Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Он вел себя плохо. Дразнил своего брата, упрекал в трусости. В детстве Йоганн не любил убивать. В их семье охотником был Вольф. Он жил ради того мгновения, когда окажется в лесу и отправится по следам лося или кабана, держа лук наготове. Дичь могла плавать, летать, бежать или прятаться в норе, но ей было не спастись от Вольфа.

Теперь Вольф хотел бы стать похожим на Йоганна, который испытывал инстинктивное отвращение к убийству.

Охотничьи трофеи юноши пылились, забытые где-то в кладовке. Если бы он мог так же легко избавиться от желания убивать!

Наверное, Сикатрису было несложно его переделать. Семя Хаоса уже зрело в его сердце, ожидая удобного момента, чтобы дать всходы. Он стал монстром в душе задолго до того, как варп-камень придал ему соответствующее обличье.

Последние недели прошли как в тумане. Туман окутывал не столько город, сколько его душу. Вольф ощутил присутствие Труди, почувствовал запах ее тела…

И ему расхотелось вспоминать, что было дальше…

Вероятно, в прошлую ночь он наелся «ведьминого корня». У него перед глазами по-прежнему плавали бордовые пятна. А потом он, кажется, устроил драку. У него не хватало одного зуба, а порезы на лице кровоточили. Однако не вся кровь на одежде принадлежала ему.

На полу рубки юноша нашел крюк грузчика, подобный тем, что носили члены портовой банды. Крюк тоже был в крови.

По какой-то причине он забрал его, когда уходил.

Поднявшись на палубу, Вольф обнаружил, что баржа пришвартована у городской пристани, неподалеку от моста Трех Колоколов.

Желая возместить убытки хозяину судна, молодой человек достал из кошелька три кроны и оставил их возле штурвала. Чтобы монеты не блестели, привлекая внимание, он бросил сверху моток веревки.

Канат, удерживающий баржу у причала, был длинным, чтобы судно могло подниматься и опускаться вместе с приливом. Толстая веревка размоталась на всю длину, и теперь Вольфа отделяло от суши футов десять. Чтобы выбраться на берег, ему неминуемо придется искупаться.

Молодой человек залез в ледяную воду, почти наслаждаясь отрезвляющим действием холода, и крепко ухватился за канат. Течение увлекало его за собой. Над рекой поднималась легкая дымка, смешиваясь с густой пеленой тумана в воздухе.

Вольф едва различал пристань.

Перебирая руками, он двигался вперед, а между тем вода смывала с него всю грязь.

Подтянувшись, Вольф выбрался на дощатый причал. Он попытался подсушить одежду, встряхнувшись по-собачьи, но его рубашка и штаны липли к телу, как ледяные присоски.

Молодой человек хотел вернуться к Труди, но сомневался, что это хорошая идея. Он не помнил, о чем они спорили, однако знал, что ссора закончилась плохо. Кажется, он ее ударил. Снова. Вольфа охватил жгучий стыд.

Промокший и продрогший, он побрел из порта, с трудом разбирая дорогу в тумане…

На улице Ста Трактиров местные хулиганы устроили драку, причем нынешнее побоище мало напоминало традиционные стычки между «крюками» и «рыбниками» или студентами и грузчиками. Такие столкновения редко заканчивались смертоубийством, но на этот раз Ч'инг насчитал, по крайней мере, пятерых убитых. Этой ночью его господин будет доволен.

Он пренебрежительно отказался от роскошной кареты, которой мог воспользоваться, будучи послом, а отправился в город пешком, несмотря на туман. Некоторые придворные посчитали его сумасшедшим, но иностранным дипломатам старались не задавать лишних вопросов.

Утренний поединок разжег аппетиты катайца.

Он служил цели Владыки Циен-Цина, и в его ушах звучала музыка, которую исполняли Пятнадцать Демонов. Ч'инг тосковал по Пагоде и ненавидел эту далекую холодную страну, населенную варварами. Вспоминая сладкий чай и благоуханные сады своей родины, он смиренно размышлял, как скоро его хозяин позволит ему вернуться в Катай. Он рассчитывал, что примет участие в свержении самонадеянного Короля Обезьян. Этот монарх слишком долго правил великой восточной державой, и Владыка Циен-Цин давно намеревался низложить его. Ч'инг дал себе слово, что лично казнит самодержца. Он много раз представлял себе, как скимитар описывает изящную дугу в воздухе, направляясь к горлу правителя, видел выражение глаз низвергнутого властелина Поднебесной, когда его бестолковая голова будет искусно отделена от никчемной шеи.

Приятные размышления катайца были прерваны самым грубым образом.

— Эй, ты, — послышался хриплый голос — Глядите, зеленый бархат!

Их было трое, все значительно выше него ростом. Бандиты загородили ему дорогу. Их фигуры были едва различимы в тумане, подсвеченном красным пламенем пожаров. Катаец окинул троицу взглядом. Двое мужчин и одна женщина. У каждого в кулаке зажат стальной крюк.

— Заблудился, дружок? — полюбопытствовал верзила, затеявший разговор.

Ч'инг поклонился.

— Могу ли я просить, чтобы мне, презренному и недостойному, разрешили пройти? Я спешу по важному делу.

Троица рассмеялась, и катаец обреченно вздохнул.

— Нам здесь такие, как ты, не нужны, — заявила женщина.

— Придворная мразь!

— Паразит!

— Желтомордая собака.

Крюк рассек туман перед его лицом. Ч'инг поймал железяку между ладонями, остановив ее в дюйме от своего носа.

— Он двигается, как кролик, — заметил кто-то.

Катаец разжал руки, и крюк исчез.

К Ч'ингу метнулся кинжал, но слуга Циен-Цина отбил его ладонью. Оружие ударилось о стену.

Вокруг них клубился туман. «Крюки» окружили свою жертву, готовясь атаковать с трех сторон. Неподалеку вспыхнул огонь, и Ч'инг понял, что это загорелась чья-то перевернутая карета. Катаец видел глупые лица нападавших. У них были невероятно большие носы, кожа цвета поросячьего брюха и круглые, как луна, глаза. Подбородок и щеки мужчин покрывала густая растительность, напоминающая лишайник. Типичные грязные варвары.

Диен Ч'инг согнул одну ногу в колене и раскинул руки в стороны, используя стиль «журавля».

— Он полоумный, — сказала женщина.

Катаец подпрыгнул и ударил ногой в том направлении, откуда шел голос. Женщина рухнула, лишившись сознания.

Ч'инг пошатнулся, приземлившись на неровную булыжную мостовую, но тут же восстановил равновесие.

— Ты это видел?

— Что ты сделал с Ханни?

— Узкоглазая свинья!

«Крюки» попытались обойти его, но катаец все время поворачивался, не пропуская ни одного из них за спину.

Наконец игра ему надоела.

К бандиту, остановившему его, он применил технику «пьяного мастера». Покачиваясь из стороны в сторону, боец из Поднебесной приблизился к громиле и нанес ему удар головой. Бедняга свалился на землю, и катаец наступил ему на лицо, словно пытался потушить горящее масло. Со стороны это выглядело чуть ли не смешно.

С последним из нападавших Диен Ч'инг разделался приемом «спящий кулак». Громко зевнув, он прикрыл рот тыльной стороной ладони и изогнулся назад, словно располагался на отдых в гамаке. Одновременно его локоть врезался «крюку» в грудную клетку, сломав несколько ребер. Мужчина зашелся кашлем и упал. Резко крутанувшись на месте, катаец свернул ему шею.

Двое из его противников были мертвы, третий валялся в беспамятстве. Ч'инг пощадил женщину, отдавая дань традициям Империи, где по каким-то неведомым причинам считалось неприличным убивать особ женского пола. Строго говоря, это никого не останавливало. Тварь, например…

Стоя над поверженными врагами, Ч'инг услышал аплодисменты.

Из тумана, хлопая в ладоши, выскользнуло обезьяноподобное создание.

Ч'инг поклонился. Он узнал Респиги.

— Мой хозяин шлет тебе наилучшие пожелания, житель Поднебесной.

— Я принимаю их с благодарностью.

— Он сейчас занят…

Из-за реки донесся шум. Языки пламени охватили большое здание, превратив его в костер. Впрочем, зарево пожара виднелось во многих местах. Вдалеке кричали люди.

— …однако хозяин велел мне проводить тебя в трактир «Матиас II». Я здесь представляю его интересы.

Ч'инг развел руками.

267
{"b":"550758","o":1}