Однако даже и этих данных было бы вполне достаточно для того, чтобы воздержаться от огульного наступления, но этого не случилось(1).

Наступление 20 июля предполагалось провести следующим образом: 1-я бригада 5-й дивизии должна была наступать на центр и левый фланг главной позиции турецких войск, 19-й Костромской полк - вдоль шоссе Плевна - Рущук на правый фланг главной турецкой позиции, Кавказская казачья бригада - в тыл противнику с юга, а перед 9-м Донским казачьим полком ставилась задача прикрывать правый фланг со стороны Опанца. Все русские войска должны были, таким образом, 20 июля охватить войска Османа-паши длинной, но редкой полудугой; при этом между 1-й бригадой и 19-м Костромским полком образовывался значительный разрыв, вследствие того что отряд Шильдер-Шульднера вместо Вербицы вышел к Буковлеку. При узких фронтах наступления полков правая и левая колонны обречены были на изолированные, лишенные всякой тактической связи действия.

Около 5:30 20 июля почти без артиллерийской подготовки начала наступление 1-я бригада; в дело сразу были введены пять батальонов, которые двигались в ротных колоннах. Перейдя под сильным ружейным турецким огнем овраг у Буковлека, архангелогородцы и вологодцы стремительно бросились в атаку и доходили уже до батарей на гребне Янык-Баира. На крайнем правом фланге некоторые атаковавшие подразделения ворвались даже в Плевну(2) и завязали там уличный бой. При этом атаковавшие подразделения понесли значительные потери; убит был командир Архангелогородекого полка, ранен командир бригады. Резервов не стало, так как они были ничтожны и их истратили еще в самом начале боя. До 11:30 войска правой колонны удерживались на занятых ими турецких позициях, отражая контратаки свежих турецких резервов, но дальнейшее пребывание там стало бесцельным. В 11:30 по приказу Шильдер-Шульднера 1-я бригада начала отход. Турецкие войска ее не преследовали.

Схема 17. Первая Плевна. Исходное положение сторон перед наступлением русских войск.

Приблизительно так же сложился бой и для 19-го Костромского полка. Наступление этот полк начал позже, лишь после 6:00; ему также почти не предшествовала артиллерийская подготовка, но зато во время атаки приданная полку батарея хорошо с ним взаимодействовала, выезжая в передовые линии и поражая турок фланговым огнем. Полк овладел тремя линиями турецких окопов, которые были устроены за ночь. В турецких войсках уже началась паника, с которой Осман-паша едва справился. Но вскоре по тем же причинам, что и в 1-й бригаде, полк вынужден был отступить (большие потери, смерть командира полка, отсутствие резервов, недостаток патронов).

В дальнейшем все три полка отошли к Бреслянице под прикрытием выдвинутого от Никополя 20-го Галицкого полка - четвертого полка 5-й дивизии. Тутолмин со своей Кавказской казачьей бригадой бездействовал и задачи выхода в тыл противнику не вы­полнил; все его содействие полкам 5-й дивизии выразилось в том, что он вывозил раненых с поля боя.

Общие потери русских доходили до 2400 человек; такими же примерно оказались потери и в турецких войсках.

В бою 20 июля, получившем впоследствии название «Первой Плевны», основной причиной неудачи русских войск была плохая организация боя и плохое руководство им со стороны русского командования - от высшего до старшего включительно. Сыграло свою роль и то головокружение от первых легких успехов, которым было охвачено русское высшее командование.

Случаев проявления небрежной организации боя и плохого руководства им со стороны русского командования при Первой Плевне было много. К их числу надо отнести выделение Криденером для занятия Плевны недостаточных сил, отсутствие или слабость разведки противника, почти полное отсутствие подготовки атаки артиллерийским и ружейным огнем, неясные распоряжения начальников, применение под сильным ружейным огнем сомкнутых боевых порядков и строев и т.д.

Первая Плевна могла бы иметь большое значение для дальнейших действий русской армии, если бы опыт ее был тщательно изучен русским высшим командованием, но оно оказалось неспособным сделать это. В ряде последующих боев и сражений русское командование повторяло те же ошибки, которые были допущены и при Первой Плевне.

Отказ Османа-паши от преследования полков 5-й дивизии можно было бы признать грубой ошибкой, если бы Осман-паша имел реальные к тому возможности. Однако поведение русских войск и в бою, я в отступлении 20 июля носило такой характер, что Осман-паша отнюдь не чувствовал себя победителем. Наоборот, как только русские отступили, Осман-паша, не давая своим солдатам ни минуты отдыха, с лихорадочной поспешностью начал укреплять свои позиции, ожидая скорого возобновления русских атак.

Фланговое положение Плевны в отношении Дунайской армии препятствовало дальнейшему продвижению русских войск за Балканы и далее к Константинополю. Несомненно, что русскому командованию следовало ликвидировать это препятствие. Если бы русское главное командование нашло правильные способы быстрого взятия Плевны, ее значение осталось бы только тактическим. Но так как такие способы русским главнокомандующим не были найдены и к Плевне длительное время была привлечена большая часть сил Дунайской армии, то она приобрела стратегическое значение.

В день боя отряда Шильдер-Шульднера под Плевной, 20 июля, Передовой отряд отдыхал в Казанлыке, подтянув туда части, оставшиеся в Хаинкиое; охрану последнего взяли на себя высланные Радецким войска. Отсюда Гурко обратился к главнокомандующему с новым вариантом своего прежнего предложения - «оставить в Казанлыке часть болгар с 8 горными орудиями, а с остальными войсками двинуться на Адрианополь»(1).

Ответ главнокомандующего, полученный 22 июля, содержал требование, чтобы пехота не двигалась далее долины р. Тунджи, но зато приказывалось усилить деятельность кавалерии. В этот же день было получено предписание штаба армии, в котором запрещалось удаляться с пехотой от Казанлыка, сообщалось о неудаче под Плевной и о том, что с 24 июля можно ожидать прибытия в Адрианополь передовых частей турецкой армии Сулеймана-паши, перевезенных морем из Черногории.

Для Передового отряда создавалась совершенно новая обстановка. В связи с неудачей под Плевной не приходилось ждать немедленного перехода Балкан главными силами Дунайской армии. Появление армии Сулеймана-паши создало угрозу не только Передовому отряду, который не мог теперь рассчитывать на поддержку своих главных сил, но и занятому русскими войсками Шипкинскому проходу.

Такая обстановка ставила перед Гурко задачу преградить войскам Сулеймана-паши путь на север за Балканы. Для этого надо было прочно занять Балканские проходы пехотой и артиллерией или попытаться задержать армию Сулеймана-паши. Гурко из возможных решений задачи выбрал последнее, но и оно было половинчатым.

Положение турецких войск к 23 июля было следующим: у Филиппополя находились 7 таборов с батареей под начальством Халюсси-паши, отошедшего туда с Шипки; у Ени-Загры располагались 12 таборов, 3 эскадрона, 1 500 черкесов и 4 батареи под начальством возглавлявшего всю оборону Балкан Реуфа-паши; ему же подчинялись 6 таборов, разбросанных мелкими отрядами к востоку от Ени-Загры; Сулейман-паша прибыл 22 июля по железной дороге из Деде-Агача (на Эгейском море) в Адрианополь с тремя головными таборами. В Деде-Агаче Сулейман-паша получил извещение о назначении его главнокомандующим всеми балканскими войсками. Военный министр Турции поставил ему задачу не дать русским собрать большие силы на Балканах и угрожать армиям Османа-паши и Ахмета-Эюба-паши; для этого в первую очередь требовалось изгнать русских из Забалканья и из горных, проходов. Исходя из поставленной задачи, Сулейман-паша в качестве главнокомандующего Балканской армией отдал предварительный приказ Халюсси-паше и Реуф-паше идти к нему на присоединение.