— Унесите и выбросите! — распорядился он, протянув банку донельзя удивленному садовнику. — И вот что еще… Покажите, где вы их копали, и дайте лопату.

Дружной процессией они двинулись за онемевшим от изумления садовником, который подвел их к компостной куче, вывалил червяков из банки, кивнул на лопату и удалился.

— Прошу! — протянул Майкл лопату Елене, которая моментально вскинула вверх брови, вопросительно глядя на него.

— Но Майкл… Это делается не так! — заявила она.

— Эли, ради Бога, чего ты хочешь? Я ничего не понимаю! Теперь-то что не так? Вот — лопата, вот — компост, вот — червяки… — Майкл обвел вокруг себя свободной рукой. — Объясни!

— Майкл, — назидательно начала Елена, — судя по всему, рыбак из тебя еще худший, чем наездник. Поэтому слушай, как надо правильно все делать. Не надо предлагать мне эту лопату! Копать будешь ты. И складывать червяков в баночку тоже.

— Прости, а что же входит в твои обязанности? — искренне недоумевая, поинтересовался он.

— А я… Я буду эту баночку держать и показывать, каких именно червяков ты в нее должен складывать!

Заявление Эли было столь неожиданным и комичным, а вид — таким самодовольным, что Майкл просто рухнул на землю от хохота, не в силах больше сдерживать себя.

Она спокойно смотрела на него, не понимая, чем вызвано такое сильное проявление эмоций.

— Майкл, — обратилась к нему Елена, — ты так радуешься, потому что узнал, как надо правильно готовить наживку?

— О, Эли! Это истинная правда! Мне самому как-то… — он чуть было не сказал «не приходилось копать». Это делал, как правило, садовник, или наживку ему доставляли из магазина. Вовремя остановив себя, Майкл завершил:

— … все, рассказанное тобой, раньше в голову не приходило!

Он послушно взял лопату и принялся копать. Эли стояла рядом, совсем близко, указывая на понравившегося червяка, периодически протягивая баночку Майклу, куда он его складывал. Майкл понял, какое это наслаждение — вот так, рядом, слаженно и увлеченно, чувствуя дыхание друг друга, что-то делать вместе. Конечно, баночку можно было поставить на землю. Но ради того, чтобы Эли вот так, как сейчас, была рядом, он готов был перекапывать эту компостную кучу без устали.

Утром Майкл никак не мог добудиться Елены. Было почти десять утра, когда, наконец, она появилась.

— Эли!.. — усмехнувшись, произнес он. — Тебе не кажется, что большинство рыбаков в это время, — он красноречивым жестом указал на часы, — уже возвращаются с уловом?

— Майкл, — спокойно ответила Елена, — можешь не сомневаться, я знаю, когда надо идти на рыбалку. Вот сейчас быстро позавтракаю и буду готова.

Через некоторое время, тепло одетые, они сидели в лодке.

— Майкл, насади, пожалуйста, червяка, — попросила Елена.

Он, искоса взглянув и улыбнувшись, выполнил ее просьбу. Удочку она забросила сама и сделала это, как он отметил, вполне умело. Тут же, вопреки всем традициям, Елена громко начала какой-то разговор, и вскоре они весело смеялись, подшучивая друг над другом и обмениваясь репликами. Шум, который они производили, стоял немыслимый.

— Эли, по-моему, мы могли бы и не утруждать себя сборами, — заметил Майкл. — Просто посидели бы на пруду в лодке.

— Ну уж нет! — горячо возразила Елена. — Начинай размачивать сухарь! Будем приманивать рыбу!

Он, смеясь, взял сухарь, опустил в воду, медленно раскрошил и разбросал вокруг лодки.

— Эли, — озадаченно поинтересовался Майкл, — а почему именно ванильный сухарь?

Она оценивающе оглядела его, немного подумала и пояснила:

— В общем-то, это мой личный секрет. Но тебе, Майкл, раз уж мы с тобой теперь — в одной лодке, я его открою. Рыба, особенно карась и окунь, замечательно идет на такую прикормку, как ванильные сухари. Проверено практикой в самых разных водоемах и при самых разных погодных условиях.

— Эли, спасибо за доверие, — как можно серьезнее заверил ее Майкл. — Обещаю хранить этот секрет, как самую важную коммерческую тайну.

И тут, к удивлению Майкла, начался такой небывалый клев, что он, отложив свою удочку, едва успевал насаживать червяков на удочку Эли и снимать рыбу, складывая ее в садок.

— Эли, если бы я сам не ловил сейчас с тобой, я ни за что не поверил, что бывает такая рыбалка! — изумленно заявил он. — Ванильные сухари!.. Наш шум!.. А рыба клюет, как сумасшедшая. Это просто фантастика! Впору патентовать новое изобретение в области рыболовства под названием «Эли-один». И вообще… Если дочь, которую ты мне родишь, будет хотя бы наполовину такой затейливой и необыкновенной, как ты, я буду самым счастливым человеком на свете!

Он заметил, насколько смутилась от его слов Эли, едва не выронившая из рук удочку. Да, эту рыбалку он не забудет никогда!!!

Вечером после ужина они сидели у камина в гостиной, в которой царил мягкий полумрак. Мерцал огонь, горели два маленьких бра. Елена, откинувшись на спинку кресла, курила. Майкл внимательно и серьезно смотрел на нее, не желая нарушать спокойствие и умиротворенность обстановки.

Через некоторое время, решившись, негромко заговорил:

— Эли, нам пора уезжать…

Она мгновенно словно застыла, вскинула на него глаза испуганной лани и тихо спросила:

— Уже?.. Так скоро?..

— Да, Эли. Понимаешь, меня ждет работа, — как можно убедительнее объяснил Майкл.

Конечно, он кривил душой. Его работа к сроку отъезда никакого отношения не имела. Поспешность была обусловлена только одной причиной. Их свадьбой. Получив согласие Елены, Майкл больше не хотел даже малейшего промедления. Он ежедневно звонил домой и знал, что, согласно его просьбе, родители и Билл со всей возможной поспешностью готовятся к его предстоящему бракосочетанию. Но сказать Елене об этом прямо Майкл все никак не мог набраться смелости. Те две недели, что оставались до свадьбы, ему казались бесконечными. Но для Эли, и он это хорошо понимал, они будут мгновением, пролетевшим с молниеносной скоростью. А Эли к этому не готова. Конечно, она постепенно привыкала к нему, Майклу, и уже не отвергала, как прежде, его малейших прикосновений, попыток обнять ее. Но все же срок их совместного пребывания был настолько короток, что Эли по-прежнему казалась Майклу маленьким испуганным зверьком с настороженными глазами. Она изо всех сил скрывала свое смущение за бравадой слов и фраз. Но он понимал, какая внутренняя борьба идет в ее душе, постепенно раскрывающейся навстречу ему. Безусловно, разумнее было бы не торопиться со свадьбой, дать Эли еще немного времени. Но как раз этого Майкл сделать категорически не мог, как ни уговаривал и ни убеждал себя. Желание обладать той, которую полюбил еще сильнее, узнав за это время гораздо ближе, было настолько непреодолимым, что Майкл, если бы все зависело только от него, завтра же был женатым человеком. Но он не мог не считаться с чувствами Эли, хорошо понимая их. И это была проблема, которую, не откладывая, необходимо было решать теперь же.

Елена растерянно кивнула и сказала куда-то в сторону:

— Да-да… я понимаю…

— Если мы завтра вернемся в Париж, то за два дня уладим все дела и Новый год будем встречать в Америке, — убеждал ее Майкл. — И потом… — он собрался с духом и, дождавшись, когда она вопросительно взглянула на него, спокойно и решительно объявил: — Эли, через две недели — наша свадьба.

— Как через две недели?!! — Елена вскочила и заметалась по гостиной. — Майкл, но это немыслимо! Почему нельзя подождать еще хоть чуть-чуть? Почему?!!

Срок, названный Майклом, никак не укладывался в ее голове. Елене почему-то казалось, что все, касающееся их свадьбы, вопрос какого-то отдаленного будущего. Хотя ей и была очевидна абсурдность подобной мысли, но это противоречие соединялось в ней вполне логично самым необъяснимым образом. И теперь, не в силах справиться с собственными чувствами, она была охвачена паникой и ужасом. У нее даже выступили слезы на глазах.