинской области. Бьющие по эмоциям кадры с больным мальчиком, малопонятные показания дозиметра, с которым отважный журналист торил свой путь по берегам отравленной реки Теча, атомный спецпоезд из Болгарии… В общем, традиционная экологическая «страшилка», только с «ядерным» прицелом. В нашем расхристанном государстве таких можно снять никак не меньше, чем наличествует всяких производств. Всюду – от химии до рыбоводства – проблемы, проблемы, проблемы… Наверное, фильм многих заставил подумать – а что же дальше? А дальше – молчок. Только титры телесоздателей сюжета».
И в конце следовал вывод, что программа переработки ОЯТ, предложенная Минатомом, – единственный способ решения проблемы, а все остальное – «молчание и пустота, на которых и остановился телевизионный ролик с цветными картинками». Не знаю, что уж такого «малопонятного» было в показаниях дозиметра, но за «отважного журналиста», конечно, спасибо! Что же касается «бьющих по эмоциям кадров с больным мальчиком», так мальчик этот был не единственным, там такие мальчики через дом встречались! Вообще, я, находясь в тех местах, постоянно думал, что там можно было снимать «Сталкера» или «Через тернии к звездам»: не понадобились бы ни декорации, ни грим для массовки! На сам комбинат «Маяк» нас, разумеется, не пустили, его мы снимали из окошка автомобиля. Но и суда никакого тоже не случилось. Возможно, просто потому, что программу закрыли.
Я, конечно, расстроился из-за этого. Настолько сильно, что оказался в больнице. Это был мой первый профессиональный срыв! Причем, что стало его причиной – выяснить сразу не удалось. Повод был ясен, а вот причина? Естественно, сначала подумали про сердце. Юлька побежала к Киселеву, тот позвонил Гусинскому, после чего Владимир Александрович занялся любимым делом – организацией всего процесса. Результат оказался традиционным. Когда мы с Юлькой приехали в ЦКБ, куда меня должны были положить, в приемном покое очень удивились. «А почему вы сами приехали? Для вас уже операционная готова, вас должны были на «Скорой» доставить!» Тут уже настал наш черед удивляться и пугаться, потому что, каким бы неважным ни было тогда мое самочувствие, но операция мне явно не грозила. Тем более операция по шунтированию, которая и ждала меня в ЦКБ. Оказалось, что напор Гусинского на его знакомых и знакомых знакомых в столичных медицинских кругах был настолько мощным, что люди не успевали переваривать информацию: Центральная клиническая больница ждала не Андрея Норкина, а Бориса Ноткина, одного из самых известных и популярных ведущих канала ТВЦ!.. Позднее я в красках поведал Борису Исаевичу о том, насколько его любит коллектив ЦКБ. На это он ответил, что вынужден постоянно огорчать граждан, поздравляющих его с таким талантливым сыном, как я!
Так и хочется сказать: «Вот она – волшебная сила искусства!» Но это было бы слишком сильным обобщением. К сожалению, телевидение – далеко не самая подходящая для рождения настоящих произведений искусства площадка. История телеканала ТВ-6 второй половины 2001 года – наглядный тому пример. Самой популярной программой нашего ТВ-6 стало реалити-шоу «За стеклом!», первое реалити-шоу на отечественном телевидении. Думаю, не нужно объяснять, почему я утверждаю, что эта программа не имела к искусству никакого отношения? Честно говоря, лично я никогда не любил и не смотрел подобную телепродукцию. Мне кажется, реалити – самое скучное, что можно увидеть по телевизору, особенно если имеется в виду классический формат «Большого брата». Ну что там может быть интересного? Несколько половозрелых оболтусов неделями, иногда – месяцами сидят в четырех стенах под объективами телекамер и в лучшем случае ковыряют в носу. Но, видимо, я плохой психолог и социолог. Первый сезон «За стеклом!» просто порвал всех конкурентов ТВ-6. Доля зрительской аудитории по стране порой превышала сорок процентов! Это – невозможные, необъяснимые цифры!
Чтобы было понятно: возьмем обычный уик-энд конца ноября 2015 года. Это как раз соответствует графику завершения реалити-шоу «За стеклом!». Смотрим на долю, продемонстрированную программами-лидерами трех ведущих каналов в каждый из дней уик-энда. Пятница, 27 ноября. Шоу «Голос», Первый канал – 21,4 процента. Суббота, 28 ноября. «Центральное телевидение», НТВ – 15,8 процента. Воскресенье, 29 ноября. «Вести недели», «Россия-1» – 20,7 процента. А тут было – сорок процентов! Бред, сумасшествие, зомби-апокалипсис! Причем толпы зевак собирались у самого места съемок: стеклянного павильона, возведенного рядом с гостиницей «Россия» прямо напротив Кремля. Все разговоры, касающиеся телевидения, шли только о шоу «За стеклом!». Вот яркий пример. Ведущий «Эха Москвы», главный редактор радиостанции и детский писатель обсуждают, что сказал о событиях, разворачивающихся в «Застеколье», популярнейший телеведущий:
« М. Ганапольский: И Дэн сказал фразу, которая многое ставила на свои места. Он сказал, когда там кто-то, по-моему, Жанна, не помню: «Боже мой, это увидят, я вся краснею!»… Он сказал: «Мы собрались здесь не для того, чтобы краснеть!» Но у меня создалось впечатление, что организаторы передачи были не совсем объективными и кого-то они все-таки… Они люди, у них свои пристрастия. Мне кажется, что…
Г. Остер: Не знаю, чем тебе нравится эта фраза. По-моему, она ужасна!
М. Ганапольский: Какая?
Г. Остер: Ну, «мы собрались здесь не для того, чтобы краснеть».
М. Ганапольский: Это цинично, но так оно и есть! Не надо разыгрывать перед экраном, что, боже мой, тебя опозорили. После того как ты не выходишь из комнаты – это в отношении Жанны – где Марго… Как это слово, которое сказал Познер?
А. Венедиктов: «Уестествила».
М. Ганапольский: Уестествила Макса, а ты продолжаешь лежать!
А. Венедиктов: Запомнить можно? Такое красивое слово! Ты же мастер слова!
М. Ганапольский: Ты так кайфово его произносишь!
А. Венедиктов: А, извини…
М. Ганапольский: Не надо целку из себя делать! Это значит – хочешь послушать!
А. Венедиктов: У меня интеллигентное радио с интеллигентными ведущими!»
Это уж точно! И вот об этом они говорили 2 декабря 2001 года ЦЕЛУЮ передачу, потому что к ним потом приехали еще и авторы, и герои. После чего разговор обрел некий этический смысл: зачем? Для чего это все придумано? Ну, с точки зрения канала – понятно. ТВ-6 необходимо было доказать креативную мощь новой «суперкоманды», продемонстрировать всем, что и на новом месте УЖК, с влившимися в его ряды коллегами, способен всем надрать задницу. Уестествить… И, надо сказать, этот замысел сработал на сто процентов. Ранее я шутил, что, мол, идея «За стеклом!» пришла к нашим продюсерам во времена акции протеста НТВ с показом пустых редакционных коридоров. На самом деле программу придумал Иван Усачев. Другой вопрос – когда? Сам он в интервью утверждал, что его осенило уже после прихода на ТВ-6 «команды Киселева»: «Тогда большая часть сотрудников ушла на НТВ, а я остался[18]. Для того чтобы доказать, что способен на что-то, решил предложить новый проект. Изначально идея заключалась в том, чтобы поместить молодых людей за витрину магазина и снимать их жизнь. То есть чтобы эта жизнь проходила и на экране, и на глазах прохожих. В итоге продюсеру Александру Левину идея понравилась, но он дополнил ее своим видением».
«Видение» Александра Левина – это талант все превращать в деньги. Наверное, настоящий профессиональный продюсер и должен обладать этим качеством. В шоу «За стеклом!» монетизированным оказался каждый атом. Пока в упомянутой выше передаче «Эха Москвы» жарко обсуждался эпизод полового акта, якобы осуществленного участниками шоу, в магазинах уже начали продавать выпущенную компанией «Союз» видеокассету «Самые откровенные сцены, не показанные в телеэфире «За стеклом!». Цитирую по газете «Комсомольская правда»: «Точно известно, что в «Самых откровенных сценах» присутствуют момент совокупления Марго и Макса, неизвестные широкой публике кадры из туалета, сладкий сон застекольщиков и их ежедневное мытье в душе. Всего на кассете уместилось 75 откровенных сцен».
