— Дело твое, Майкл, — равнодушно произнесла Елена. — Через два, максимум, три месяца я уеду. Поэтому делай, как тебе удобнее. Мне — все равно.

Он сразу взорвался и, нахмурив брови, гневно отрезал:

— Я тебе говорил и больше к этому вопросу возвращаться не желаю: ты уедешь только тогда, когда я соглашусь с этим!

— Нет! — решительно возразила Елена. — Нет, Майкл. Был договор. Ты должен выполнить свою часть обязательств, как я выполнила свою.

— Разве? — усмехнувшись, Майкл вскинул брови, а затем, прищурив глаза, пристально и скептично посмотрел на нее. — Я не хочу быть бестактным и невоспитанным, но раз уж ты меня обвиняешь в необязательности, может быть, пояснишь, насколько добросовестно ты выполнила свои обязательства?

Смутившись, Елена опустила голову. Потом, взяв себя в руки, сказала:

— Мне казалось, что наш договор не включает…

Ее слова прерваны были громким восклицанием Майкла.

— Что-то я не припоминаю каких-то ОСОБЫХ пунктов в нашем договоре! Что он там не включает, черт возьми?!!

— Ну… я так поняла, во всяком случае… — неуверенно пояснила Елена и продолжила: — Потом все как-то… Но я стала твоей женой, Майкл.

— Спасибо! Я очень счастлив! — саркастично поблагодарил Майкл.

— Я тоже! И очень надеюсь, что через три месяца мы друг друга еще больше осчастливим! А может быть, нам удастся это еще раньше!

Елена стремительно выскочила из ванной комнаты, гневно сверкая глазами. Майкл какое-то время неподвижно лежал и думал, глядя в одну точку на стене. Но так и не пришел ни к какому решению. Несмотря ни на что, он любил Елену и расставаться с ней не хотел. Теперь, когда страсти, бушевавшие в нем, немного поостыли, он пытался понять, почему все так произошло между ними. Но объяснения не находил. Он признавал, что в запале наговорил много лишнего и несправедливого. Но поведение Елены и то, что он увидел собственными глазами в «домике Джулии», никакого оправдания не имело. Майкл почувствовал, как вновь от гнева и ревности у него закипает кровь, и мутится сознание. Настроение испортилось. Помрачнев, он вышел из ванной комнаты и направился переодеваться к ужину.

Когда миссис Крембс принесла десерт и чай, Майкл, увидев, что она собралась уходить, обратился к ней:

— Анна, вы ничем подобным раньше меня не потчевали. В связи с чем такие изменения в нашем рационе?

— А вы вот, мистер Майкл, еще «трубочки» попробуйте и угадайте, из чего они сделаны! А изменения, — лукаво улыбнулась миссис Крембс, — в связи с появлением в доме вашей молодой жены. — Ну и как? — спросила повариха, заметив, с каким удовольствием хозяин ест «трубочки». — Из чего они?

— Не представляю!.. — Майкл покачал головой. — Но очень вкусно. Просто во рту тают!.. Жалею, что не женился раньше, если кулинарные шедевры, как выяснилось, напрямую связаны с появлением в доме моей супруги.

— Именно так, мистер Майкл!.. — многозначительно усмехнувшись, миссис Крембс степенно удалилась.

— А тебе, Елена, нравится? — Майкл взглянул на жену.

— Я раньше тебя успела попробовать, Майкл, — спокойно ответила Елена. — По-моему, неплохо.

— А я и не подозревал, что у тебя такой придирчивый вкус, — заметил Майкл. — На мой взгляд, ужин превосходен!

Он встал и направился в свой огромный кабинет, расположенный на первом этаже особняка.

— Я не помешаю тебе, — остановил его голос Елены, — если немного поиграю на рояле?

— Нисколько, — равнодушно отозвался он. — Двери закрываются достаточно герметично. Стены — звуконепроницаемы. Так что, можешь не беспокоиться.

Елена ушла в гостиную и долго играла. На этот раз ее настроению больше всего соответствовали «Песни без слов» Мендельсона.

Все это время Майкл, откинувшись в кресле, просидел у своего массивного стола, заваленного бумагами, так и не приступив к работе. Он слушал вдохновенное исполнение Елены, наполненное чувством и особым смыслом, и думал о том, как сложно двум, казалось бы, умным людям, мужчине и женщине, понять друг друга.

Как-то Майкл, услышав тихое постукивание в стену, заглянул в спальню. Елена стояла на невысокой скамеечке и через камин пыталась дотянуться до стены. Она держала в одной руке молоток, а в другой — гвоздь. Ей было явно неудобно, и она несколько раз подряд теряла то гвоздь, то молоток, то со страхом смотрела вниз — так пугала ее двадцатисантиметровая высота скамейки.

— О! Какое трудовое рвение! — усмехнулся Майкл, входя в комнату. — А кроме тебя этот гвоздь вбить в стену никто не может? Или это твое какое-то новое увлечение? Если тебя так привлекает именно эта стена и никакая другая, я распоряжусь немедленно убрать камин, который создает тебе, Елена, такие большие неудобства! Думаю, двух часов хватит, чтобы и следа его здесь не осталось. Ты согласна подождать? Или это дело не терпит отлагательства?

Он подал ей руку и помог сойти со скамейки. Елена села в кресло и облегченно перевела дух.

— Ты совершенно напрасно иронизируешь, Майкл! — серьезно ответила она.

— Ты даже не представляешь, насколько необходимо прибить этот проклятый гвоздь в намеченное место.

— Так я распоряжусь насчет камина? — повторил он свой вопрос, пряча улыбку. — Желания моей жены должны исполняться.

— Да ну тебя!.. — отмахнулась Елена. — Я с тобой серьезно…

— И я серьезно, — отозвался он. — Ты хочешь вбить в стену гвоздь лично. Камин мешает. Я и стараюсь максимально облегчить твою задачу. Я же знаю, что предлагать тебе большую стремянку бессмысленно, поскольку ты панически боишься высоты. Следовательно, решение может быть только одно — сломать камин. И ради своей жены я готов пойти на это!

— Майкл, ну что ты пристал с этим камином? — Елена горестно вздохнула.

— Ничего забивать этим ужасным молотком я не хочу и не умею! Вот разве что пальцы все отбила…

Она помахала рукой в воздухе, а потом и подумала на нее.

— Немедленно покажи! — потребовал Майкл.

Он взял ее руку и внимательно осмотрел каждый палец.

— Просто замечательно! — прокомментировал он. — Наконец-то рояль отдохнет.

— А заодно и ваши уши, — насмешливо дополнила Елена.

— Ну, уши-то как раз не жалко, — сдерживая смех, как можно более серьезно, сказал Майкл. — А вот рояль — дорогой!

Елена нахмурилась и, неодобрительно глядя на Майкла, произнесла:

— Вот уж не знала, что ты — алчный скряга! Но раз такие счеты, я согласна платить за амортизацию. Потому что не играть — не могу!

— И какова оплата, которую ты можешь предложить? — живо поинтересовался Майкл.

Елена пожала плечами.

— Ну, я не знаю… Можно позвонить и узнать.

— Куда? Подобные рояли на прокат не выдаются, — насмешливо пояснил Майкл.

Она озадаченно смотрела на него, не зная, что ответить. Потом растерянно спросила:

— А что хочешь получить ты?

Майкл, с иронией глядя на нее, задумался, потом многозначительно ответил:

— Может быть, сыграем в «вопросы-ответы»? Ты, помнится, хвасталась, что у тебя хорошо получается угадывать. Возможно на этот раз ты выиграешь, Эли?

— Ну нет! — категорично отказалась Елена. — Как показала практика, подобные игры — не для меня.

— О, напрасно ты так в себе усомнилась! — он улыбнулся. — Один-единственный раз не получив выигрыша, говорить о практике?.. А я уверен, что если ты почаще играла бы в «подобные игры», то убедилась, что они — как раз для тебя!

Елена, наконец, догадалась, насколько двусмысленной становится беседа. Глаза ее засверкали, щеки вспыхнули.

Майкл откровенно любовался женой, напрочь забыв все размолвки и обиды. В эти минуты вернулись те открытые доверчивые отношения, которые были между ними до свадьбы.

— Все, Майкл! Все! — быстро заговорила Елена. — Раз не сошлись в цене, значит, придется смириться с собственной дисквалификацией. Спасибо за веселый перерыв. Мне пора за работу!

Елена решительно направилась к скамейке и взобралась на нее. Тут же гвоздь выпал из руки, а молоток в очередной раз скользнул по пальцам.