– Вы покажете мне, как снаряжать «Маленькое крыло».

Ричер посмотрел на фургон.

– Я не могу, – сказал он. – У вас здесь только электроника.

– Ракеты уже на пути сюда, – сказал Махмуд. – Они будут тут очень скоро.

– И где вы намерены их использовать?

– В разных местах.

– На территории США?

– Здесь очень много интересных целей.

– Ламейсон говорил про Кашмир.

– Ну, мы кое-что пошлем нашим лучшим друзьям.

– Мы?

– У нас большая организация.

– Я не стану это делать.

– Станете. Как вы уже делали прежде. И по той же причине.

Ричер немного помолчал, а потом сказал:

– Вам лучше войти.

Он отступил в сторону. Махмуд привык к уважению, поэтому вошел в дверь и сразу двинулся вперед по коридору. Ричер сильно ударил его по затылку, и Махмуд влетел в комнату, где его хорошим апперкотом встретила Фрэнсис Нигли. Через минуту он был полностью обездвижен: черный прочный кабель связывал левое запястье и правую щиколотку, а другой стягивал правое запястье и левую щиколотку. Путы были сильно затянуты, и плоть вокруг них начала распухать. Изо рта Махмуда шла кровь, и он довольно громко стонал. Ричер лягнул его в бок и предложил заткнуться. Потом он переступил через него, вернулся в гостиную и стал ждать грузовик из Денвера.

Грузовик из Денвера оказался белым восемнадцатиосным сооружением. Его водителя связали аналогичным образом и уложили рядом с Махмудом уже через минуту после того, как он вышел из кабины. Затем Ричер вытащил Махмуда из дома и положил лицом вверх на солнце рядом с фургоном. Глаза Махмуда были полны страха. Он понимал, что его ждет. Ричер знал, что Махмуд предпочел бы умереть, а потому оставил его в живых. О’Доннел притащил водителя и бросил на землю возле грузовика. Они немного постояли рядом, в последний раз огляделись по сторонам, сели в «цивик» Нигли и быстро поехали на юг. Как только заработали сотовые телефоны, они остановились и Нигли позвонила своему приятелю в Пентагон. Семь часов на Западе, десять часов на Востоке. Она объяснила, где следует искать и что там можно найти.

И они поехали дальше. Ричер поглядывал в заднее окно и еще до того, как они начали подниматься в горы, увидел в небе эскадрилью вертолетов, летящих на запад. «Белл АН-1» – наверное, с ближайшей военной базы. Все небо потемнело от вертолетов.

После того как горы остались позади, разговор зашел о деньгах. Нигли отдала Диксон документы и бриллианты, и все согласились с тем, что Диксон отвезет их в Нью-Йорк и превратит в наличные. Первым делом они возместят расходы Нигли, затем было решено создать фонды для Анджелы и Чарли Франца, Тэмми Ороско и ее троих детей, а также подруги Санчеса Милены, после чего они сделают взнос в Фонд помощи домашним животным в честь собаки Тони Суона, Мейзи.

Потом возникла неловкость. У Нигли проблем с деньгами не было, но Ричер чувствовал, что у О’Доннела и Диксон дела идут неважно. Однако они не хотели об этом говорить. Ричер видел, что ими овладело некоторое искушение. Тогда он сам признался, что стал банкротом, и предложил разделить остаток денег поровну, в качестве гонорара. Все согласились.

После этого они почти не разговаривали. Ламейсон был мертв, Махмуд попал в систему, но им не удалось вернуть друзей. И Ричер без конца задавал себе один и тот же вопрос. Если бы их с Нигли машину не задержала пробка на 210-й автостраде, сумел бы он выступить лучше, чем Диксон и О’Доннел? Чем Суон, или Франц, или Санчес, или Ороско? Возможно, остальные задавали себе тот же вопрос. К несчастью, Ричер не знал ответа, и его это ужасно раздражало.

Два часа спустя они приехали в Лос-Анджелесский международный аэропорт, оставили «цивик» на стоянке и разошлись по разным терминалам. Но прежде они остановились на тротуаре и в последний раз соединили кулаки, попрощались и дали друг другу обещание, что обязательно будут встречаться. Ричер молча стоял и смотрел, как Нигли, О’Доннел и Диксон расходятся в разные стороны. Он стоял на жаре, а вокруг куда-то спешили люди.

Ричер покинул Калифорнию с двумя тысячами долларов в кармане, оставшимися у него от продавцов наркотиков у галереи восковых фигур в Голливуде, от Саропиана в Вегасе и от двух парней из «Новой эры» в Хайленд-Парке. В результате ему хватало наличных денег в течение почти двух недель. Наконец он подошел к банковскому автомату, стоящему на автобусной остановке в Санта-Фе, штат Нью-Мексико. Как всегда, он сначала прикинул, каким должно быть состояние его счета, а затем проверил, сходится ли результат.

Во второй раз в его жизни этого не произошло.

Автомат сообщил, что его счет увеличился на сто с лишним тысяч долларов. Получилось ровно на сто одиннадцать тысяч восемьсот двадцать два доллара и восемнадцать центов больше, чем он рассчитывал.

111822,18.

Очевидно, перевод сделала Диксон. Военный трофей.

Сначала Ричер был разочарован. Нет, не суммой – денег получилось намного больше, чем у него бывало в последнее время. Он разочаровался в себе, потому что не нашел никакого послания в этом числе. Он не сомневался, что Диксон изменила общую сумму на несколько долларов или центов, чтобы вызвать у него улыбку. Но он никак не мог понять, в чем суть. Данное число не было простым. Ни одно четное число, больше двух, не может быть простым. Оно имело сотни делителей. Вычислять обратную величину не было ни малейшего смысла. Квадратный корень составил длиннющую последовательность цифр. Кубический корень – еще того хуже.

111822,18.

Потом Ричер почувствовал разочарование в отношении Диксон. Чем больше он размышлял, чем больше анализировал, тем сильнее в нем росла убежденность, что это просто скучное число.

Диксон больше не участвовала в игре.

Она его бросила.

Может быть.

А может быть, и нет.

Он нажал на кнопку, чтобы получить выписку, и из банкомата выползла узкая полоска бумаги. Тусклый серый шрифт, последние пять операций с его счетом. Первым шел перевод Нигли из Чикаго. Затем пятьдесят долларов, которые он снял на автобусном вокзале в Портленде, по дороге в Орегон. Затем третья операция, когда он снял деньги на авиабилет из Портленда в Лос-Анджелес.

Четвертая операция – на его счет положили сто одну тысячу восемьсот десять долларов и восемнадцать центов.

Наконец, пятая операция в тот же день: еще один взнос на сумму десять тысяч двенадцать долларов.

101810,18.

10012.

Он улыбнулся. Нет, Диксон осталась в игре. Она ее никогда и не прекращала. Первый вклад – 10–18, повторенный дважды. Код военной полиции, означающий успешное выполнение миссии. Дважды. Она сама и О’Доннел. Или Ламейсон и Махмуд побеждены. Или и то и другое.

«Отлично, Карла», – подумал он.

Второй депозит был ее почтовым индексом: 10012. Гринвич-Виллидж. Место, где она живет. География.

Намек.

Этим она как бы спрашивала: «Не хочешь потом заехать в Нью-Йорк?»

Он снова улыбнулся, скатал тонкий листок бумаги в шарик и выбросил в урну. Снял сто долларов со своего счета и вошел в здание автобусного вокзала, где купил билет на ближайший автобус. Ричер не знал, куда он направляется.

Этим он как бы ответил: «Я не строю планов, Карла».