Над ним все смеялись. Он был университетским профессором, а ходил как женщина, поэтому все студенты потешались над ним. Он уже обращался к другим врачам, но все они лишь разводили руками, ведь он ничем не болел, поэтому лекарства были бесполезны. «У вас здоровое тело, — говорили ему врачи. — Какую операцию назначить вам?»

Он ездил к психоаналитикам в Бомбей и Дели, а они только глаза на него таращили, потому что впервые сталкивались с таким делом. Итак, психоаналитики не могли ничем помочь ему, потому что не знали подобных прецедентов. Я еще не слышал, чтобы психоаналитики излечили такого пациента.

Впрочем, один психоаналитик дал ему самый обыкновенный совет. «Вы должны упорно стараться ходить как мужчина, — сказал он. — Будьте бдительны». Это посредственный совет. «Вы должны отказаться от прежней привычки и завести новую привычку, — посоветовал психоаналитик. — Когда будете гулять утром и вечером, ведите себя как мужчина».

Профессору стало еще хуже. Чем активнее он старался ходить мужской походкой, тем сильнее ему хотелось идти как женщина. Именно поэтому ему приходилось прикладывать усилия, ведь в принципе здесь не нужны никакие усилия. Вы когда-нибудь пытались не ходить как женщина?

Но если вы сознательно стараетесь ходить как мужчина, то не понимаете механизм гипноза, поскольку так вы уже сильнее гипнотизируете себя на женскую походку. Вы прикладываете усилия и терпите неудачу. А каждая неудача лишь закрепляет гипнотическую установку. Поэтому совет великого психоаналитика принес ему еще больше страданий. Профессор приобрел еще более выраженную женскую походку.

Когда он пришел ко мне, у меня сидели приятели. «Я не могу рассказать вам о своей трудности при других людях, — сказал он. — Мне нужно поговорить с вами наедине».

«Хорошо, — ответил я. — Пойдемте в мою комнату». Я привел его в свою комнату и запер дверь на ключ. «Какая трудность вогнала вас в такой страх?» — поинтересовался я.

«Мне стыдно в этом признаться, — опустил он глаза, — но у меня с детства женская походка».

«Здесь нечего стыдиться, — заметил я. — Вы совершили чудо. Психологи ни за что не поверят в то, что такое возможно, потому что для женской походки нужно материнское чрево. В ином случае такой походки не добиться. А вас нет материнского чрева».

«Я хочу избавиться от этой походки», — сказал он.

«Вас нужно ценить! — воскликнул я. — Зачем вам стыдиться? Вы выиграете в соревнованиях, станете первым в мире мужчиной, который ходит как женщина. С вами не сравнится ни один мужчина!»

«Зачем вы мне это говорите? — вздохнул он. — Не надо меня успокаивать».

«Я вовсе не успокаиваю вас, — возразил я. — Я просто пытаюсь довести до вашего сведения... Психоаналитики посоветовали вам прилагать усилия, сознательно строить мужскую походку. И каков же результат?»

«Моя женская походка стала еще более выраженной», — ответил он.

«А теперь выслушайте мой совет, — заявил я. — Изо всех сил пытайтесь ходить как женщина».

«Вы хотите, чтобы я стал еще более смешным?» — удивился он.

«Проведите этот эксперимент прямо здесь, передо мной, — сказал я. — Прилагайте сознательные усилия для того, чтобы ходить как женщина. Я хочу посмотреть, как вы ходите, ведь с точки зрения мужской психологии это невозможно. Это явно результат самовнушения. Все можно изменить, но только не противоположной крайностью».

Он испугался, но я подбодрил его: «Сделайте попытку, пройдитесь по комнате. Сознательно и старательно копируйте походку женщины».

И ему не удался эксперимент. «Как странно!» — удивился он.

«Ступайте на работу, — сказал я, — и ходите там как женщина. Понаблюдайте за тем, как ходят женщины. Найдите в своем университете самую женственную студентку и копируйте ее походку».

Через неделю, когда я собирался уезжать, этот профессор пришел ко мне еще раз. «Вы совершили чудо, — сиял он. — Чем активнее я пытался подражать женщинам, тем меньше мне это удавалось. Люди даже стали как-то странно поглядывать на меня, потому что уже ждали от меня женскую походку, а я стал ходить как мужчина. Я изо всех сил стараюсь ходить как женщина, но у меня ничего не получается!»

«Именно так разрушается самовнушение, — объяснил я. — Оно случается бессознательно. Если вы будете то же самое делать сознательно, то разрушите самовнушение. Оно не устоит в сете сознания».

Я путешествовал по Индии и, набираясь опыта для своих будущих саньясинов, изучал самый разный народ: невротиков, психопатов, духовных людей и материалистов.

Я почти тридцать лет говорю своим людям о том, что психоанализ умер, как сам Фрейд. Ни один психоаналитик не дал ответ на ваши вопросы. В действительности психоанализ никогда не был живой наукой. Он был эффективным способом выуживания денег из больных людей.

Еще будучи студентом я уже начал бороться со своими преподавателями психологии и психоанализа. Затем я сам стал преподавать в университете и теперь боролся уже со своими коллегами по кафедре. Но человеческая слепота, глухота, немота — все это кажется бесконечным.

Материалист верит только в тело. Психоаналитик считает ум побочным продуктом тела. По его мнению, вместе с гибелью тела исчезает и ум. Чем же он занимается? Психоаналитик напрасно мучает людей. Ни ум, ни тело не будут вашими вечными друзьями. Пользуйтесь ими, но не забывайте о том, что в вас пребывает свидетель.

Поэтому я настаиваю на обучении медитации. Я рассказываю людям о том, что до тех пор, пока психоанализ не будет основан на медитации, пока он не станет помогать людям открывать не-ум, запредельное бытие, он будет тщетным методом, средством ограбления людей. Но ни один психоаналитик не согласился со мной.

В этот период времени Раджниш часто подолгу медитирует, сидя безмолвно в конце лекции.

Всю жизнь я говорю о медитации.

Существует сто двенадцать методов медитации. Я изучил все эти методы, причем не только интеллектуально. Мне понадобилось несколько лет для того, чтобы изучить каждый метод и выяснить его суть. Изучив сто двенадцать методов, я с удивлением узнал, что суть всех этих методов заключается в свидетельствовании. У этих методов разные второстепенные моменты, но цент каждого метода это как раз свидетельствование.

Поэтому я говорю вам, что во всем мире есть только одна медитация, а именно искусство свидетельствования. Оно выполнит всю работу, полностью преобразит все ваше бытие.

Чем бы я ни занимался, моя медитация не останавливается. Это не то, что мне следует делать отдельно, а просто искусство свидетельствования. Говоря с вами, я одновременно свидетельствую свою речь, обращенную к вам. Итак, здесь присутствуют три стороны: вы слушаете, я говорю, и есть еще тот, кто наблюдает. Он-то и представляет собой меня подлинного. Поддержание постоянной связи с этой стороной и составляет медитацию.

Не важно, что вы делаете, главное — поддерживайте связь со своим свидетелем. Я свел религию к ее главной сути. Теперь все остальное превратилось просто в ритуал. Довольно и свидетельствования. Для этого вам не нужно становиться христианином, индуистом, мусульманином или еще кем-то. Свидетельствовать может и атеист, коммунист — кто угодно, потому что для такого искусства не нужна теология, система верования. Это просто научный метод медленного погружения в себя. Наступает момент, когда вы достигаете своей сокровенной сути, самого центра циклона.

Позади человеческого ума находится проектор. Стремления, страсти, условности — все это накапливается в подсознании и постоянно проецируется на экран ума. Поток ментальных проекций безостановочно устремляется на этот экран, каждый миг.

Сознание это зритель, наблюдатель. Оно забывается в этом потоке картинок желаний. Такое забвение и есть невежество. А невежество представляет собой главную причину майи, иллюзий, бесконечного круговорота рождения и смерти. Вы пробуждаетесь от своего невежества, когда останавливается работа ума. Когда ум лишен мыслей, когда поток картинок на экран прекращается, только тогда зритель вспоминает себя и возвращается домой.