Гэббл захныкал и изо всех сил зажмурился. Слёзы бежали из уголков глаз. Он крепко обхватил скалу. Представлял, как Горфанг оглядывает его и прикидывает влияние высоты на лётные качества гоблинов, а потом…
— Гэббл! Эй, Гэббл!
— Да, босс? — крикнул он так громко, как только мог.
— Весь день будешь стоять, разинув рот, или уже пойдём?
— Простите, босс, уже иду, босс, просто любовался видом, босс.
— Ага, занимайся этим в свободное время.
Гэббл тихонько пискнул от облегчения. Глаз он не открывал, покуда не оказался перед горным склоном.
К последнему повороту Извилистых ступеней, стало ещё темнее и холоднее. Кусачий шквалистый ветер приносил с собой снег, залеплял глаза. Но это белое марево не укрывало обрыв у края, а только усиливало страх Гэббла, и последние полчаса стали для него настоящей пыткой, исполненной жутким холодом, всепоглощающим ужасом и муками голода. Гоблин испустил тяжёлый вздох облегчения, когда ступени отвернули от склона и вгрызлись в камень. Наконец, кончились и они, превратившись в тропинку, уходящую полого вверх; по обеим сторонам тропы высились вполне надёжные каменные стены. Гэббл шмякнулся на землю и, убедившись предварительно, что Горфанг не смотрит, вытащил из-за пояса бутылку с огненным варевом. Руки его тряслись не только от холода, когда он откупоривал её и делал глоток. Гэббл благодарно вздохнул: тепло и сила от напитка заструились к конечностям и с покалыванием добралась до носа. А вот пальцам не досталось. Они закоченели, и были, словно каменные. Гоблин обругал себя за то, что не взял перчаток.
К тому времени Горфанг был уже впереди. Гэббл с трудом поднялся на ноги и устремился за ним. Орочий владыка кричал на кого-то. Сначала Гэббл подумал, что на него, но затем осознал, что Горфанг обращался не к нему.
Он завернул за небольшой поворот и обнаружил, что орк стоял на тропе, а перед ним — грубо сложенная каменная стена, укреплённая костями, высотой примерно с самого Горфанга. Наверху стояла пара гоблинов с копьями, рядом с ними от пламени жаровен шипел снег. Жгли они навоз, поэтому дым стоял жуткий. Гоблины и сами пахли не лучше. Это были горные гоббо, закутанные в засаленные овечьи шкуры, с грязными шарфами вокруг морд.
— Это чего такое?! — гремел Горфанг. — Я король этой горы. Кто вам сказал строить стену поперёк дороги?
— Говорис пароль? — спросил один из горных гоблинов.
— Это моя тропа! Я зоганный король! — проревел в ответ орк. — Мне не нужен зоганный пароль!
Гоблины захихикали.
— Больше нет, не ты. Ты нам не король.
— О, да, король, ты, нахальный недомерок. А ну, пропустили меня, иначе всех вас поубиваю.
— Ой-ой! И где твоя армия, дружок? Только ты и тот толстячок?
Второй гоблин счёл это уморительным, и они оба захохотали и стали тыкать пальцами, а из-за края тропы выходили всё новые горные гоблины — с копьями и камнями наготове, со стрелами, прилаженными к тетивам луков.
— А теперь, говорис пароль? — спросил гоблин.
— Или мы вам кишки выпустим, — добавил второй, низко перегнувшись со стены и недвусмысленно поводя копьём.
— Да, пустить им кровь!
— Ага! — согласился его товарищ.
Гоблины порастягивали губы, обнажив острые жёлтые зубы.
— Вот как, — сказал Горфанг.
Он выхватил из-за пояса чоппу, подбросил её вверх и поймал за лезвие. Отвёл руку и швырнул. Чоппа, крутясь, полетела вперёд и, с глухим, чавкающим звуком, вошла в грудь болтливого гоблина.
— Урк! — выдавил гоблин и повалился со стены.
— Это сойдёт за пароль, недомерок? — прорычал Горфанг.
Гоблин взглянул на мёртвого товарища, уши его дёрнулись, однако он решил не отступать.
— Это — нет.
— Что ты…
— Я сказал…
Горфанг бросился к стене.
— Остановите его! — завопил горный гоблин.
По броне орка застучали камни и стрелы. Он, не глядя, поймал копьё и переломил его меж пальцев. Затем сильно пнул по центру стены. Камни заскрипели друг на друге, расползлись и покатились по склону, заставив Гэббла отскакивать в стороны.
Гоблин-стражник повалился на спину, единственный из одетой в косматые шкуры компании, кто не смог удрать.
— Э-э-э, да, вот это подойдёт. — Он улыбнулся Горфангу. — Просто проверка, сами понимаете. А то шляются тут всякие, ваше высочайшество. Теперь можете проходить.
— Ты зоговски прав, я пройду! — заявил Горфанг и, ухватив гоблина за горло, швырнул его вниз с тропы.
Тот с пронзительным визгом перелетел через Гэббла и скрылся в сумраке.
— Выводят из себя! Видал, а гоблины-то не летают? Пошли Гэббл!
С этими словами король устремился вперёд, бормоча себе под нос о нахальстве всего рода недомерковского. Гэббл засеменил за ним.
— Пошевеливайся, толстячок! — прикрикнул на него голос из темноты.
Откуда-то сверху захихикали гоблины. Гэббл облизал губы.
— Отзогитесь! — рявкнул он.
Храбрость, впрочем, быстро улетучилась, стоило в нескольких футах от него упасть булыжнику, обдавшему мордочку гоблина острыми кусочками камня. Не обращая внимания на вес заплечного мешка, под преследующие его глумливые крики, Гэббл помчался вслед за хозяином.
Ту ночь они провели в холодной пещере. Горфанг послал Гэббла за хворостом, но тот смог сыскать лишь вересковый куст. Гэббл полночи вырывал его, зато сгорел он за три минуты. Доски, которые они принесли с собой ушли почти так же быстро. Горфангу это не нравилось, однако Гэббл занимал его своей обычной болтовнёй и потчевал босса мясом и пивом из своего заплечного мешка. Это успокоило орка и существенно облегчило рюкзак.
Состояние же самого Гэббла напротив было ужасно. Он промёрз до костей, пол в пещере был жёстким, да и сон вблизи короля Чёрной скалы не особенно помог успокоиться. Так что, к тому времени, как он смог заснуть, Горфанг храпел уже добрый час.
Снились главному недомерку обычные грустные сны о кружащих в облаках не умеющих летать гоблинах, только теперь там был ещё снег и жуткий холод, такой, что прежде чем упасть во сне на землю Гэббл сначала превратился в ледышку. Каким-то неведомым образом находясь в сознании, он чувствовал, как тело разбивается на миллион кусочков, после чего его пожирает орда хохочущих снотлингов.
А потом его пинком поднял Горфанг и заставил готовить завтрак.
К большой досаде короля на Виверновой скале виверн не обнаружилось, поэтому до Холодного места они добрались без приключений.
Если в пещерах было холодно, то Холодном месте было ещё холоднее; широкая, покрытая трещинами река изо льда, стенавшего и трещавшего под их шагами. То тут, то там попадались кучи грязного снега и камней, этакие кайрны[18], насыпанные суровыми горными богами снега, льда и самых холодных способов умереть. Солнце было безжалостно яркое, от лучей, отражавшихся от ледника, из глаз Гэббла ручьём текли слёзы.
Ледник выдавался с одного бока, и путники прошли мимо гигантского мертвеца, наполовину вмёрзшего в глыбу голубого льда. Он напомнил Гэбблу одного из великанов, которые иногда сражались вместе с парнями Горфанга, однако тело, всё ещё покрытое почерневшей кожей было несколько более изящных пропорций. Остатки одежды были сшиты гораздо качественнее, чем те, что носили великаны Горфанга, ещё в его руке находился широкий выщербленный бронзовый клинок длиною с хорошее дерево. Великан пугал Гэббла, но тот не мог отвести взгляда, покуда тело не скрылось из виду. Если горами был повержен даже такой титан, какие шансы были у маленького толстого гоблина?
Хорошее настроение Горфанга улетучилось, стоило им пересечь Холодное место, ведь теперь им приходилось снова и снова петлять по собственным следам, чтобы обойти глубокие расселины, открывавшиеся у них под ногами. Он делался всё более угрюмым, и небо, словно вторя ему, затягивалось тучами.
Горфанг повернулся к гоблину. Гэббл решил было, что время его пришло, однако военачальник улыбался.
