— Меня не победит животное, — прорычал Архаон, его голос заглушал шум битвы. Он вскочил на ноги, когда Гримгор добрался до него. — Я Архаон, и я конец воплощённый, — закричал он. Он махнул мечом, практически выпотрошив орка. — Что на это скажешь, животное?

— Гримгор говорит заткнись и сдохни, — проревел орк. Топор столкнулся с мечом, когда зверь набросился на Архаона с дикой одержимостью. Они сходились и расходились, обмениваясь ударами, которые свалили бы десятки меньших противников. Орочий топор оставлял красные борозды на броне Архаона, а клинок Архаона проливал кровь снова и снова.

Наконец топор столкнулся с мечом, и два оружия сцепились, а их обладатели пытались перебороть друг друга, используя каждую унцию силы, которой они обладали, чтобы не уступить врагу. Одно долгое мгновение они стояли голове к голове, Повелитель Конца времён и парень былого и грядущего, Повелитель Конца времён и Босс Востока. Затем, с хохотом, череп Гримгора врезался в шлем Архаона. Зигмар заметил странный, блестящий драгоценный камень, инкрустированный в шлем Архаона, и понял, что Архаон больше не был Трёхглазым королём. Вечноизбранному придётся обходится двумя глазами, данными ему от рождения — то, что осталось от Ока Ширииана, блестело на широком лбу Гримгора.

Удар разрешил патовую ситуацию, и два воина разошлись. Архаон дотронулся до помятого шлема и завыл от ярости. Странная энергия внезапно озарила его меч и обвила руку, а затем он пошёл вперёд с несвойственной человеку грацией. Гримгор встретил его атаку, и каждый раз, когда они обменивались ударами, чёрная молния вылетала из мест столкновения оружия, пока наконец орочий топор не поддался и не разлетелся на куски в руках владельца. Орк отшатнулся, выпучив глаза.

Однако он быстро восстановил равновесие и выбросил остатки бесполезного оружия, бросившись на Архаона и протягивая руки к его горлу. Архаон перекатился, и острие его меча вышло между лопатками Гримгора в потоках крови. Орк пошатнулся и осел с гортанным вздохом. Его толстые пальцы бессильно цеплялись за кирасу Архаона, когда он сползал на землю, а от его тела поднимался янтарный туман, который ненадолго задерживался в воздухе, а затем превращался в пучки света и отправлялся в мерцающую пустоту внутри варп-артефакта.

Воины Гримгора издали общий вой ярости, когда их босс пал, и бросились на Мечей Хаоса с удвоенной свирепостью. Архаон обезглавил одного орка и повернулся, чтобы встретить взгляд Зигмара, когда тот наклонился в седле Когтя смерти. Грифон мчался по пещере, Рейксгвардия следовала за ним. За спиной Зигмар услышал предсмертный крик дракона, но не мог оторвать взгляд от врага.

— Архаон, — проревел он. — Сразись со мной, Разрушитель.

Рыцари Хаоса поспешили на помощь хозяину и погибли от когтей грифона. Зигмар обрушил Гхал Мараз на поднятые щиты и сломал протянувшиеся к нему мечи. Топоры и клинки врезались в лапы и бока грифона, и его крики боли и ярости наполнили уши Зигмара, но он не мог отступить, не сейчас, и больше никогда. Он заметил эльфов и зомби с обеих сторон, сражающихся с демонами, которые пытались помешать его отчаянному прорыву. Он услышал треск магии и увидел, как визжащие демоны, бросившиеся к нему, испарились.

Коготь смерти вздрогнул и с мучительным криком врезался во вставшего на дыбы коня. Зигмар вылетел из седла, как и хозяин коня, и когда он поднялся на ноги, то увидел, что встретился лицом к лицу с Архаоном.

Искры полетели, когда Гхал Мараз столкнулся с Убийцей королей. Молнии засверкали на испещрённом рунами молоте, борясь с тёмным огнём, который окутывал демонический клинок Вечноизбранного. Рядом отчаянно сражались Коготь смерти и конь Архаона, и каменистая земля была забрызгана кровью и ихором, когда два зверя рвали когтями и кусали друг друга.

— Я победил тебя однажды, последователь лжи, — проревел Архаон, протягивая руку. — Я вырвал из тебя твои молнии, и разрушил твой последний рубеж обороны, и я сделаю это снова…

Зигмар свирепо улыбнулся как ни в чём не бывало. Кровь заливала его лицо и бороду, но он не чувствовал слабости. Не теперь. Он отбил руку Архаона в сторону и ударил Гхал Маразом по наплечнику Вечноизбранного, сбивая его.

— Ну? Чего же ты ждёшь? — спросил он. Он ткнул молотом словно копьём и попал Архаону в грудь. — Забери мою молнию, Вечноизбранный.

Архаон отшатнулся назад.

— Я…что?

Зигмар постучал себе по лбу.

— Мы теперь на равных, мальчик. Только ты и я. Он взмахнул молотом, и Архаон еле-еле успел его блокировать. Каждый новый удар перетекал в следующий, и Зигмар теснил своего противника, в то время как Архаон резал его, рассекая его броню и плоть под ней. За его спиной варп-артефакт издал ещё один ослепительный импульс, и трещины на его поверхности стали шире. Он услышал пронзительный крик Когтя смерти и увидел, что грифон пал, сцепившись со зверем Архаона в агонии. Последний заржал перед тем, как когти грфона вырвали его глотку, и затем оба зверя замерли. Печаль захлестнула его, и он отбил меч Архаона и обрушил молот на его кирасу, превратив один из черепов-амулетов в пыль.

Грифон знал, что он не был его хозяином, хотя Зигмар и был в шкуре Карла Франца. Тем не менее он служил ему, и служил хорошо. Он не знал Карла Франца, но хотел бы узнать. То, что зверь любил его так сильно, что продолжал сражаться за него, говорило в пользу Императора. Обрывочные воспоминания, не его, но того человека, чьё тело он занял, наполнили его разум, и он увидел Имперского храниеля зоопарка, передающего яйцо юноше. Он увидел первые неуверенные шаги детёныша, когда Карл Франц кормил его кусочками пищи с рук. И он увидел их первый бой, и почувствовал дикую радость, когда грифон защищал своего раненого хозяина.

«Прости меня»-подумал он. «Прости за всё».

— Ты падёшь здесь, — сказал Зигмар, пытаясь вдохнуть воздух. Его сила убывала. — Что бы ни случилось, ты падёшь, — он почувствовал, что земля задрожала под ногами, и увидел, что варп-артефакта больше не было, он был полностью поглощён кружащейся пустотой, которую породил. Переливающаяся поверхность сферы начала поглощать пещеру, и потрескивающие пустые белые прорехи оставались на месте вырванных камней. Его сердце дрогнуло.

— Не имеет значения, — сказал Архаон. — Больше ничего не имеет значения. Я победил. Этот мир сгорит и кое-что получше восстанет из пепла, — он нанёс шквал ударов, которые Зигмар с трудом заблокировал. Теперь он двигался медленнее, и вся правая сторона его доспехов пропиталась его собственной кровью. Архаон, казалось, вообще не устал, но Зигмару, несмотря на всю свою силу, повезло меньше. Его сердцебиение стучало в ушах, а лёгкие горели, но несмотря на всё это, несмотря на опасность, он бы не поменялся местами ни с кем.

«Я там, где мне и место»-подумал он. Несмотря на ярость битвы, он был спокоен. «Это смысл моей жизни, для этого я был рождён. Это мой час». Краем глаза он увидел фигуру с белым мехом, приближавшуюся к ним, и улыбнулся. «Здравствуй, старый волк. Однажды ты сказал мне, что я плохо кончу, и так оно и случилось».

Меч Архаона нашёл брешь в его защите и врезался в кирасу. Зигмар отлетел назад, потеряв равновесие. Он жёстко ударился об землю, и Гхал Мараз вылетел из рук. Он посмотрел на Архаона, когда тот поднял меч обеими руками.

— Подумать только, они действительно верили, что ты спасёшь их, — произнёс Архаон.

— Подумать только, когда-то я решил, что ты сделаешь это сам, — ответил Зигмар. Архаон замешкался. Зигмар печально улыбнулся. — Дайдерик Кастнер, сын дочери Империи. Ты бы мог стать мечом, который бы освободил мои земли от Хаоса навечно. Где-нибудь в лучшем мире ты наверное так бы и поступил. Но здесь и сейчас, ты всего лишь ещё один жалкий полководец.

— Ты ничего не знаешь обо мне, — сказал Архаон, всё ещё держа меч.

— Я знаю тебя. Я видел твоё рождение и видел, как ты умираешь снова и снова. Я видел, как твоя душа искажается от льстивых слов демонов, и я видел, как ты повернулся ко мне спиной. Я видел это и рыдал, из-за тебя и из-за всего того, что ты сделаешь.