Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Молодой человек окинул взглядом берег реки. Защитники сидели, собравшись вокруг лагерных костров. До юноши доносились лишь отдельные отрывки их приглушенной, прерывающейся беседы, большинство из солдат молчало, погрузившись в невеселые размышления — все они тоже смирились с суровой реальностью своего положения.

Скорее всего, всем им предстоит умереть еще до захода солнца.

И все же, никто из них не сбежал.

Солдаты сидели, поеживаясь от утренней прохлады, пытаясь согреться теплом, идущим от костров. Время от времени, то один то другой из них, мрачно поглядывал через реку, на противоположном берегу которой вился к небу дым от многочисленных костров врага, усеивающих прилегающую к реке равнину. Судя по их числу, врагов было раз в десять больше. И хуже всего было то, что Акким Брандт командовал армией Аверланда.

К несчастью, Брандт был тем, кем Дитриху Ягеру никогда не стать.

В битвах сталкиваются армии, но судьба сражений зависит от таланта полководца.

Брандт был закаленным в боях солдатом, полностью преданный своему делу. Блестящий командир, от природы одаренный живым умом и стратегическими способностями. Он мог предугадывать течение битвы и принимать мгновенные решения, способные круто изменить ход сражения.

Брандт был истинным полководцем.

Тем не менее, простые солдаты вроде Форстера, были вынуждены следовать прихотям хлыщей вроде Дитриха Ягера, а все только потому, что семьи подобных аристократов имели достаточно денег для покупки военных чинов своим отпрыскам. Подобного рода протекционизм стал обычным явлением в современных армиях имперских провинций. Это называлось «созданием режима благоприятных условий», ведь с таким количеством молодых людей, каждый год бессмысленно гибнувших на полях сражений, у переживших пару кампаний всегда появлялся шанс воспользоваться ситуацией. В особенности, если он подкреплялся солидной суммой.

Дитрих Ягер был всего лишь одним из многих подобных счастливчиков, не лучше и не хуже других. Отсутствие опыта, необходимого для выполнения поставленной перед ним задачи, Ягер с лихвой компенсировал повышенной заботой о своей репутации полководца, доставая мелочными придирками своих подчиненных. Одно это подтверждало убеждение Форстера, что все они, — все те, кто находится под командованием Ягера, — обречены. Обречены также, как сам Форстер, или его младший брат — Исидор.

Шлагенер поднял с земли небольшой камень и бросил его в воды реки. Подняв фонтанчик брызг, и издав тихое бульканье, камень исчез, растворившись в темных водах Авера. На мгновение юноше страстно захотелось стать этим камнем — чтобы воды реки вот также сомкнулись над его головой, укрыв от всех опасностей грядущего дня…

Он повернулся и бросил взгляд на мост.

Очевидно, у гномов были свои причины для строительства единственного каменного моста через Авер на этой полоске земли — именно здесь, а не в одном из крупных городов, таких как Аверхейм или Нульн. Моста — соединяющего Стирланд и Аверланд. Это сделало его важнейшим стратегическим пунктом для обороны всего региона — это был ключ, открывающий ворота, ведущие в самое сердце обеих провинций. Ни один завоеватель не мог надеяться покорить регион, не овладев этой переправой.

Это был не только единственный каменный мост через реку — это был единственный мост через Авер в этой части Империи.

Конечно, выше и ниже по течению в изобилии имелись паромные и лодочные переправы, но Ленгенфельдский мост был единственным местом, где крупная армия могла быстро форсировать Авер. Потеря моста, фактически, означала поражение в войне. Ничего не поделаешь — таковы пути войны — одно поражение ведет за собой последующие, враг продвигается вперед день за днем, миля за милей, захватывая все новые территории, пока, наконец, не захлестнет последних защитников как гигантская волна, безжалостная и неотразимая.

Что ж, такова природа войны — тот, кто слаб, должен уступить дорогу сильному, так как слабым нет места в будущем.

То, что Империя разваливалась на части, разрываемая междоусобной войной, похоже, нисколько не волновало возможных претендентов на императорский трон. Отсутствие серьезной внешней угрозы, которая могла бы сплотить людей, объединить вокруг единой цели, дало толчок разрушительным процессам, давно зреющим в недрах Империи. Сейчас, государство людей больше напоминало змею, пожирающую свой собственный хвост. Вероломство, предательство и измена стали постоянными спутниками человечества. Форстер, шутя, говорил своему брату, Исидору, что, будучи солдатами, они никогда не останутся без работы — всегда найдется тот, с кем придется сражаться, пусть даже это будет их родная мать. Облеченные властью снобы всегда найдут способ, чтобы заставить простой народ проливать кровь, удовлетворяя свои амбиции. Судьба младшего брата Шлагенера служила тому печальным подтверждением. Исидор погиб три недели назад разрубленный вражеской алебардой на каком-то богом забытом поле. Он и еще восемь человек были посланы в безумную атаку на орудийный расчет врага, по приказу глупца, решившего принести их в жертву ради удовлетворения собственного тщеславия. Идиота, желавшего захватить эту чертову пушку, — захватить любой ценой.

Этим идиотом был Дитрих Ягер.

Форстер не мог простить Ягеру, что тот был все еще жив, в то время как многие другие, гораздо более достойные люди, погибли, удовлетворяя его мелочные амбиции.

Ничего не поделаешь — такова безжалостная сущность войны: глупцы и трусы обладают удивительной способностью к выживанию.

Погруженный в свои невеселые думы, молодой человек подошел к кромке воды. Его взгляд задумчиво скользил вниз по реке, медленно несущей свои воды на запад, — где-то там, вдали, в утреннем тумане, невидимые глазу высились стены Нульна. В этот рассветный час Авер был удивительно спокоен, словно сама природа наслаждалась последними минутами затишья перед грядущим сражением, лишь водомерки скользили по водной поверхности, да речная выдра, плывущая по своим делам, нарушали спокойствие водной глади.

Отвлекшись, наконец, от своих раздумий, Шлагенер обратил свой взор в другую сторону, вверх по течению, туда, где находился Аверхейм.

Проклятый мост был слишком широк, нечего было и думать о том, чтобы удержать его, учитывая, их немногочисленные силы. После того, как Брандт решит атаковать, сопротивление защитников будет сломлено очень быстро. Удержать строй на открытом мосту, при существующем раскладе сил, — немыслимое дело. Вряд ли Брандту потребуется больше нескольких десятков всадников, чтобы опрокинуть их построения на мосту и прорвать оборону, примерно так же, как нож проходит сквозь масло. После того, как защитники будут смяты, кавалерия Брандта развернется и ударит по остаткам обороняющихся с тыла, что, несомненно, вызовет панику. И только тогда в бой пойдет пехота противника, завершая разгром войска Дитриха Ягера. И на мосту воцарится кровавый ад.

Да, битва будет жестокой и кровавой. И, нет никаких сомнений, что все закончится очень быстро. Что же, как ни горько это сознавать, похоже, это единственная хорошая новость, которую может принести наступающий день.

Было совершенно очевидно, что Феликс Ягер не имеет ни малейшего представления, как ему поступать в создавшейся ситуации, что придавало бессмысленность любым его приказам. Он абсолютно не был уверен в правильности принимаемых решений, хотя, даже самому себе не готов был в этом признаться. Свои сомнения Ягер скрывал наигранной смесью бахвальства и высокомерия. Даже сейчас, в канун битвы, он предпочитал находиться в гордом одиночестве, в стороне от своих солдат. Форстер получил от него один единственный приказ — мост надо удержать любой ценой!

Вот и все! Однако, как они должны совершить это чудо — Ягер объяснить не удосужился. Для него, все было очень просто — нужно всего лишь удержать мост. При этом, Ягера не переставали грызть сомнения, — какую тактику ведения боя ему следует избрать. Он стал нервным и издерганным, постоянно теряясь в догадках, пытаясь предугадать, где и когда враг может нанести удар. У него не хватало здравого смысла даже на то, чтобы прислушаться к советам гораздо более опытных воинов, мудрость которых была заработана кровью на полях сражений Старого Света в смертельном противостоянии с вампирами Сильвании. Ягер просто игнорировал их знания и опыт. Вместо того, чтобы слушать этих людей, он настаивал на своих нелепых решениях, позируя и красуясь перед своими подчиненными, и корча из себя гения стратегии.

490
{"b":"550758","o":1}