Справедливость, казалось бы, восторжествовала, но ежа сей факт не очень-то обрадовал.

- Пол-ящика? Да это просто издевательство! - вознего-довал он, - я всю ночь, на дереве - распятым! Да меня за это вообще должны канонизировать! Пол-ящика! Да я только слёз горьких, аж два ведра! А страху, а? Страху сколько натерпелся! И ведь никто, никто! Все меня бросили, все отвернулись! - Ёжик шмыгнул носом, крупная капля скатилась по щеке и смешалась с росой.

Медведю ничего не оставалось делать. Он тяжко вздох-нул и списал остаток долга.

Казалось, пора бы ежу на этом остановиться, но, вооду-шевлённый победами на переговорном фронте, он вошёл в раж. Его понесло.

С полной страдания мордой он начал рассказывать о не-лёгкой доле распятых зверей, сильно рискуя при этом ли-шиться не только всех своих завоеваний, но и влезть в очередные долги. Лишь по счастливому случаю участь его была спасена невесть откуда взявшейся делегацией из соседнего леса. Та стояла на противоположном берегу и, маша́ белым флагом, призывала стороны к переговорам.

Предложение о переговорах медведь принял с радостью и немедленно - с трудно скрываемым удовольствием отправил на встречу с той делегацией свою, состоящую, правда, из одного только ежа.

Тот хотел было от дипломатической миссии отвертеться, но, понюхав огромный кулак, согласился и нехотя, но отпра-вился навстречу соседям.

Избавившись таким образом от надоедливого собесед-ника, медведь умилённо закрыл глаза и вздохнул спокойно.

А вот соседская делегация, по всей видимости, особым спокойствием не отличалась и с каждой минутой жестикулировала всё отчаянней и отчаянней. Пришлось на всякий случай поторопиться.

- Ой, да иду я! Иду! - крикнул ёжик, спустившись к реке, и осторожно пощупал ногой наполовину высохшее русло.

Убедившись в безопасности, он сделал шаг, но, пройдя десяток метров, внезапно остановился и огляделся вокруг. Потом тайком взглянул на медведя, который пристально наблюдал за ним с берега и как бы невзначай что-то вдавил ногой в ил. Другой ногой он аккуратно это заровнял и, осенённый, видимо, какой-то приятной мыслью, стремглав бросился навстречу соседям, крича на бегу:

- Стойте где стоите! Сам подойду.

Нельзя сказать, что поведение ежа не удивило медведя. Плохое зрение хоть и не позволило ему разглядеть ежиную находку, но заинтересовало не на шутку. Он спустился со своей смотровой точки к самому берегу и внимательно осмотрел дно. Ничего примечательного на дне он не увидел, а спросить было уже не у кого - ёж был далеко. Медведю ничего не оставалось, кроме как сидеть и дожидаться его возвращения, что, собственно, он и сделал, развалившись неподалёку.

А ёжик тем временем давно преодолел намеченное рас-стояние и рьяно вступил в переговоры.

Тут нужно отдать ему должное, ибо переговорщиком он был отменным, а если речь шла ещё и о какой выгоде, тут ему вообще не было равных. В данном случае выгода была налицо.

Как неожиданно выяснилось - сушняк овладевал и сосед╛ним лесом, а ихний бобёр ввечеру нажрался и заводи не отгородил, за что, впрочем, его уже поколотили. Тем не менее проблемы это не решило, и посему соседи испросили разреше╛ния приложиться к заводи существующей, чем вызвали бурю негодования со стороны ежа.

Тот красочно, в подробностях, упустив, правда, все неприятные моменты, обрисовал им, как сам лично, взяв в подмогу одного только медведя, толку от которого, конечно же, не было никакого, всю ночь напролёт искал пропажу.

Потом он, голодный, озябший, в кромешной темноте продираясь сквозь колючие кусты, искал след похитителей и таки нашёл его. Потом поведал о трёхчасовой погоне и о битве с похитителями, коих было несметное множество. Как он яростно и отчаянно бросался на вражье полчище, разрывая их в клочья и оставляя за собой горы трупов. В доказательство он проде╛монстрировал следы той яростной битвы, которые - поменьше под левым глазом и побольше под правым - были на лицо. Или, вернее, на морде.

Потом рассказал, как силы постепенно покидали его, а врагов всё прибавлялось и прибавлялось. Как в конце концов они были вынуждены отступить и вернуться назад, чтобы спасти хоть то, что осталось. Нечего уже и говорить, что до рассвета он, само собой, валил лес и таскал тяжёлые брёвна для заводи.

В заключение ёжик отметил, что чертовски устал, а вместо того чтоб воспользоваться заслуженным отдыхом, вынужден вести беспредметные разговоры с толпой халявщиков.

Звери внимательно выслушали ежа и, несмотря на то, что не все полностью поверили ему, из чувства дипломатического такта промолчали. Некоторые даже выразили ему свои сочувствия и заверили, что ни о какой халяве речи не шло. Что речь, собственно, шла о справедливом обмене, и в доказательство тому выставили на предмет торга два ведра водки.

Предмет торга ёжика не разочаровал и, прочитав крат-кую лекцию о вреде алкоголизма и дефиците пресной воды в современном мире, он предложил оформить сделку в пропорциях один к одному.

Когда к соседям вернулся дар речи, дипломатического такта и след простыл, а ихний барсук, в лексиконе которого вообще не было приличных слов, присовокупил к своему лексикону ещё и слово ёж - как синоним. Ну и в конце, естественно, ежа припи╛сали к известной национальности, а пропорции меньше чем один к десяти даже обсуждать отказались.

Тут опять надо отдать ежу должное, ибо он не растерялся и тоже, отбросив дипломатический такт, указал соседям место, добавив заодно к лексикону барсука ещё несколько слов, доселе тому неизвестных.

Всё время, пока шли переговоры, с другого берега за ними пристально наблюдал медведь. Он нетерпеливо расхаживался туда-сюда, пытаясь определить, о чём шла речь. Он прикладывал лапу к уху и морщил от напряжения брови, но всё было без╛результатно. Пару раз он порывался присоединиться к переговорщикам, но каждый раз вспоминал о руководстве операцией и возвращался на рабочее место.

Время от времени отдельные слова, а то и обрывки фраз долетали до его уха, но то были слова, сказанные заведомо громче других, а потому смысловой нагрузкой не обременённые. По ним, однако, можно было определить о накале страстей и, как следствие, о серьёзности обсуждаемой проблемы. Медведь сильно нервничал и с нетерпением ожидал развязки, которая в скором времени и произошла.

Обратно ёжик шёл, насвистывая, что свидетельствовало о хорошем настроении. Переговоры, по его мнению, закончились успешно и вдобавок без жертв и кровопролития.

Конечная точка была поставлена. Причём, поставлена на пропорции один к восьми, что в свою очередь, можно было считать достижением. Предвкушение праздника переполняло его через край.

Медведь, видя насвистывающего ёжика, тоже слегка успокоился, ибо по довольной физиономии того определил, что дипломатическая миссия удалась.

- Ну-у? - выдавил он из себя любопытнейший вопрос, едва ёжик приблизился достаточно.

- А то! - так же несуразно ответил тот и, будто бы не заме╛чая медведя, просвистел мимо него.

- Чего - а то? - не понял медведь и пустился за ежом вдо╛гонку.

- А чего ну? - надерзил ёж, даже не поворачиваясь.

- Хватит умничать! - остудил медведь его пыл. - Рассказы╛вай давай, чего вы там расшумелись!

Ёжик лениво остановился и упёр в бок только одну лапу, а второй демонстративно пригладил иголки.

- Расшумелись, расшумелись! Вовсе мы и не расшуме-лись. Просто переговоры у нас были - важные!

- Какие ещё переговоры?

- Ну, я же говорю - важные! Дела там всякие государ-ствен╛ные обсуждали, - неторопливо отчитался ёж, зевая. - Вне╛бюд╛жетные фонды, антимонопольные соглашения, так - по бар╛теру кое-что.

Из всего вышесказанного медведь не понял ни единого сло╛ва, но отдадим ему должное - выкрутился довольно ловко.

- Ну, это понятно, - кивнул он головой и тоже зевнул. - Тебя, в общем-то, за тем и посылали! Кстати. Договорился до чего-нибудь?

- Да уж известно, что договорился! Кто ж, как не я, догово╛риться-то может? Вот кто другой, может, и не договорился бы, а я...