- Так ты же примёрз к этому пеньку - вот она и причина.

- Стоп, стоп, Миш. Примёрз или не примёрз - это роли не играет.

- Да как же не играет? Нужду надо вовремя справлять. А то - всем лесом на твою задницу дышали - чтоб оттаяло.

- Зато нажрались вусмерть, а мне только губы смачивали.

- Ну уж это не ко мне претензии. Как доктор прописал - так и делали. Это дятел сказал, что надо сперва водки выпить, а потом на твой зад дышать. Кстати, - развёл лапами медведь, - чем ты недоволен? Сработало же.

- А чем тут довольным-то быть? Тоже мне - доктор Ай-болит. А я ведь говорил, что такие вещи без анестезии не делают, а этот: "Больной, лежите - вам нельзя". Сам последний стакан выжрал, а мне только задницу помазал.

- Ну, знаешь. Сам виноват.

- Да что ты заладил - виноват, виноват, - уже пожалел о воспоминании ёжик и, чтобы не видеть довольную, улыбающуюся физиономию товарища, обогнал его.

- Ты вот скажи лучше. Что мы с этой кенгурой делать будем?

Медведь потупился. Улыбка спала с его лица, и даже че-сать затылок не захотелось. По всему было видно, что реше-ния проблемы он не знал, и более того - сама мысль о том, что данная проблема существует - тяготила его. Признаваться в этом, конечно же, тоже не хотелось, но давать повод заподозрить себя в трусости не хотелось тем более, потому, тщательно подобрав в голове слова, он прокашлялся и, глядя куда-то в небо, изрёк:

- Тут оно конечно, надо бы. А то ведь... действительно. Куда это годится...

На этих словах он хотел было остановиться и топнуть лапой, но не успел. Ёж остановился чуть раньше, и медведь, наткнувшись на его колючую спину, с грохотом воткнулся мордой в землю.

- Твою мать! Ты что, ходить разучился? - далеко не веж╛ливо поинтересовался он, вставая. Сощурившись от боли, медведь потёр лапой нос и помотал мордой.

Однако ёжик вопрос проигнорировал, а вместо ответа указал когтем куда-то в сторону.

- Ещё один... Одна... Один... Кенгуру.

Повинуясь инстинкту самосохранения, медведь медленно перевёл взгляд в обозначенную сторону и обомлел. На пригорке, уперев лапы в бока и злобно щетинясь, стояло очередное нечто - только маленькое.

Внешний вид новоявленного, за исключением разве что размера в точности соответствовал тому - инопланетному. Задние лапы его были, как и в прошлом случае, длиннее передних, ни хвоста, ни рогов и не прочих признаков принадлежности к земной цивилизации не наблюдалось, и что уж точно выдавало в нём гуманоида, так это висящая на шее сумка с торчащими из неё ветками укропа.

В этот раз медведь опередил товарища и первым пришёл в себя. Проглотив очередной ком, он посмотрел на оцепеневшего ёжика и тихонечко подтолкнул того лапой.

- Ну, ни хрена себе! Оно что, уже размножаться начало?

- Валим? - не разделил любопытства ёжик и умоляюще по╛косился на медведя.

- Ну, в принципе, я не против. Давай завалим. А то так отомстить хочется.

- Да какое - мстить? Я говорю валим отсюда, пока нам самим не наваляли.

- Да кто ввалит? Этот, что ли? - медведь презрительно ткнул когтем в кенгурёнка и даже не посмотрел в его сторону.

- Этот, не этот, - не одобрил браваду ёж, - какая разница? Да и кто знает, сколько их там. Может, эта кенгура по всему лесу яиц понаоткладывала.

- Да вроде один.

- Вроде не вроде, а рисковать я не собираюсь, - наотрез отказался рисковать ёж. - У меня, если хочешь знать, ещё жизненные планы имеются, а к тому же где детёныш - там наверняка и мамаша ошивается. Мамаши - они знаешь какие?

С последним доводом медведь согласился не раздумывая. Он и сам некогда страдал от назойливого внимания родитель╛ницы и в данной ситуации счёл эту вероятность вполне вероятной.

- Ну, тогда, пожалуй, сваливаем, - членораздельно прошеп╛тал он и, бесшумно развернувшись, показал другу пример. Пример, естественно, оказался достойным подражания, отчего и был немедленно подражён.

А вот кенгурёныш то ли прочувствовал своё преимуще-ство, то ли просто решил призвать родственников, дабы те улицезрели факт капитуляции, а, может, что и ещё чего-нибудь, но с глумливой улыбкой, которая хоть и не была заметна в темноте, забарабанил кулачками по сумке с укропом и визгливым голосом завопил (естественно на иностранном языке):

- У-лю-лю-лю-лю!

Хотя наши друзья данный язык и освоили, но то ли от волнения, то ли от испуга, но перевести данную комбинацию букв не смогли. Остановившись, они синхронно повернули головы и, увидев, как враг, закончив изминать укроп, вальяжно направля╛ется в их сторону, дали галоп.

Галоп не получился. Медвежьи лапы впопыхах воткну-лись во что-то очень колючее и сильно кряхтящее, отчего не удержали равновесие и, откровенно говоря, подвели тулови-ще. В следую╛щий момент оба дезертира очутились на спине и, неуклюже перебирая лапами, попятились назад.

- Миш, сделай что-нибудь, - умоляюще прошептал ёж и неудачно попробовал встать.

- Чего сделать-то? - икнул медведь и тоже попробовал.

- Ну, я не знаю. Поговори, что ли, с ним.

- Да о чём с ним разговаривать?

- Да хоть о погоде!

А кенгурёныш наступал и делал это с таким превосход-ством, что единственным путём непосрамления действительно оставался диалог. В тайной надежде медведь покосился на товарища, но, не найдя в том никакой поддержки, обречённо вздохнул и, собрав остатки мужества, продекларировал недавно заученную иностранную фразу.

- Вот народ пошёл! Мать вашу! Стул - по-человечески пропить не дают!..

- Разлука ты разлука... - тут же подхватил и ёж, явно давая понять, что и элементы инопланетного фольклора им тоже не чужды.

Кенгурёныш остановился, и как-то подозрительно скло-нив на бок голову, на чистом лесном языке спросил:

- Чего?

- Чужая сторона... - немедленно продолжил ёж.

- Ну, держитесь, суки! Поймаю того, кто мою удочку сломал - на конфетти порву... - закончил медведь.

- А-а, - многозначительно помотал мордой кенгурёныш и голосом, подозрительно напоминающим сусличий, добавил: - Всё с вами ясно. Опять грибочков нажрались. Ну ладно - этот, - гуманоид махнул лапой на ежа, - а ты-то, Миш, зачем эту гадость употребляешь?

Медведь с ежом переглянулись и перестали ретироваться, а кенгурёныш, воспользовавшись таковым обстоятельством, вплотную приблизился к компании и, важно выпятив вперёд грудь с висящей на ней старой потрёпанной сумкой, остановился.

- Тьфу ты! - тут же выматерился ёжик. - Идиот! Чуть не напугал!

- Ну, суслик! Вздуть бы тебя! - добавил медведь, вставая.

- А за что? - выразил недоумение суслик и недоумевающе развёл лапы в стороны.

- А за то, что ходишь тут, как болван. Зверей смущаешь, - доходчиво разъяснил причину ёж. - Чего ты вырядился, как кенгуру?

- Как кто? - не понял суслик.

- Где ты вообще взял эту сумку?

- Так заяц дал. Просил спрятать подальше, а тут, видишь, и пригодилась.

- Для чего пригодилась? Укроп, что ли, в лапах донести не мог? - усмехнулся медведь.

- Да нет! Это маскировка такая, - пояснил суслик.

- И от кого же ты тут маскируешься? - тоже усмехнулся ёжик. - От комаров, что ли?

- Да нет! Война же всё-таки.

Слово "война" подействовало на умы разрушительно, отчего (не помню, правда, в какой последовательности) было икнуто - два раза, проглочено комов в горле - две штуки, почёсано затылков - две штуки, хором вспомнена сусличья мать - одна штука.

Напоследок друзья наши переглянулись обвинительными взглядами и ещё раз хором напомнили суслику, что он не сирота.

- Твою мать!

- Да чего вы всё мать да мать? - расстроился суслик. - Или так нажрались, что и про войну забыли?

- Твою мать! - тут же выкрутился ёжик. - Ты посмотри на него, Миш! Тут война идёт, а он в шута горохового рядится!

- Да ничего и не в шута! Это камуфляж такой, - оправ-дался суслик.

- Хорош камуфляж! Нечего сказать, - одобрил камуф-ляж ёжик и усмехнулся. - Ты, скажи мне, чем думал, когда эту сумку на брюхо напяливал? А? Что как ползком ползти придётся, а сумка возьмёт и зацепится?