- Как можно забыть, если ваши книги у меня на рабочем столе? - Мерецков повёл плечами. - Я бы не хотел утруждать вас своими вопросами, но, если что-либо сам не осилю, попрошу вашей помощи, Иероним Петрович!

Уборевич одобрил все задумки начальника штаба, однако предложил сразу же разработать инструкцию по глубокому бою.

   - Хорошо бы подготовить её к проведению в округе крупных манёвров. И ещё, - спохватился он. - Не старайтесь всё делать сами, привлекайте к решению этих и других вопросов все отделы штаба и особенно оперативников во главе с Захаровым. У Матвея Васильевича есть свежие мысли, я вчера беседовал с ним и в очередной раз убедился в этом.

   - Мне тоже нравится Захаров. У него всегда имеется свой взгляд на внедрение принципов обучения и подготовки войск...

Мерецков готовил документ для командующего, когда к нему вошёл Захаров. У него было широкое и добродушное лицо, серые глаза смотрели доверчиво и пытливо.

   - Что вас волнует, Матвей Васильевич? - взглянул на него Мерецков. - Кстати, мы только что говорили с командующим о вас. Он сказал, что у вас всегда по любому вопросу рождаются свежие мысли. Я с ним согласился.

   - А вот я с вами согласиться не могу, Кирилл Афанасьевич, - возразил Захаров. - В том смысле, что не один я делаю погоду, а все мои сотрудники. У каждого есть что предложить, а в конечном счёте появляется нужная идея. Особенно инициативен в отделе Родион Малиновский.

   - Так это же здорово, Матвей Васильевич! - воскликнул Мерецков. - И всё же за вами остаётся последнее слово, так?

   - Разумеется. Я же начальник отдела, - слегка смутился Захаров.

   - И что у вас ко мне? Я слушаю...

Лишь только ушёл Захаров, прибыли начальник бронетанковых войск округа Шаумян и командир бригады Тылин. Всю прошедшую неделю они занимались вождением танков под водой и теперь хотели доложить о результатах.

   - Если вы очень заняты, мы придём позже, - смутился Шаумян, увидев, как нахмурился начальник штаба.

   - А если скажете коротко? - усмехнулся Мерецков. - 11ам надо по этому вопросу дать свои рекомендации, а также подготовить заказ для промышленности на изготовление необходимого оборудования для вождения танков под водой.

   - Кирилл Афанасьевич, я лично трижды водил танк под водой, а вот он, - Шаумян кивнул на комбрига Тылина, - раз семь пересёк речку, правда, один раз мотор заглох.

   - Причина? - насторожился Мерецков.

   - Вода попала в бензин, - подал голос комбриг. - Я сразу это обнаружил: резиновая прокладка полетела.

   - Тогда готовьте заказ на изготовление оборудования - и мне на стол! - распорядился Мерецков.

Шаумян хитро подмигнул комбригу, достал из своей папки документ и вручил его начальнику штаба.

   - Это заказ, - пояснил Шаумян. - Мы подготовили его вместе. А это, - он протянул Мерецкову лист бумаги, - заявка на капитальный ремонт десяти танков.

   - Не много ли?

   - А что делать, если они выработали положенный моторесурс?

   - Хорошо. Я просмотрю ваши документы, подпишу, потом отправлю куда надо спецпочтой. Через пару недель у нас, как вы знаете, учения - проходимость танков по болоту и под водой, - напомнил Шаумяну Мерецков. - На учения приедет Михаил Тухачевский, так что поскорее выбирайте слабину, если она есть...

Тухачевский, в то время заместитель Председателя РВС СССР и начальник вооружений Красной Армии, прибыл в Минск под вечер. Его встречал начальник штаба округа Мерецков. Как и полагалось, он отдал рапорт по всей форме. Тухачевский, поздоровавшись с ним, спросил:

   - А где командующий округом Уборевич?

   - Он болен, у него высокая температура, - объяснил Кирилл Афанасьевич. - Иероним Петрович просил извинить его. Как только ему станет лучше, он явится в штаб.

Тухачевский воспринял это как должное, на его красивом, резко очерченном лице появилась скупая улыбка, и он не то в шутку, не то всерьёз спросил:

   - Учения, надеюсь, в связи с этим не отменили?

   - Как можно отменить, да и зачем? - возразил Мерецков.

Тухачевский засмеялся колючим смехом.

   - Я вспомнил один забавный случай, - заговорил он. - В одном южном округе как-то проводилась инспекция. Приезжаю и вдруг узнаю, что командующий округом заболел. Тоже простыл, поднялась температура. Ну, думаю, проведёт учения начальник штаба. Но у начальника штаба неожиданно заболел живот, и он слег. Что делать? Кто будет руководить учениями? Вызвался сделать это командир одной из дивизий. Ладно, говорю, пусть проводит, а сам в душе отметил: мол, это будут не учения, а что-то вроде сбора людей в поле. Но я ошибся: учения командир дивизии провёл блестяще! Я решил как-то поощрить его, и знаете, что сделал?

   - Не догадываюсь.

   - По моему представлению нарком обороны назначил этого командира стрелковой дивизии начальником штаба округа, а того, у которого срочно «заболел» живот, мы уволили.

   - Он обманул вас?

   - Да! Испугался, что не сможет сделать всё как надо, и сказался больным, а как только учения прошли, он появился в штабе. Но на его месте уже сидел другой человек. Так-то, Кирилл Афанасьевич. У вас, надеюсь, не бывает медвежьей болезни?

   - Я скорее сам сяду в танк и форсирую на нём речку, чем скажусь больным! - отрезал Мерецков.

   - Когда начинаются учения? - спросил Тухачевский.

   - Завтра с рассветом.

   - Ну что ж, будем считать, что мне повезло...

Каково же было его удивление, когда на учения прибыл командарм 1-го ранга Уборевич! Он представился замнаркому и, словно извиняясь, тихо сказал:

   - Я чувствую себя лучше, потому и прибыл в поле. А вчера, когда надо было вас встречать, лежал дома пластом.

   - Не переживай, Иероним Петрович, все мы люди, - усмехнулся Тухачевский. - Учения проведёт начальник штаба Мерецков. Поглядим, чего он стоит, твой протеже.

Почти весь день Тухачевский пробыл на учениях. Обычно он был скуп на похвалу, а тут вдруг громко воскликнул:

   - Молодцы танкисты! Вот она, удаль русская!..

Было отчего воскликнуть. Танки быстро и без суеты преодолели болото и, выскочив из него, ринулись к реке. Машины одна за другой ныряли в воду и через некоторое время выскакивали на противоположный берег, заросший осокой и березняком, на ходу ведя огонь из орудий по противнику.

   - Впервые вижу, что ни один танк не застрял в болоте, а в воде они плыли, как огромные чёрные лебеди, - сказал замнаркома, глядя на Уборевича. - Твоя работа, Иероним Петрович?

   - В основном вот его, - командующий весело кивнул на Мерецкова.

После окончания учений Уборевич пригласил Тухачевского и Мерецкова к себе домой на ужин. Был выходной день, и сам бог велел им посидеть за столом. Кирилл Афанасьевич заметил, что замнаркома в разговоре был прост и доступен. Чувствовалось, что он высоко ценил полководческий талант Уборевича, потому что лестно отозвался о Белорусском военном округе, где соединения возглавляли опытные, прошедшие Гражданскую войну командиры.

   - Это мой живой клад! - бойко откликнулся Уборевич. - Предлагаю выпить за этот клад коньяку!

   - У вас, Иероним Петрович, как я понял из беседы с начальником штаба округа, большое внимание обращается на изыскание путей повышения ударной мощи стрелковых и артиллерийских частей, - сказал Тухачевский. - Это очень важно.

Лицо у командующего Уборевича от выпитого коньяка покраснело, он повеселел, ему захотелось поведать Тухачевскому о том, что удалось сделать в округе и что ещё предстоит сделать.

   - Михаил Николаевич, недавно мы провели учения в одной стрелковой дивизии, в штат которой ввели батальоны танков, - заговорил Уборевич. - Всё прошло очень удачно, и мы сделали такой вывод: включить в штаты стрелковых полков танковые подразделения. Вы нашу инициативу поддержите?

   - На все сто процентов! - почти торжественно произнёс Михаил Николаевич. Он взглянул на сидевшего напротив Мерецкова. Его рюмка была наполнена коньяком. - А вы что, голубчик, не пьёте?