Фанге, верный пес, с которым можно было ходить на крупную дичь, вдруг лег на живот и подполз к цыганке, тихо поскуливая.

«Что это с моей собакой?» — Рыцарь разжал бедра.

— Неужели надо было пороть так сильно? — Девушка встала, дернула за веревочку, и пышные юбки упали к ее ногам. — Раз ты сумел меня взять в плен и выпороть, получи награду!

«Да она ведьма! — рыцарь понял, что больше всего на свете он хочет не Эвелину, а вот эту цыганочку, причем именно здесь и сейчас! — Но, я ее возьму!»

Слезы на лице Меллюзины подозрительно быстро высохли.

Доблестный рыцарь снова ощутил сладость раздвоенного языка Меллюзины. На этот раз девушка чередовала прикосновения языком вдоль и вокруг головки, касаясь губами волос на лобке джентльмена.

— Не понял ты нечего, сэр рыцарь, — цыганка легким толчком свалила его на землю и, довольная своей работой, — что же ты, мой медовый, за мечом потянулся, я же говорила, не забудь розгу!

«Меня насилует женщина, — сэр Гилфорд не понимал, как такое могло произойти, — и если честно признаться, делает это она уж очень приятно!»

— Исстрадался, мой золотенький, шептала цыганочка, — близка птичка, а не укусишь! Погоди, не успеешь в замок воротиться, как муж в очередной раз с твоей нареченной поссорится, а ты не упускай своего счастья! Вкусное яблочко, спелое — само в руки упадет!

Шепча эти слов, а цыганка выпивала всю его мужскую силу, всю неразделенную страсть.

Погоди, мой вкусненький, самое интересное тебя ждет впереди! Сейчас ты на перепутье между дорогой к счастью и дорогой к смерти! Впрочем, я знаю, смерть не пугает рыцарей!

— А теперь, мой верный рыцарь, отвернись! — приказала цыганка. — Позволь девушке одеться!

«Интересно, думал рыцарь, почему раздеваться не стеснялась, а как одеваться, так надо отворачиваться?» Не выдержав искушения, он обернулся и увидел на мете цыганки дракона.

— Я же предупреждала, что оборачиваться тебе нельзя! — Голос дракона был все тем же голосом цыганки. — Ну что сэр рыцарь, а не съесть ли мне тебя за ослушание?

Хвост дракона изогнулся и шлепнул рыцаря пониже спины, да так, что у несчастного искры посыпались из глаз.

Верный Фанге увидев такое превращение, жалобно скулил, не решаясь прийти на помощь хозяину. Впрочем, собаку можно понять: никто никогда не учил его охотиться на драконов. Сэр Гилфорд понял, что попался в ловко расставленную ловушку. Верный меч, служивший ему в походах, сиротливо лежал в кустах, а что сделать можно с драконом, стоя со спущенными штанами и имея в качестве оружия всего лишь ножны?

Бежать некуда!

— Ты знаешь, почему я тебя не съела? — Дракон улыбнулся, показав раздвоенный язык. — Просто мне с тобой как с мужчиной понравилось! Честно, я даже немного завидую твоей избраннице! Живи, мой сладенький, и борись за свою любовь! И не забудь розгу!

Дракон шлепнул его хвостом еще раз, расправил крылья и легко взлетел.

— Теперь я знаю, не сробеешь! А то вы, рыцари того и гляди, усохнете от неразделенных чувств! Прощай мой сладенький!

Дракон скрылся в облаках. Фанге, верный пес жалобно скулил у ног хозяина.

«Рассказать, так никому не поверят! А еще хуже — засмеют! — рыцарь встал на колени и прочитал все молитвы, какие только знал. — Так сробеть перед драконом! Где моя храбрость и доблесть?»

Впрочем, угрызения совести мучили его не долго. Теперь он знал, что точно добьется любви прекрасной Эвелины.

В очередной раз прекрасная леди Эвелины и ее верный рыцарь сэр Гилфорд уединились на лесной полянке. Сэр Гилфорд поцеловал ее в шею и вдруг так больно укусил, что Аня вскрикнула, попыталась вырваться. «Отпечатки зубов может увидеть муж!» Но боль тут же исчезла, а от места, где к коже прижимались губы сэра Гилфорда, по всему телу растеклось наслаждение. Эвелина растворилась в блаженстве и забыла даже, что находится в лесу, а над ними летают кусачие комарики. Во всем мире остались только она грешная падшая женщина, сэр Гилфорд. Любовники уверились в собственной безнаказанности и потеряли бдительность.

Впрочем, парочка напрасно надеялась, что за их грешными играми никто не наблюдает. Инкуб, ловец грешных душ не без удовольствия наблюдал за их развлечениями. «На то и допустил Господь существование врага рода человеческого, чтобы люди жили в страхе божьем! — Инкуб, любуясь на то, как доблестный рыцарь придавил женщину к земле, обдумывал план действий, — чтобы погубить навсегда души любовников. А женщина хороша! Так или иначе, я ею обязательно полакомлюсь!» Инкуб, порождение черта и ведьмы, был охоч до грешных женщин.

«Пожалуй, я ничего не буду выдумывать, а воспользуюсь я старинным, проверенным способом: мужа на охоту, а любовников в лес! А уж встретиться я им как-нибудь помогу!» Впрочем, я подожду. У меня впереди вечность, а любовники должны потерять бдительность. План Инкуба был прост, многократно проверен за последние полторы тысячи лет, и великолепно сработал: охота лорду была испорчена с самого начала, хитрый кабан был неуловимым. Верный конь споткнулся, уронив хозяина в ручей.

«Хватит, — решил Лорд, — видимо я недостаточно хорошо с утра помолился! Пора домой!»

И вот, когда его отряд гнал лошадей через лес, охотники наткнулись на обнаженных любовников. В самый неподходящий момент!

Закинув руки за распущенные волосы, гибко извиваясь, как русалка вытащенная рыбаками на берег, леди двигалась вверх и вниз. Под нею, раскинув ноги, лежал на спине доблестный сэр Гилфорд. Их стоны и охи вздохи раскатывались по всему лесу.

«Эх, повезло Гилфорду! — Не без завести подумали охотники, сопровождающие лорда. — Такую женщину на себя посадил!» Сам муж не сразу мог понять, что происходит, а потом и решиться на возмездие. Тут он увидел, что тело его благоверной жены напряглось, замерло и она, прижавшись к груди мужчины, забилась в сильных конвульсиях.

— Ах! Леди Эвелина обнимала шею возлюбленного, еще не подозревая о разоблачении.

Стараниями Инкуба миг неосторожной страсти погубил женщину.

— Я умру за тебя, как Тристан за Изольду! — сэр Гилфорд Уэст, поняв, что от погони не уйти, хотел в бой. — Я умру рядом с тобой!

И тут леди проявила твердость, достойную не женщины, а настоящего рыцаря.

— Нет, мой любимый, во имя меня и нашей любви ты спасешься и останешься в живых! Vale tandem, non immemor mei![52] Овраг, отделявший их от слуг мужа, дал необходимые для бегства секунды, а Инкуб, не желавший быстрой развязки, подкинул острый камень под копыто лошади лорда.

— Я вернусь и спасу тебя! — Оборвав последний поцелуй, Гилфорд взлетел на коня, — Клянусь святым причастием и спасением своей души!

«Ты вернешься, чтобы оплакать мою могилу! — Подумала несчастная Эвелина оставшись в лесу, нагой и беспомощной, — я сдамся на милость господина-мужа! Надеюсь лишь на то, что Бог пошлет мне не слишком мучительную смерть!»

Сэр Хаксли уже вынул меч из ножен, намереваясь снести блудной жене голову. Леди покорно встала на колени и откинула с шеи пышные волосы. Муж увидел следы розог на теле жены, и рука его дрогнула, не смотря на то, что гнев застила ему разум.

«Короткого удара мечом слишком мало за такое преступление! — Решил он. — Моя честь стоит дороже!»

Еще сухого хвороста в пламя ярости в его душе подкинул вид свежих красных рубцов, оставленных розгой Гилфорда на ягодицах и бедрах жены и следы зубов на ее нежной шее.

«Так ты любительница розог — что ж, я доставлю тебе это удовольствие! — решил сэр Хаксли, убирая меч в ножны. — Я собственноручно выпорю тебя! Однако не надейся, что это будет в супружеской спальне! Высеку на дворе, так, как поступают с нерадивой прислугой!» — Не жди от меня ни скорой смерти, ни прощения! — Взревел он. — Накиньте на нее петлю и пусть бежит радом с лошадьми! Вот так, как есть! Голая и босая до самого замка!

Страшным было возвращение несчастной Эвелины домой. Ворота старого замка помнили, как она гордо шагала по подъемному мосту, после венчания, под руку с мужем, переполняемая любовью. Вся гости и слуги приветствовали молодую чету. А сейчас она брела пунцовая от стыда, выпоротая и опозоренная.