- Такой смешной в этой шапке, - Далтон подергал висящую кисточку. - Только к тебе из-за нее не добраться. Хейли, не тупи, я не могу тебя поцеловать, голову подними, - негромко добавил Марк.
Больше всех в восторг от поцелуя пришел Френк, который оказался рядом. Андерсон, никого не смущаясь, присвистнул и до Тома долетела фраза, кинутая кому-то из знакомых:
- Муж это его, так что губу закатай.
Возвращался домой Том поздно и с трудом передвигая ноги. Очередной повод отметить выпуск был подхвачен всей гурьбой и вчерашние студенты принялись собираться на новые подвиги. Родители и Далтон разъехались по рабочим местам, а Хейли остался на растерзание веселья. И теперь, пытаясь попасть ключом в замочную скважину, которая не хотела находиться, проклинал Лена с его: "Да здесь почти стопроцентный сок! Всего лишь капля алкоголя! Каплей больше - каплей меньше!". Сколько таких было стаканов с каплями? Но результат вышел один - Том притомился, почувствовав вековую усталость. Было нестерпимо жарко - верхние пуговицы на рубашке пришлось расстегнуть. И если бы не Френк, который словно квочка дежурил над Томом, то и до такси бы омега не добрался. Его туда заботливо впихнули, заплатили, таксиста обо всем предупредили, а Далтон был проинструктирован по телефону - тело в пути, встречай.
- Олень, ты открываешь лифт нашим ключом от квартиры?
От неожиданно распахнувшихся дверей Тома качнуло назад и он приземлился задницей на пол.
- Ничего себе! - восхитился состоянием супруга Далтон и поспешил его поднять, так как не успел предотвратить падение.
- Устал, - вздохнул Том, пытаясь самостоятельно принять вертикальное положение.
- Со слов Френка я представлял кондицию твоей усталости совсем другой. Сколько ж ты выпил? - любезно поинтересовался Марк, а Хейли, вместо ответа, попытался показать пальцами "чуть-чуть", но сил хватило только поднять руку и уронить ее обратно. - Понятно.
Решение Далтон принял быстро - просто сгреб супруга в кучу и взвалил на себя как ребенка. Пока ехали в лифте, Том пытался напевать песню альфе на ухо, но все время забывал слова. Большей частью получалось мычание.
- Даже на Мальдивах ты так не напивался, - давил смешки Марк, пытаясь раздеть Тома и уложить спать.
- Мальдивы? Да... Океан как небо, - Том раскинул на кровати руки, и попытка снять с него рубашку тут же провалилась. - Бескр... бескр... бескрайнее.
- Хочешь еще раз туда? - Далтон переключился на обувь.
- Нет, - слишком быстро как для не трезвого ответил Том.
- Почему? - удивился мужчина.
- Там одиноко, - вздохнул Том, борясь со сном. - Бескрайнее одиночество.
Утром было плохо и стыдно. Подробностей вечера и ночи Хейли не помнил, но чувство стыда прочно обосновалось и уходить не торопилось. Спал омега в комнате Марка, которого уже не было дома - еще бы, десять часов. Одежды на горизонте не мелькало и пришлось воспользоваться халатом мужа. Пытаться восстановить в памяти события не представлялось возможным - нужно было приводить себя в чувства и ехать в аэропорт провожать Пола в Прагу.
Следя за взмывающим в небо самолетом, Том грустил. Грустил, что на два месяца остается без самого близкого друга. Грустил потому, что приходилось прощаться. А прощания всегда давались Тому нелегко. Френк сжимал плечо, выказывая поддержку. Он тоже был расстроен. Все-таки Пол был для них общим неповторимым двигателем. Фила не отпустили с работы, но он до последнего болтал со своей половинкой по телефону.
- Со следующего понедельника я тоже на стажировке. "Лайтс" ждет меня! - пытался шутить Андерсон.
- А мне до августа ждать. Зато проект интересный. В июле поработаю на себя, - Том обнял Френка за талию и прислонил голову к его плечу.
- Надеюсь, этот паразит хотя бы звонить по скайпу нам будет.
Повисла тишина, и каждый думал о своем. Вдруг Андерсон крепче сжал плечо Тома и тихо заговорил, смотря куда-то в сторону:
- Слушай. Тут парень странный. Он нас только что сфотографировал, а до этого крутился вон у той стены. Я думал, что ждет кого-то. Еще я с ним столкнулся, когда покупал Полу кофе.
- Что? Какой парень? - Том резко повернул голову и увидел лишь идущих людей и быстро удаляющуюся фигуру, которая почти сразу исчезла в толпе.
- И зачем он нас фотографировал? Ведь точно нас, - пробубнил Френк.
- Как он выглядел? - напрягся Том.
- Я не присматривался. Омега. Наверное, немного старше нас. Стильный, - Андерсон постучал себя по щеке пальцем. - Лица я не видел, узнал по одежде. Не расстраивайся, мало ли, какое у человека хобби. Может, ему нравится фотографировать случайных людей, - попытался развеять тревогу Хейли альфа.
Но дальнейшие события утвердили Тома в собственных предположениях. Они с Андерсоном зашли в "Старбакс" при аэропорте - оба ничего не успели съесть и теперь лакомились сэндвичами. Френк, набив рот, пытался пересказать прочитанную статью о тенденциях в графическом дизайне Азии и в этот момент у Хейли зазвонил телефон.
- Привет, Марк.
- Олень, а ты где сейчас? - осторожно поинтересовался альфа.
- В аэропорту, - выдал нарочито скупую информацию Том и принялся ожидать вполне конкретного следующего вопроса.
- Один? - аккуратно уточнил Марк.
- С Френком. Мы провожали Пола. Прости, я так замотался утром, что забыл позвонить и предупредить. Сейчас допьем кофе и поедем по домам. Знаешь, у нас тут странная ситуация произошла.
- Какая ситуация? - Марк ощутимо расслабился.
- Какой-то омега все время крутился рядом, а потом нас сфотографировал. Френк заметил, - Андерсон продолжал набивать рот и кивнул головой, соглашаясь со словами Тома.
- То есть ты его не видел?
- Спину. Он почему-то сбежал, как только мы его заметили.
- Ты как себя чувствуешь? - перевел разговор Марк в безопасное русло.
- Неплохо. Думал, что будет хуже. Хотя я все равно ничего не помню о том, как добирался домой и что делал. Поможешь восстановить мне события?
- Обязательно. Том, я бегу на совещание, а то Филлипс уже на меня рычит. Наберу тебя позже, детка, окей?
Вечером Том познал второй уровень стыда - знал бы, что все было настолько плохо, не просил бы возвращать себе столь удачно стертую память. Зато Марк смаковал встречу у лифта, будто это был самый смешной эпизод в его жизни, а Хейли уже не мог краснеть - не хватало таких изощренных способностей кожных покровов. Пылали и щеки, и уши и, казалось, даже слизистая глаз нагревалась от катастрофического смущения. Пропавшие вещи тоже нашлись, но все тем же Марком - он кинул их в стирку. На еще вчера новой рубашке красовалось пятно от апельсинового "сока".
