Маркандея сказал:

Размышляя так, брахман бродил по снежным горам. Утратив чудесную мазь из трав со своих ног, он стал испытывать большую усталость.

Его, прекрасного мудреца, бродящего по горам, увидела Варутхини, дочь Мули, прекрасная апсара.

Как только Варутхини увидела его, сердце ее затрепетало, и она, на самом деле, исполнилась любви к этому благородному брахману: "Кто же этот человек с такой привлекательной внешностью? Если он не отвергнет мою любовь, значит, рождение мое было не напрасным. Как красив его облик! Как изящна его походка! Как глубок его взгляд! Есть ли равный ему на земле? Я видела богов и дайтьев, сиддхов, гандхарвов и нагов, но никто из них не может соперничать с этим возвышенным человеком! Если он полюбит меня, как я его полюбила, то он разделит со мной накопленные им плоды добродетели. И если он сегодня бросит на меня любящий взгляд, то не будет во всех трех мирах другой женщины, имеющей столько плодов добродетели".

Маркандея сказал:

Так размышляя, небесная дева, исполненная любви, явилась во всей своей красоте перед брахманом. Увидев прекрасную Варутхини, молодой брахман почтительно подошел к ней и сказал: "Кто ты, о дева, сияющая как чаша лотоса? Что ты тут делаешь? Я брахман, и я пришел сюда из города Арунаспада. Чудесная мазь, сила которой привела меня сюда, смылась с моих ног талым снегом, о чарующая взглядом!"

Варутхини сказала:

Я дочь высокого духом Мули, известная под именем Варутхини. Я всегда здесь брожу, любуясь на эти очаровательные горы. Случилось так, что, только увидев тебя, о брахман, сердце мое наполнилось любовью. Я вся в твоей власти, я исполню твои желания.

Брахман сказал:

О добродетельная, с чарующей улыбкой, укажи мне путь, каким бы я смог добраться до своего дома. Ведь без выполнения обязательных и периодических обрядов во всех начинаниях не будет успеха, а для брахмана невыполнение обрядов - тяжкий грех. Поэтому, о госпожа, выведи меня из этих гор. Для брахмана не приветствуется жизнь вне дома. Я не грешен, это всего лишь мое любопытство завело меня сюда.

Что бы выполнить обряды, обязательные и периодические обращаются к брахману, но если его нет дома, то это становится невозможным. Что мне еще тебе сказать, о добронравная, что бы ты помогла мне добраться до моего дома, пока солнце не село.

Варутхини сказала:

Не говори так, о блистательный господин, пусть не наступит тот день, когда ты, отказавшись от меня, вернешься в свой дом.

Эти горы более очаровательны, чем небеса, давай же будем жить здесь, отринув даже обитель богов! Ты будешь наслаждаться со мной здесь, на этой прекрасной горной вершине, о возлюбленный, и не вспомнишь про своих смертных родственников.

Охваченная любовью, я дам тебе здесь гирлянды, одежды и украшения, и изысканную еду, и другие наслаждения. Ты будешь слушать прелестные песни киннаров, тебе будут звучать мелодии лютни и флейты, ветре будет приносить радость телу, у тебя всегда будет теплая пища и чистая вода. Желаешь, что бы у тебя была удобная кровать или ароматные благовония? У тебя будет все, что было в твоем доме. Все то время, что ты проведешь здесь, ты будешь свободен от старости, ведь это земля тридцати богов, она дарует вечную молодость.

Маркандея сказал:

Сказав так, эта лотосоокая девица, исполненная любви, воскликнула: "Будь же моим!" и, повинуясь своим желаниям, обняла его.

Брахман сказал:

Не прикасайся ко мне! Ступай к тем, о негодная, кому нравятся такие, как ты! Я добивался совсем не того, чего желаешь ты. Совершая утренние и вечерние подношения и жертвоприношения, люди прокладывают себе дорогу к вечной обители блаженства. О неразумная, все три мира держатся на жертвоприношении богам.

Варутхини сказала:

Разве я тебе не мила, о брахман? Разве эта гора не прекрасна? Ты не желаешь находиться в обществе киннаров, гандхарвов и прочих? Без сомнения, ты достигнешь своей обители, но пока насладись со мной, получи удовольствия, которые не так просто обресть.

Брахман сказал:

Три жертвенных огня, гархапатья и другие, являются желанными для меня. Место для жертвенного костра самое приятное для меня место. И богиней для меня является моя супруга, полностью преданная мне.

Варутхини сказала:

Сострадание, о брахман, это лучшее из восьми добродетелей души, почему бы тебе не проявить его ко мне, о приверженец истины? В разлуке с тобой я не смогу жить, я не лгу, будь ко мне милостив, ведь я полна любви к тебе, о гордость своей семьи!

Брахман сказал:

Если ты исполнена любви ко мне, и говоришь это не из простой вежливости, то помоги мне добраться до моего дома.

Варутхини сказала:

Конечно, господин мой, ты должен уйти отсюда, что бы попасть домой, но побудь со мной хоть немного, подари мне радость, которую я с таким трудом добиваюсь.

Брахман сказал:

Стремление к наслаждениям вовсе не цель для брахмана, о Варутхини. Деятельность брахмана должна приносить ему плоды после смерти, а стремление к наслаждениям препятствует этому.

Варутхини сказала:

Если ты спасёшь меня от гибели, которая неизбежна в случае разлуки с тобой, то ты обретешь плоды этого благого деяния после смерти и насладишься ими в следующем рождении. Но если ты откажешься от меня, я умру, и ты обретешь грех.

Брахман сказал:

Мои наставники говорили мне, что не следует желать неизвестную женщину. Поэтому я не разделяю твоей любви, как бы сильно ты не плакала и не горевала.

Маркандея сказал:

Сказав так, этот прославленный брахман, чистый и сдержанный, коснулся воды и воззвал к Агни: "О сияющий Агни, ты почитаешься как Гархапатья, ты - источник всех обрядов. От тебя и только от тебя возникли Ахаванья и Дакшина. Когда питают тебя, питаются и все боги, за это они вызывают дождь, даруют урожай и другие блага. И этим урожаем питается весь мир.

Поистине, весь этот мир пребывает в тебе, и поэтому я молю тебя, пусть я увижу свой дом до того, как сядет солнце. Поэтому я молю тебя, пусть я увижу сегодня, как садится солнце, пребывая у себя дома, и тем самым не пропущу выполнение обрядов, предписанных Ведами. Я никогда не возжелал чужого богатства и чужой жены, даруй же мне исполнение моего желания".

Сварочиша манвантара

Маркандея сказал:

Тогда, когда молодой брахман произнес такие слова, в него вошел Гархапатья Агни, и тот брахман стоял в круге света, исходящего от него, как будто это и был сам Агни. И неистовая страсть охватила ту небесную деву, когда она увидела своего возлюбленного в таком сияющем облике.

К брахману же, несущему в себе Агни, вернулась способность быстро передвигаться, и он поторопился удалиться. Вслед ему, пока он не скрылся из виду, смотрела тонкостанная девица, с дрожащим от вздохов горлом. А брахман в одно мгновение достиг своего жилища, где и совершил все обряды, про которые он говорил.

Варутхини, прекрасная телом, душой и мыслями устремленная к нему, осталась там, и весь остаток дня и всю ночь провела непрерывно вздыхая. И эта девица с безупречными формами, вздыхала и плакала. "Ах! Ах!" - постоянно упрекала она себя. "О я, несчастная!" - причитала она, дева с пленительными глазами.

Никакие развлечения, ни еда, ни прогулки в восхитительном лесу или в очаровательных долинах не смогли вернуть ей радость. Покинутая им, эта тонкостанная девица упрекала свою молодость и красоту. "Как так получилось, что я пришла на эту гору, словно влекомая злой судьбой? И как так случилось, что этот человек попался мне на глаза? Если этот возвышенный человек не явится ко мне сегодня, поистине огонь моей любви к нему испепелит меня".