Все это привело к дальнейшей конфронтации между властью и обществом. Если в марте 1916 г. Союзы обвиняли правительство в безответственности, то в октябре 1916 г. они признавали уже его действия преступными, ведущими к полному параличу власти. Общественность упрекала власть в преступной растрате людских и материальных ресурсов, в беспрерывной смене высших должностных лиц («министерская чехарда»), в постоянном изменении политического курса, в зависимости от «темных и враждебных России влияний»[128].
Ответом правительства на растущую политическую активность Союзов стали очередные санкции. По словам Н.И. Астрова, то были «последние судорожные движения агонизировавшей власти». Запланированный на декабрь 1916 г. съезд Союза городов не был разрешен администрацией, а собравшиеся на частное собрание члены Союза были разогнаны полицией. На заседания Главного комитета ВСГ стали являться представители градоначальства. Заседания местных комитетов ВСГ прерывались чиновниками местных администраций. Союзы были обвинены в расточительстве и создании хозяйственной разрухи. Правительство сократило их представительство в Особых совещаниях и начало принимать меры по сужению их деятельности на фронте и в тылу. Фронтовые комитеты Союзов были взяты под наблюдение разведывательными отделами армии. В январе 1917 г. была арестована рабочая группа Центрального военно-промышленного комитета, руководители которого были убежденными сторонниками революционных действий{1116}.
Подводя итоги работы Земского союза, покрывшего сетью организаций все фронты и всю «внутреннюю» империю, кн. Г.Е. Львов на собрании уполномоченных губернских земств 9 декабря 1916 г. говорил: «Мы исполняли наш долг; все, что не одолевал сделать старый аппарат государственной власти, делали мы — общественные силы. Но в этом все возрастающем росте горячей общественной работы на мировом пожаре, в этой организованной общественности власть видела и видит не… спасительное явление, а личную себе гибель, гибель старому строю управления… Страна жаждет полного обновления и перемены самого духа власти и приемов управления… В такие роковые минуты нечего искать, на кого возложить ответственность, а надо принимать ее на самих себя». Свое выступление Львов закончил словами: «Оставьте дальнейшие попытки наладить совместную работу с настоящей властью. Они обречены на неуспех… Не предавайтесь иллюзиям. Отвернитесь от призраков». Правительство Львов аттестовал как «злейшего врага России и престола, приведшего… к пропасти»{1117}. Это был уже полный и окончательный разрыв с властью.
* * *
История Союзов времени Первой мировой войны характеризует путь, который прошла российская общественность в своем отношении к власти: от единения с ней в 1914 г., критики отдельных ее промахов и предостережения от ошибок в 1915 г. к борьбе в ответ на попытки устранения общественных сил из сферы публичной жизни в 1916 г. Сотрудничество с властью и противостояние ей были тесно взаимосвязаны: то и другое, как справедливо заметил Н.И. Астров, осуществлялось во имя достижения «главной и покрывающей все цели, ради доведения войны до благополучного конца»{1118}.
2. Мобилизация под эгидой добровольных обществ
Видную роль в мобилизации российской общественности в период войны играли общества «частной инициативы» — добровольные ассоциации, деятельность которых была нацелена на снабжение армии, помощь пострадавшим от военных действий, подготовку новобранцев, сохранение ресурсов тыла, преодоление кризиса и дороговизны. В мобилизации ресурсов публичной сферы на нужды войны ключевой фигурой являлись профессионалы: ученые, статистики, артисты, торговые служащие и др. Представлявшие их интересы ассоциации консолидировали свои усилия на организации публичной поддержки русской армии и жертв войны.
Деятельным участником подобных мероприятий была театральная интеллигенция, отличавшаяся массовостью, сплоченностью, наличием сильных корпоративных организаций. Под эгидой московской организации театральных артистов — союза «Артисты Москвы — русской армии и жертвам войны» устраивались кружечные сборы «На табак — солдату». Первый сбор был организован в январе 1915 г. Готовился он комитетом союза и тремя комиссиями: фургонной, разделившей Москву на районы, организовавшей сборщиков и фуры; редакционной, составлявшей воззвания к москвичам и контактировавшей с органами печати, концертной, курировавшей культурную работу.
Участники сбора на подводах, оснащенных флагом и трубой (трубили, чтобы привлечь к себе внимание), объезжали районы Москвы. Останавливались у каждого дома, артисты обходили квартиры и торговые помещения. Москвичи жертвовали табак, папиросы, сахар, мыло, деньги. Артисты обещали собственноручно отвезти подарки на фронт, и не было опасений, что что-то потеряется. От сбора было получено 87 тыс. руб. деньгами, 13 тыс. фунтов табака, 4 тыс. коробок спичек, 1,5 тыс. папирос и т. п. В феврале 1915 г. артистический союз Москвы устроил сбор на покупку для солдат белья, обуви и мыла к празднику Пасхи. Эти акции московской театральной общественности с энтузиазмом были встречены на фронте, о чем свидетельствовали многочисленные благодарственные письма солдат, поступавшие в Союз{1119}.
Устроителями благотворительных акций помощи фронту являлись также общества торговых служащих. В ноябре 1915 г. в рамках «дня торговых служащих», в организации которого участвовали пятнадцать организаций торговых служащих Москвы, собирались средства на нужды армии и жертв войны. Почти все служащие банков и торгово-промышленных фирм перечислили свой однодневный заработок, в крупных фирмах Китай-города было собрано около 20 тыс. руб. Кружечный сбор вместе с поступившими пожертвованиями дал 80 тыс. руб. Они были направлены на нужды солдат на передовой и в фонд обществ помощи жертвам войны{1120}.
Сбор пожертвований сопровождался культурными мероприятиями, докладами известных общественных деятелей Москвы. Так, своими впечатлениями о посещениях передовых позиций на фронте поделился член ЦК кадетской партии В.А. Маклаков. «Теперь всякий из нас, — говорил Маклаков, — так или иначе участвует в войне. Настанет время, когда страна каждого из нас спросит: “А ты что сделал для войны?” И давать ответ на это придется всем — и власть имеющим, и власть критикующим»{1121}. Активная просветительская деятельность торговых служащих Москвы и выражавшего их интересы Общества взаимопомощи, насчитывавшего 1,4 тыс. членов, пришлась не по душе московским властям, которые в декабре 1915 г. приняли решение о закрытии этого общества{1122}.
Определенный вклад в поддержку действующей армии внесли российские общества покровительства животным, устраивавшие сборы пожертвований на противогазы и медикаменты для армейских лошадей и санитарных собак{1123}. Общества поощрения санитарных собак готовили специальные отряды санитарных собак, которые использовались в действующей армии. Императорское российское пожарное общество устраивало в Петрограде и Петроградской губернии сборы на усиление военно-санитарной работы под названием «Пожарные — солдатам». На собранные средства были образованы три военно-санитарных поезда и открыт ряд лазаретов{1124}.
