Орк взревел, когда заметил Малекита. Несколько его последователей собирались напасть на Вечного короля, но орк, не задумываясь, зарубил их. Малекит улыбнулся. Зверь никому не позволит отнять у него его победу. «Гордыня обуревает не только детей Азуриана»-подумал он, подходя ближе к неистовому оку. Янтарный свет искрился и ревел вокруг военачальника орков, освещая его бледным сиянием.

«Ну, теперь посмотрим прав я…или мёртв»-подумал Малекит, когда опустился на одно колено, склонил голову и протянул меч эфесом к своему противнику.

— Я сдаюсь, — громко произнёс он.

Орк, занеся топор над своим тупым черепом, моргнул. Малекит повторил:

— Я сдаюсь, во имя меня и всей эльфийской расы. Мы твои слуги.

Орк на мгновение опешил. Затем медленно его грубые черты озарило выражение триумфа. Орк поднял топор и повернулся к своим сражающимся последователям.

— Гримгор лучший! — заорал он. Он ударил кулаком в грудь, и его последователи добавили свои голоса к его победному рёву.

— Нет, — произнёс Малекит.

Орк развернулся на каблуках.

— Что? — прорычал зверь.

Малекит встретил пронизывающий взгляд твари своим собственным.

— Я…мы пришли в этот город, чтобы победить того, кто хочет забрать этот титул себе, — он указал рукой на скавенов. — Они служат ему, как и северяне. Они говорят, что он лучший, сильнейший воин во всём мире. Такой сильный, что он собирается разрушить мир и утопить то, что осталось, в огне, — Малекит склонил голову. — Как Гримгор может быть лучшим, если Архаон уничтожит мир?

— Архаон, — проревел Гримгор, выплюнув имя Вечноизбранного словно проклятье. Янтарные искры заплясали в его зверином глазу. Орк повернулся на север к Храму Ульрика. — Архаон…думает, что лучше меня?

— Я сомневаюсь, что он вообще о тебе думает, — сказал Малекит.

— Отведи меня к нему, — зарычал Гримгор, подведя топор к подбородку Малекита. — Я постукаю иго, а затем растопчу, а потом уж посмотрим, кто тут лучший.

— С удовольствием, — пробормотал Малекит, поднимаясь на ноги. Гримгор фыркнул и повернулся. По единственному крику орки начали огибать эльфов и направились к скавенам. Малекит почти восхищался железной хватке, в которой орк держал своих целеустремлённых последователей. Но он всё равно собирался всадить клинок в спину зверя, как только битва будет выиграна. Он пожертвовал своей гордостью на алтаре необходимости, но это не значит, что все дела между ними улажены.

«Надеюсь, ты переживёшь то, что грядёт, тварь. Ведь только так ты сможешь стать свидетелем моего превосходства, когда твои услуги больше не потребуются…»

Аркхан Чёрный прижал северянина к земле своим посохом и равнодушно смотрел, как дикарь дёргается и засыхает в безжизненную мумию. Она присоединилась к остальным во всё расширяющемся круге смерти, и он не обратил никакого внимания на ещё одно тело. Оно даже не стоило того, чтобы оживлять его.

Вокруг него гремела битва, когда могильные клинки сталкивались с заколдованной сталью в чудовищном ритме. Неподалёку твари из Обречённого легиона сражались с облачёнными в чёрную броню воинами Пустошей, обе стороны затаптывали тела Курганцев и северян тяжёлыми сапогами. Жестом Аркхан восстановил сломанные кости и вернул злобных духов в их разложившиеся тела, поднимая на ноги тех тварей, которые пали, чтобы они возобновили бой.

Небеса из красных стали чёрными, и начали извиваться, словно труп, полный опарышей. Несколько оставшихся в Великом парке деревьев воспламенились от колдовского огня, когда битва начала распространяться взад и вперёд. К живым присоединились кавалькады демонов — изящные, танцующие фигуры, которые двигались с невозможной скоростью по полю боя. Одна из таких тварей направилась к Аркхану, её ритмичная песня отзывалась в его могильном шёпоте мыслей. Лица мелькали перед его мысленным взором: Моргиана, Неферата, другие женщины, которых он любил и потерял в своей жалкой жизни — но он с лёгкостью проигнорировал это. Его воля ему не принадлежала, и поэтому не могла быть так просто сломлена. Подавляющий чёрный сонм мыслей Нагаша стабилизировал его собственные, и он передвинул посох, когда клешня демонетки щёлкнула в дюйме от его черепа.

Демон зашипел на него, и он развернулся, отбросив андрогинное существо на землю. Прежде чем оно смогло встать, он вытащил свой могильный клинок и отделил его голову от шеи. Он развернулся, держа меч в руке, и осмотрел парк. Завывающие духи, промчались по пепельному воздуху на юг, вырывая жизнь из воинов курганцев, пока те сражались под своими увенчанными черепами знамёнами против покачивающихся, опалённых зомби. Он услышал хриплый рёв и повернулся, чтобы увидеть, как топор Крелла разбил зеркальный щит существа, которого он узнал как Сигвальда Прекрасного. Аркхан пересекался с Принцем-кастратом лишь раз, в Арабии, но он знал, что чемпион Хаоса был смертносным противником, несмотря на смазливый вид.

Аркхан вытянул посох, обрушив потрескивающий аметистовый ураган магии смерти на демонеток, которые проскакали мимо Сигвальда и Крелла, превратив их в кучки сверкающей пыли. Через облако пыли он увидел, как Сигвальд отступает под размашистыми ударами Крелла, каждый из которых с лёгкостью перетекал в следующий.

Снова и снова Сигвальд бросался на Крелла, его сверкающий клинок стремительно ударял по древней броне Крелла, но монстр не уступал и продолжал теснить оппонента. Крелл нанёс широкий удар, намереваясь обезглавить Сигвальда, но Принц-кастрат пригнулся. Удар разнёс обожжённый ствол дерева, окатив обоих воинов золой и пеплом. Сигвальд бросился в атаку, и его меч пробил нагрудник Крелла с визгом металла и облаком пыли.

Крелл отшатнулся, сухой, гремучий смех послышался из его лишённого плоти рта. Он повернулся, вырывая меч из рук Сигвальда и наотмашь ударил его, отправив чемпиона Хаоса в полёт. Аркхан удовлетворённо кивнул. Всё так, как и должно быть.

Внезапно, гортанный рёв заглушил какофонию битвы. Аркхан посмотрел вперёд на возвышенность и увидел широкий, угловатый силуэт, карабкающийся по холму. Изорванный красный плащ трепетал на плечах зверя, и потускневшая корона странно пульсировала у него на лбу. Аркхан с опаской поднял посох. Это существо он тоже узнал, хотя никогда его раньше не видел. Аркхан слышал истории от своих агентов на севере о Трогге и его ледяном дворце на руинах Праага. О захваченных колдунах всех рас и описаний, об одержимости Трогга и его падении от рук одноглазого гнома. «Похоже, что падение было не таким долгим, как можно было надеяться»-подумал Аркхан.

Как оказалось, Зимний зуб, так называемый Король Троллей, пришёл в Мидденхейм, и пришёл он не один. Тролли, гиганты и мутанты севера наводнили возвышенность, убивая как живых, так и мёртвых, не разбирая кто враг, а кто друг. Дикие минотавры вырезали курганцев, в то время как горгоны из Драквальда прорывались через плотные ряды зомби.

Аркхан творил заклинания силы и восстановления со всей скоростью, на которую были способны его мёртвые конечности, пытаясь удержать армию трупов. Он почувствовал, как недовольство Нагаша прошло через него, и поворотом посоха он вызвал выживших моргхэстов с разгневанных небес. Костяные конструкции спикировали вниз, словно хищные птицы, их духовыне клинки резали звериную плоть. Но за каждую павшую дюжину тварей и зверей, моргхэстов срывали с неба и расчленяли конечность за конечностью.

Хотя требовалась каждая йота концентрации, чтобы восстанавливать уничтоженные конструкции и снова бросить их в бой, Аркхан не спускал глаз с дуэли между Креллом и Сигвальдом. Если бы тварь смогла расправиться с чемпионом, это могло бы лишить выживших курганцев сердца и обратить их в бегство. Без них звери стали бы лёгкой добычей. По крайней мере он на это надеялся.

Надежда оказалась напрасной. Аркхан в замешательстве наблюдал, как Сигвальд кинулся за своим мечом, который всё ещё торчал из груди Крелла, и топор Крелла просвистел вниз, чтобы разбить зеркальный щит, который держал человек. Сигвальд отшатнулся, сжимая в руке меч, по его лицу текла кровь. Топор расколол щит и спортил прекрасные черты Принца-кастрата, превратив одну сторону его лица в месиво. Сигвальд прижал руку к обезображенной плоти и завыл как умирающий кот. Чемпион бросился в атаку, продолжая кричать, и стал наносить Креллу удар за ударом.