Русский Черноморский флот вел на первом этапе войны напряженную боевую деятельность и дал, учитывая наличие своих сил и средств, максимум того, что от него требовалось в условиях войны.

Неудача русских войск в Забалканье и при Второй Плевне вызвала в Константинополе, в среде верховного турецкого командования, восторг и ликование. Султан, военный министр и высший военный совет решили, что настало время для перехода в контрнаступление с целью отбросить русские войска за Дунай. Осуществление этой цели мыслилось путем концентрического наступления на Дунайскую армию с трех сторон: армией Османа-паши от Плевны, Восточно-Дунайской армией, во главе с ее новым главнокомандующим Мехметом-Али-пашей, от Разграда и армией Сулеймана-паши с юга.

Завязались длинные переговоры главнокомандующих армиями с верховным командованием.

Было решено, что Сулейман-паша начнет наступление на Шипку. Мехмет-Али-паше было высказано лишь «пожелание» о поддержке им наступления Сулеймана-паши.

Таким образом, ближайшие наступательные действия должна была начать армия Сулеймана-паши на шипкинском направлении.

Выбор этого направления наступления армии Сулеймана-паши являлся грубейшей ошибкой верховного турецкого командования. Вместо того, чтобы соединиться с войсками Мехмета-Али-паши и нанести удар по левому флангу русских войск, вместо того, чтобы, на худой конец, соединиться с армией Османа-паши в обход Шипки по западным перевалам (например, Араб-Конакскому), Сулейман-паша должен был теперь наносить удар в лоб по наиболее труднодоступному пункту расположения русских войск.

Армия Сулеймана-паши после боя под Эски-Загрой не пошла прямо на север к Шипке через хребет Караджадаг, а двинулась на Ени-Загру, чтобы ликвидировать возникшую там угрозу флангового удара со стороны Передового отряда.

К Ени-Загре армия Сулеймана-паши прибыла 4 августа. Город был занят турецкими войсками без боя, так как Передовой отряд уже отступил оттуда к Хаинкиою.

К 11 августа Балканская армия Сулеймана-паши насчитывала в своем составе 75 таборов, 5 эскадронов, 1 500 черкесов, значительное количество башибузуков и 10 батарей. Общая численность армии без башибузуков доходила до 37 500 человек.

Оставив в Ени-Загре, Сливне, Котле, Твардице и Хаинкиое 26 таборов с 2 1/2 батареями, Сулейман-паша выступил с 27 000 человек, не считая иррегулярных войск. В ночь с 17 на 18 августа Сулейман-паша ночевал в Маглиже, а 18 августа уже занял Казанлык.

Все эти многодневные передвижения Балканской армии ввиду плохой разведки оказались скрытыми от русского командования. Командование Дунайской армией и его штаб не сумели своевременно проследить движение Балканской армии к Шипке и ожидали ее совсем с другой стороны.

Балканские горные проходы охранялись с русской стороны 8-м корпусом, частями 11-го корпуса и некоторыми другими войсками, не входившими организационно в состав корпусов. Во главе их стоял Радецкий. Всего под командованием Радецкого к 13 августа состояло 40 батальонов, 6 дружин болгарского ополчения, 35 сотен и эскадронов при 179 орудиях; общая численность войск несколько превышала 46 000 человек.

Все эти войска, составлявшие Южный фронт, или «Балканский отряд», были рассредоточены мелкими отрядами на протяжении 120 км. На крайнем правом фланге, в Сельви, стоял отряд Святополк-Мирского из девяти батальонов и шести сотен при 26 орудиях (9000 человек); отряд прикрывал направление от Ловчи к Тырнову, обеспечивал правый фланг Балканского отряда и связывал его с Западным отрядом. Восточнее располагался Габровский отряд Дерожинского, состоявший из трех батальонов Орловского полка, шести дружин болгарского ополчения, семи сотен и 29 орудий (6500 человек); главные силы отряда обороняли Шипкинский проход, а также наблюдали Травненский проход и горные тропы между этими проходами. Еще восточнее располагался Хаинкиойский отряд полковника Громана силой в три ба­тальона, две сотни и 16 орудий (3500 человек); отряд оборонял Хаинкиойский проход. В Елене и Златарице стоял отряд Борейши из трех батальонов, пяти эскадронов и сотен, десяти орудий (3600 человек); отряд оборонял Твардицкий проход и перевал Демир-Капу. На крайнем левом фланге у Кесарова был расположен Осман-Базарский отряд генерала Радена из восьми батальонов, 12 эскадронов и сотен и 32 орудий (10 000 человек); отряд прикрывал левый фланг Южного русского фронта и пути на Тырнов от Осман-Базара. Наконец, у Тырнова располагался общий резерв Южного фронта в составе 4-й стрелковой бригады, 55-го Подольского и 56-го Житомирского пехотных полков 14-й дивизии, 42-го Якутского полка 11-й пехотной дивизии и батальона 41-го Селенгинского полка - всего 14 батальонов, 4 сотни, 66 орудий (около 14 000 человек).

Радецкий стремился оборону Балканских горных проходов построить на идее маневра, для чего и выделил сильный общий резерв. При фронте обороны в 120 км такое решение Радецкого могло быть чревато дурными последствиями. От Тырнова до Сельви было два перехода (53 км), до Шипки - 2 1/2 перехода (65 км), до Хаинкиоя -2 перехода (47 км), до Елены - 1,5 перехода (37 км) и до Кесарова - один переход (27 км). Следовательно, в начале вторых суток после выступления резерв обычными переходами мог поспеть только к Еленскому и Осман-Базарскому отрядам; к Хаинкиойокому и Сельвинскому отрядам резерв мог подоспеть; на помощь в начале третьих суток, а к самому удобному и наиболее важному из горных проходов - Шипкинскому - лишь в конце третьих - начале четвертых суток. Иными словами, защитники Шипкинского перевала не менее трех суток должны были обороняться без всякой помощи извне. В этих условиях упование Радецкого на чудесное действие общего резерва являлось по крайней мере беспочвенным.

Вторым недостатком принятого Радецким плана обороны являлось неудачное распределение сил между отрядами. Более 40% всех сил находилось в отрядах, обеспечивавших фланги русского Южного фронта, 30% было в резерве, а на отряды, непосредственно прикрывавшие проходы, оставалось лишь около 30% всех сил. Фланговые отряды столь большой численности были излишни, так как они могли быть быстро поддержаны не только из общего резерва Южного фронта, но и из Западного и Рущукского отрядов (два перехода); за счет сокращения фланговых отрядов можно было бы увеличить оборону горных проходов. Между тем недостаток сил в отрядах, непосредственно оборонявших проходы, заставлял их располагаться не впереди, а внутри проходов; это приводило к чрезвычайной слабости позиций этих отрядов и не обеспечивало за Дунайской армией владения южными выходами из этих горных проходов на случай перехода в наступление.

Причиной многих недостатков обороны, безусловно, было слабое командование Радецкого, возглавлявшего Южный фронт.

Радецкий не обладал широким военным кругозором и самостоятельностью мышления. Хотя Радецкий считался генералом с большим военным опытом (свою карьеру он составил на Кавказских войнах), ему еще не приходилось командовать таким крупным войсковым соединением, как усиленный корпус в «большой войне». Он окончил академию, отличался личной храбростью и хладнокровием под огнем, мог толково распорядиться на поле боя, если видел его перед собой, проявлял некоторую заботу о солдате, но, имея опыт в действиях мелких отрядов, он не умел разобраться в важности того или иного пункта на фронте в 120 км.

Но большая доля вины за неудачную оборону горных проходов лежала на главнокомандующем Дунайской армией и его штабе, так как именно они формировали большинство отрядов Южного фронта.

При получении первых данных о появлении армии Сулеймана-паши в районе Ени-Загры и Хаинкиоя Радецкий не мог еще определить, куда из этих пунктов двинется Балканская турецкая армия. Поэтому он ограничился тем, что приказал 4-й стрелковой бригаде и 2-й бригаде 14-й пехотной дивизии из своего общего резерва подготовиться к выступлению; однако под впечатлением газет и сообщений штаба армии Радецкий уже в это время склонялся к мнению, что Балканская армия будет наносить удар через Осман-Базар.