– У нас четверо мертвых друзей.

В номере стало тихо.

– Давайте пообедаем, – предложила Нигли. – Нет смысла морить себя голодом.

«Пообедаем». Ричер вспомнил кафе, в котором они сидели двадцать четыре часа назад. Бульвар Сансет, шум, толстые сочные гамбургеры, холодное пиво. Круглый стол на четверых. Разговор. И то, как центр внимания постоянно перемещался от одного к другому. Один говорит – трое слушают. Вращающаяся пирамида.

«Один говорит, трое слушают».

– Ошибка, – сказал Ричер.

– Это ты про обед? – уточнила Нигли.

– Нет, можешь поесть, если хочешь. Но мы совершили ошибку. Принципиальную ошибку.

– Где?

– Это полностью моя вина. Я сделал неправильный вывод.

– В какой момент?

– Почему мы не нашли клиента Франца?

– Я не знаю.

– Потому что у Франца не было клиента. Мы совершили ошибку. Его тело нашли первым, и мы предположили, что дело в нем. Как если бы он был инициатором этого дела. Как если бы он говорил, а трое остальных его слушали. Но если говорил не он?

– А кто?

– Мы все время повторяли, что Франц не стал бы ввязываться во что-то серьезное ради обычного клиента. То есть он был чем-то обязан этому человеку.

– Но тогда опять получается, что Франц был инициатором. Ради клиента, которого мы так и не нашли.

– Нет, мы неправильно представили иерархию. Вот цепочка, которую мы все время держали в уме: клиент, потом Франц, а потом остальные помогают Францу. Теперь я думаю, что Франц находился в другой части цепочки. Он вовсе не был первым. Вы понимаете, о чем я? Что, если он помогал одному из трех остальных? Что, если он слушал, а не говорил? Что, если с самого начала это было дело Ороско и речь идет о клиенте Ороско? Или Санчеса? Если бы помощь потребовалась им, то к кому бы они обратились?

– К Францу и Суону.

– Вот именно. Мы ошибались с самого начала. Нужно полностью пересмотреть концепцию. Предположим, Франц получил призыв о помощи от Ороско или Санчеса. Вот люди, к которым он относился не так, как к другим. У него были обязательства перед Ороско и Санчесом. Они не являлись его клиентами, но Франц не мог им отказать. И он был обязан им помочь, что бы ни думали Анджела и Чарли.

Все молчали.

– Ороско связался с Министерством национальной безопасности, что совсем не просто. И это единственный шаг, который, судя по всему, принес какую-то пользу. Это больше, чем сумел сделать Франц.

– Люди Мани считают, что Ороско погиб раньше Франца, – заговорил О’Доннел. – Это может оказаться существенным.

– Верно, – подхватила Диксон. – Если бы дело изначально вел Франц, то зачем ему обращаться к Ороско для наведения подобных справок? Франц лучше справился бы с такой работой. Разве это не доказывает, что все началось в Вегасе?

– Это наводит на размышления, – согласился Ричер. – Но давайте не будем повторять прежние ошибки. Возможно, инициатива исходила от Суона.

– Суон не работал.

– Ну, тогда от Санчеса, а не от Ороско.

– Скорее всего, они действовали вместе.

– Тогда получается, что все происходило в Вегасе, а не в Лос-Анджелесе, – вступила в разговор Нигли. – Возможно, эти числа как-то связаны с казино?

– Не исключено, – сказала Диксон. – Может быть, казино пыталось бороться с теми, кто придумал новую систему ставок.

– Но что может происходить девять, десять или двенадцать раз в день?

– Да все, что угодно. Здесь нет ограничения ни сверху, ни снизу.

– Карты?

– Почти наверняка, если речь идет о системе.

О’Доннел кивнул.

– Шестьсот пятьдесят дополнительных выигрышей по сто тысяч зараз не могут не привлечь внимания.

– Никто никому не позволит выиграть шестьсот пятьдесят раз за четыре месяца, – возразила Диксон.

– В таком случае, возможно, речь идет о нескольких людях. Может быть, о целой команде.

– Нам нужно поехать в Вегас.

В этот момент зазвонил телефон. Диксон подняла трубку, ведь они находились в ее номере. Она немного послушала, а потом передала трубку Ричеру.

– Это Кёртис Мани, – сказала она. – Хочет говорить с тобой.

Ричер взял трубку, назвал свое имя, и Мани сказал:

– Эндрю Макбрайд только что сел на самолет в Денвере. Он направляется в Лас-Вегас. И я сообщаю вам об этом исключительно из вежливости. Вы остаетесь на месте. Никаких независимых действий, вы помните?

Они решили поехать в Вегас на машине, а не лететь на самолете. Так было проще все спланировать, да и машина у них уже была. К тому же они не могли взять в самолет «хардболлеры». Не стоило сомневаться, что оружие им обязательно понадобится. Ричер ждал в вестибюле, пока остальные собирали вещи. Нигли спустилась вниз первой и, не глядя, подписала чек. Поставив свою сумку на пол рядом с Ричером, она стала ждать остальных. Следующим спустился О’Доннел. Затем Диксон с ключом от взятой напрокат машины.

Положив сумки в багажник, все расселись по своим местам: Диксон и Нигли впереди, О’Доннел и Ричер за ними. Они поехали на восток по Сансет и некоторое время потратили на поиски 15-й автострады. Им предстояло двинуться дальше на север через горы, а потом на северо-восток до самого Вегаса.

Они знали, что проедут рядом с теми местами, где более трех недель назад вертолет по меньшей мере дважды зависал на высоте в три тысячи футов посреди ночи, с распахнутой дверью. Ричер не хотел туда смотреть, но не удержался. Когда дорога привела их в горы, он невольно повернулся на запад, в сторону коричневых пустошей. Краем глаза он заметил, что О’Доннел делает то же самое. И Нигли. И Диксон. Она на несколько мгновений отвела глаза от дороги и взглянула налево, прищурившись от солнца и плотно сжав губы.

Они остановились поесть в Барстоу, штат Калифорния, в паршивом придорожном кафе, имевшем одно достоинство: оно оказалось единственным на много миль вокруг. Здесь было грязно, обслуживали медленно, а еда оказалась невкусной. Ричер никогда не был гурманом, но даже он почувствовал себя обманутым. В прошлые времена он, Диксон, Нигли и, конечно, О’Доннел могли бы устроить скандал или даже швырнуть стул в окно, но в этот вечер все вели себя тихо. Они доели жалкий обед, допили слабый кофе и вернулись в машину.

Мужчина в темно-синем костюме позвонил с парковки возле «Шато Мармон».

– Они смотались. Уехали. Все четверо.

– Куда? – спросил босс.

– Клерк думает, что в Вегас. Он что-то слышал.

– Превосходно. Мы сделаем это там. Так даже лучше. Поедешь на машине, лететь не нужно.

Темноволосый сорокалетний мужчина, называющий себя Эндрю Макбрайдом, вышел по телескопическому трапу в здание аэропорта Лас-Вегаса и сразу увидел ряд «одноруких бандитов». Массивные коробки черного, серебристого и золотого цветов мигали неоновыми огнями. Их было не меньше двадцати. Рядом с ними стояли виниловые кресла. У каждой машины имелся узкий серый выступ с пепельницей слева и подставкой для чашки справа. Чуть больше половины кресел были заняты. Мужчины и женщины смотрели на экраны с поразительным видом усталой сосредоточенности.

Эндрю Макбрайд решил испытать удачу. Если ему повезет, это будет означать будущий успех. Если он выиграет, все будет хорошо.

А если проиграет?

Он улыбнулся. Тогда он придумает рациональное объяснение. Он никогда не был суеверным.

Эндрю Макбрайд уселся в кресло и поставил портфель у ног. Кошелек с мелочью он носил в кармане. Так ему удавалось быстрее проходить через систему безопасности аэропорта, не привлекая к себе внимания. Он достал кошелек и вытащил из него все монеты по двадцать пять центов. Их оказалось не слишком много. Он выстроил их в ряд на сером выступе между пепельницей и подставкой для чашки.

Один за другим он скормил все четвертаки машине. Всякий раз, когда монета падала вниз, раздавался приятный звук. Красная надпись показала, что у него пять попыток. На автомате имелась большая панель, прикосновение к которой запускало игру. Она была потертой и грязной от миллионов пальцев.