— Здравствуйте! — их голоса звучали совершенно ошарашенно.

— Мама, папа, рады вас видеть!

Майкл встал и, протянув руку, помог подняться Елене, которая едва слышно добавила:

— Здравствуйте…

Чувствуя, как она смущена, Майкл обнял ее за талию и притянул к себе.

— Прошу, садитесь, — Майкл указал на кресла.

Он подвел к одному из них Эли, усадил, а сам, обняв ее за плечи, устроился на подлокотнике.

Родители молча разместились, потом Нелли произнесла:

— Сожалеем, что не вовремя явились с визитом. Но ты недавно вернулся, Майкл, и мне хотелось увидеться с тобой, поскольку с папой вы встречаетесь в офисе постоянно.

— Ну почему же не вовремя? Вы всегда для нас с Эли — желанные гости.

— Елена, — вдруг вступил в разговор Генри, — вы не покажете мне этот дивный пруд, в котором можно выловить грандиозное количество рыбы?

— С удовольствием, мистер Кренстон, — улыбнулась Елена и, легко поднявшись, направилась к аквариуму.

Генри двинулся за ней. Он с интересом все осмотрел, провел по дну водолаза, а потом, не удержавшись, взял удочку и попытался подцепить рыбку. Оказалось, что это было довольно трудно сделать. У него никак не получалось, и Елена с видом знатока начала ему подсказывать, что необходимо предпринять. Оба так увлеклись, что забыли о Нелли и Майкле.

— Майкл, прости, пожалуйста, но в первый момент я подумала, что попала в сумасшедший дом. Потом заподозрила, что ты впал в детство. Теперь вижу, что и Генри направился по твоим стопам, — указала Нелли на охваченного азартом мужа. — По-моему, у твоей жены просто потрясающие способности лишать серьезных людей здравого смысла.

— Мама, ну что плохого в том, что Эли — неугомонный, жизнерадостный человек? — Майкл пожал плечами.

— Но я не узнаю тебя, Майкл. Ты очень изменился, — строго сказала Нелли. — Я понимаю, что она — молода. И возможно, забавляет тебя…

— Мама, — прервал ее Майкл, — Эли не «забавляет», как ты выразилась, меня, а делает невероятно счастливым. Я люблю ее. А если хочешь знать, она — вовсе не бессмысленная девчонка. Эли — профессионал. И в своем деле — весьма и весьма неплохой. Боб говорит, что ее работа с певцом выше всяких похвал…

Майкл оборвал себя, заметив приподнявшиеся от удивления брови матери.

Нелли медленно уточнила:

— Елена работает с певцами? И ты не возражаешь против того, что твоя жена причастна к богеме?

— Мама, ты произнесла «к богеме» так, как будто хотела сказать к «борделю», — усмехнулся Майкл. — Думаю, как профессиональный филолог, разницу ты улавливаешь?

— Как филолог — да! Произносятся и пишутся они по-разному… — иронично согласилась Нелли.

— Об остальном ты не можешь судить, — быстро прервал ее Майкл, — поскольку ни об одном, ни о другом, кроме самых общих сведений, ты представления не имеешь.

— И слава Богу! — отрезала Нелли. — Ну Елена — понятно! Но ты, Майкл, отдаешь себе отчет в том, кто твоя жена?

— Великолепная женщина, очень мною любимая, — улыбнулся Майкл.

— Впрочем, как знаешь, — бросив быстрый проницательный взгляд на сына, неожиданно согласилась Нелли. — Только потом не будешь жалеть и раскаиваться, Майкл?

— Нет, мама, — твердо ответил он.

И в этот момент раздался громкий возглас отца:

— Поймал! Поймал!

Все взгляды устремились на Генри Кренстона, который с невиданным азартом тащил рыбку. Доведя ее до поверхности, он чуть ослабил леску и… рыбка сорвалась. Все рассмеялись, видя его огорченное и недоумевающее лицо. Даже Нелли.

— Хотите попробовать, миссис Кренстон? — звонко обратилась к ней Елена.

— Спасибо, Елена. Как-нибудь в другой раз! — отказалась Нелли, а потом добавила: — Сегодня моя одежда не предназначена для рыбалки. Впрочем, также, как и костюм Генри. Наверное, именно поэтому он и распугал всю рыбу!

Все опять весело засмеялись. Майкл внимательно посмотрел на мать. Та прямо взглянула в его глаза, вздохнула и неожиданно мягко улыбнулась своей удивительной улыбкой, делавшей ее лицо еще более красивым. Майкл наклонился к ней, поцеловал в щеку и тихо, чтобы слышала только она, сказал:

— Спасибо, мама. Ты — самая умная женщина на свете!

Нелли потрепала его волосы и так же тихо ответила:

— Будь счастлив, сын.

Затем повернулась к мужу и Елене:

— Генри, я полагаю, у нас еще будет время созвониться и договориться о совместной рыбалке. Я надеюсь, Елена, что тоже могу рассчитывать на ваши консультации, поскольку наши мужчины считают именно вас главным авторитетом в этом деле?

— Безусловно, миссис Кренстон, — открыто улыбнулась Елена. — Я с радостью помогу вам и разделю с вами и возможные неудачи, и неизбежный триумф!

— Ну что ж! На таких условиях сам Бог велел отправиться в совместное плавание, — улыбнулась в ответ Нелли. — Генри, пойдем. И пожалуйста, не огорчайся. Скоро мы, потренировавшись, заткнем молодежь за пояс!

Все весело распрощались. Когда машина родителей скрылась из виду, Елена повернулась к Майклу и одобрительно проговорила:

— Майкл, у тебя — замечательная мама! Невероятно умная.

— Спасибо, Эли, — мягко ответил Майкл. — Я же говорил тебе об этом, помнишь? Так и получилось!

— Должна признать со всей очевидностью, что теперь у нас — ничья. Один-один! — засмеялась Елена.

— Я, Эли, тогда не хотел тебя огорчать, — тоже засмеялся Майкл, — но в этом я нисколько не сомневался!

Они вернулись в игровую комнату.

Лежа в постели, Майкл молча наблюдал, как Эли заботливо устроила ослика и совенка в самом центре кровати, а затем сказал:

— Эли я хочу попросить тебя.

— О чем? — не дослушав, прервала его Елена.

— Эли, — улыбнулся Майкл, — согласись, что эта кровать все-таки прежде всего предназначена для тебя и меня. Правильно?

Вопросительно глядя на него, Елена согласно кивнула и отодвинулась к самому краю.

— Очень хорошо, что по этому вопросу расхождений у нас нет, — продолжил Майкл. — Поэтому я хочу попросить тебя вот о чем. Нельзя ли этот зоопарк, — он кивнул на игрушки, — перенести на край кровати?

— Почему? — коротко уточнила она.

— Эли, причина проста и очевидна! — усмехнулся Майкл. — Я всю ночь просыпаюсь из-за страха нечаянно во сне раздавить эти прелестные создания — ослика и совенка. Ведь в этом случае твой гнев падет на мою несчастную голову!

Елена немного помолчала, затем опять согласно кивнула, переложила игрушки на свою сторону и легла, свернувшись «калачиком».

Майкл приподнялся, склонился над ней, осторожно поцеловал в висок и пристально вгляделся в ее лицо. Елена открыла глаза и, искоса посмотрев на него, мягко спросила:

— Что-то еще, Майкл?

Он снова прикоснулся губами к ее виску, вздохнул и, со скрываемым разочарованием и отчаянием, ответил:

— В общем-то, да. Я только хотел поблагодарить тебя, Эли, и пожелать спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Майкл. Надеюсь, теперь ты выспишься как следует.

«Как раз этого я хотел бы меньше всего!» — подумал он. Майкл долго лежал, борясь с бессонницей и противоречивыми чувствами и мыслями.

Как-то за завтраком Майкл обратился к Елене, торопившейся на очередную репетицию.

— Эли, последнее время я очень много и напряженно работал и хотел бы уехать на пару-тройку дней. Может быть, ты смогла бы договориться с Робертом, чтобы он поработал с другим концертмейстером? По-моему, тебе тоже не мешало бы отдохнуть.

— Я не знаю…

В голосе Елены слышалось сомнение. Она надолго задумалась.

Майкл терпеливо ждал, хотя внутри себя испытывал немыслимую борьбу надежды и отчаяния, уверенности и обреченности. И он решил теперь же разорвать ту напряженность и неопределенность, что была между ними все последнее время:

— Так как, Эли? Что ты решила?

Елена сидела, низко опустив голову и механически рисуя указательным пальцем на скатерти какие-то замысловатые фигуры. Потом она прервала эту бесконечную вязь, провела длинную черту перед собой и негромко ответила: