Ваша честь, перед тем, как принять клятву говорить правду и только правду, я должен сказать несколько вещей, иначе клятва эта будет фальсификацией. Первое: я всегда был против клятв, по той простой причине, что если человек способен лгать он может солгать даже осле того, как поклянется. Его клятва может быть ложью, если же человек говорит всегда правду, клятва будет дилеммой для него. Потому что клясться, что он будет говорить правду и только правду — значит допускать возможность лжи. Это будет означать, что если он не поклянется, а если поклянется, то будет говорить правду, но он и так говорит все время правду. Так что, заставляя меня дать клятву, вы ставите меня в неловкое положение, но я не такой серьезный человек. При жизни я ни к чему не относился серьезно, и всегда шутил. Я приму эту клятву просто для того, чтобы сыграть в эту игру с вами. Я буду следовать вашим правилам, но мне бы хотелось, чтобы вы понимали, что когда я поклялся говорить правду и только правду, тем самым я солгал.

Это против моей философии, и заставляя меня принимать эту клятву, вы освобождаете меня, то есть вы даете мне право лгать впоследствии, хотя намерения такого у меня нет. Клятва позволит мне лгать, но, несмотря на то, что вы дали мне такую возможность, я все рано буду всегда говорить только правду, потому что я не способен лгать. Я не могу лгать, это выступает против моего бытия и существования. Теперь чтобы сыграть с вами в эту игру, я поклянусь, и вы можете повторять то, что хотите.

Я клянусь, положив руки на книгу Раджнешизма, что буду говорить правду и только правду. Это хорошо, что вы позволили мне поклясться говорить правду и только правду, положив руки на книгу Раджнешизма, потому что это мои собственные слова, но это так нелепо, что я клянусь собственными словами. Эти мертвые слова на бумаге значат для вас больше, чем мои живые слова. Но если бы мне пришлось клясться Библией, Кораном, Гитой или какой-либо другой святой книгой, я бы сразу отказался, потому что они полны лжи, они вышли из моды, они не научны, они второстепенны.

Дальше читают вслух отрывок из бесед Раджниша в Пуне, чтобы показать, что именно он в ответе за образование общины, и Раджниш отвечает:

— Совершенно глупо читать этот большой отрывок, просто задайте мне вопрос. Это мои собственные слова, но они были произнесены шесть лет назад, они были произнесены в Индии, в совершенно другом контексте.

Это была совершенно другая фаза работы. Сначала, я трудился над собой. Потом я трудился для того, чтобы найти правильные выражения для того, чтобы дать возможность людям узнать то, что знаю я, и двадцать последующих лет я путешествовал по всей Индии.

Третье, когда я нашел своих последователей, я оставался в одном месте, в Пуне. Это был специальный эксперимент. Это не был политический ход, и поэтому вопрос о демократичности не стоял. Иисус не был демократом, Будда не был демократом, Моисей не был демократом. Эти люди, познавшие истину, не могут зависеть от голосования, независимо от того, правдиво оно или нет. Это был их собственный опыт. Я не демократ, если говорить о религии, политика здесь не при чем. Демократия — это политическое явление. Демократия для всех в обществе, даже для самых невежественных. Демократия действительно для самых невежественных. Это мобократия. Религия же относится к самым высоким душам, Будда, просветленный Христос, они знали истину. Суть религии не в том, чтобы решать, правда это или нет путем голосования тех, кто не имеет ни малейшего понятия об истине.

В этом эксперименте вопрос о голосовании не стоит. Это не значит, что я против демократии. В политике демократия приемлема, но политика — это низшее занятие. Религия — это самое высокое на Земле. Религия может быть только диктатурой, под диктатурой я не понимаю диктатуру масс, коммунистов, под диктатурой я понимаю просто диктатуру мастера, ученик должен следовать за своим мастером, вопроса о том прав ли мастер или нет — не должно даже возникать. Это была моя третья фаза работы.

После того, как эта фаза закончилась, я уехал из Индии, и перешел к безмолвию. Вот в каком положении я оказался, и в каком контексте следует принимать мои слова. Меня больше не волнует община, ежедневная работа, детали, экономика, финансы. Меня не волнует все это, вся эта мирская деятельность. Теперь мои ученики достаточно подготовлены к тому, чтобы заботиться об общине самостоятельно. Я просто сторонний наблюдатель. Они могут задавать мне только свои духовные вопросы, и ничего больше. Если же вы хотите мне задать духовные вопросы, вы должны прийти сюда, как ученики, сесть на землю в полном приятии, не так, как вы сидите здесь из любопытства. Ситуация здесь совсем другая.

Раджниш дает беседы по определенным темам. Этот список слишком длинный, чтобы приводить его здесь. Он уничтожает старые религии, и развивает старые темы, такие, как: новый человек, и представляет свою собственную новую религию.

— Новый человек не будет подобен мне, в том смысле, что он не будет моей точной копией. Но в каком-то смысле, он будет подобен мне в другом. Я независим, и он будет независим. Я сам по себе, и он будет сам по себе. Я никогда ничего не принимал на веру, проверяя все на собственном опыте. Я не могу просто верить, я проверяю и тогда я просто знаю. Я могу либо знать что-то, либо не знать, нет промежуточного звена.

Я во всем сомневался. Я ничего не принимал на веру, даже если это было написано в святых писаниях, не принимал ничего просто из-за того, что это говорил великие ачарии религии, не принимал просто потому, что великие святые поддерживали эту точку зрения. Всю свою жизнь я настаивал на том, что ничего нельзя доказать мне до тех пор, пока я не проверю это на собственном опыте. Когда собственный опыт показывает то же самое, это приносит необыкновенную радость, великие благословение, цветение. Ваше бытие оказывается дома. Скитания на этом заканчиваются, вы прибыли.

Мои скитания и ваши скитания будут отличны. Точка, с которой я начал путь, и точка, с которой вы начнете путь, будут отличны. Я приду к своим сокровенным глубинам, а вы придете к своим сокровенным глубинам. Высший опыт цветения будет тем же самым, но путь будет совершенно отличным. Все должны искать, искать по-своему.

Да, я новый человек, и я готовлю путь для вас, чтобы вы стали такими, как я. И как раз по этой причине я настаиваю на том, чтобы вы были вдумчивыми, медитативными, тихими. Вы должны поддерживать себя в бдительном состоянии, в осознанном состоянии. Вы должны перевернуть каждый камешек на пути. Не думайте: «Этот камень стоит у меня на пути и мешает мне!» Никакой камень не стоит у вас на пути. Вы просто должны знать о том, что любой камень может превратиться в ступень.

Новый человек будет в общине, но он будет в ней добровольно, и в этом его свобода. Можете посмотреть в мои глаза, вы увидите мою тишину, мою глубину. Вы можете почувствовать мое присутствие, мою радость, мою песню. Но вы ничего не повторяете. Я просто намекаю вам на то, что все, что случилось со мной, может случиться также и с вами. Есть разница, ваш опыт будет уникальным. Я могу быть полевым цветком, а вы можете быть лотосом, не подражайте мне. Вы можете быть розой, а я могу быть обычными ноготками, самыми простыми цветами, но несмотря на то, что ноготки могут быть обычными цветами, они должны обладать глубоким внутренним прозрением, они могут быть полны внутреннего веселья, великой радости, это чистое золото, пробы в двадцать четыре карата.

Вчера я видел обращение Американских ученых, которые способствовали появлению первого завода по изготовлению ядерного вооружения в Америке, пионеров ядерного вооружения. Пятьдесят ученых подписали это обращение, направленное президенту страны и Высшему Суду Америки, в котором говорится: «Мы дрожим от страха от того, что сделали. На земле и так уже столько ядерного оружия, его достаточно для того, чтобы уничтожить всю жизнь на Земле за десять минут».