Ранняя весна поначалу заторопилась, но буйные ветры и метельные снеговеи охладили ее солнечный пыл. Не раз налетали на город белые миражи зимнего пейзажа. Надолго застоялся на «лебедином озере» Чистых прудов потемневший лед.

Сходите в ясновидный насквозь, самый ласковый в году апрельский лес — вас ждут сюрпризы. Ни на цветы, ни на вас не бросит лес тени, не заслонит ни цветов, ни лучистого света солнца. Солнце нежно целует лесные вершины. Коричневые почки набухли докрасна, но робкая береза не торопится зеленеть, не доверяется изменчивым ласкам обманщика-апреля. Душист лесной воздух. Почками и соковицей сладко пахнут березы: кажется, не теплой водой, а хмельным соком — брагой берез налиты все лужицы, переполнены ручейки-говоруны, бубенчики овражных водопадов.

Все смелее входит солнце в свою роль на весенней сцене природы.

Сегодня снег и лед, завтра вода реки и первого ручья; сегодня почка, завтра бантик листа; сегодня бутон, завтра цвет подснежника…

Сумерки сгущаются в прозрачном лесу. Вспоминаются строки из «Русского леса» Леонида Леонова: «…Нет, пожалуй, в русской природе поры чудесней, чем эти весенние предвечерия, когда орешник уже отпылал, а береза еще робеет зеленеть, не доверяя наступившей теплыни, а лес совсем прозрачный, без теней, словно щурится спросонья на прыткую под ногами мелюзгу — чистяк, мать-мачеху и голубую перелеску…»

В бутонах и цветах розово-синяя медуница и другие лесные подснежники: голубая перелеска, желтая и белая ветреницы, чистяк, гусиный лук, хохлатка, селезеночник, медуница.

Сережками цветов загустели осины. Стало быть, пора за грибами. Сморчки и строчки — ровесники цветам осины и первым листам черемухи. Вкусны и питательны в жарком и супе первые весенние грибы. Только нужно сперва ошпарить их кипятком, слить отвар, грибы промыть, а потом уже жарить или тушить.

Иные туристы не стыдятся кромсать на охапки и веники первую зелень распускающейся черемухи, ломают серебристые ветки ивы-бредины, с корнем выдергивают лесную сирень.

Не допускайте этого, друзья леса! Будьте на страже зеленого друга!

Ночные заморозки хрусталем ледка часто подергивают лужи. И только одно небо решительно и бесповоротно уже по-летнему клубится кучевыми облаками, переливается красками голубого сияния и огнем солнечных лучей. Снег от них прячется по глубоким оврагам и впадинам.

Атласная береста сияет своей девственной белизной. Только березы сейчас сохраняют верность минувшей зиме: белый шелк их стволов так же чист и свеж, как в январе.

Солнечные полянки оттаивают, и березы и елки стоят на них, словно на белых подставках. Лес напоминает студию природы-художника во время реставрации старой картины — зимы. Лесная проталина, как что-то новое, проступает сквозь прежний пейзаж под кистью мастера, обновляющего полотно. Но, смотришь, он позабыл еще стереть остатки зимней лыжни, а вон там — и снежные полозницы санного пути.

Все больше весенних красок на палитре природы. Вот еще мазок — и на картине новость: первый ручей лесной воды. Сверкая в солнечных лучах, он течет в снежных берегах. Каждая лужица на солнце, что зеркало, отражает лазурь неба, а ручей ловит солнечный луч и, кажется, топит его в своей бездонной глубине.

Вовремя подоспел благодатный весенний дождь — озеленитель лесов, садов и парков. Наводнились лужицы апреля. Как в сказке о «живой воде», все меняется в лесах и полях. Что не смогло сделать солнце, то сделала желанная влага.

Апрель — месяц поразительных контрастов в жизни русской природы. На просторах нашей страны в одном месяце три времени года: суровая зима на Заполярном Севере; весна воды, земли и леса — в центральной зоне средней полосы; зеленое лето цветущих долин — в субтропических районах. В тундре и Сибири у полярных волков гон, а в южных районах в апреле истребляют волчьи выводки на логовах. В таежных и центральных лесах поднимаются из нор барсуки, из пней — ежи. Быстролетно носится во тьме филин, поднимает тревогу весенней ночи. Его «гу-гу» громко раздается на утреннем току. Мажорным граем голосуют грачи за полновластное солнце весны. Барабанит клювом по сушине главный врач леса — дятел, словно силится разбудить сонную тишину. Медведь, лежа на боку в сугробе, понимает: дятел прав, весна и в самом деле пришла. Апрель — утро бурых медведей: они просыпаются худые, голодные и сразу начинают рыться в муравьиных кучах, отрывать клубни, луковицы и корневища растений, чавкать клюкву.

Очаровательны вечера на тяге вальдшнепов. У нас прилет этих птиц совпадает со вскрытием рек (средний срок 12 апреля), а также с прилетом журавлей, чибисов, певчих дроздов и коршунов. Валовой прилет вальдшнепов можно заметить по первому кваканью зеленых лягушек. Начинается спад полой воды, реки входят в берега — знайте, что в это время самый разгар тяги вальдшнепов. А когда зацветет одуванчик и прилетят славки-черноголовки, это уже конец тяги.

Как в сказке, все волшебно меняется на глазах. Быстро распускается листва леса, ходко поднимается трава лугов.

В бахроме сережек красуются ивы, осины, березы.

Некогда лисе. У нее свое на уме — пером пахнет.

Поднимается вешняя вода.

Чудесны красные деньки. Светлые волокна облачков плывут по чистому небу и без следа тают в прозрачной синеве. Голые дубравы насквозь просвечиваются солнцем. Нежно лиловеют взлохмаченные сережками осиновые вершины.

Зеленеет, цветет, звенит и веселится все в природе. Только безлистые березы плачут. Ласкает их солнце, играючи нашептывает что-то тихо веющий ветер. Робкое дерево ждет надежного тепла. Опасно обольщаться чарами обманщика-мая: «Май обманет, да и в лес уйдет». Никогда береза не торопится распускаться. Не верит она ни кукушкам, ни соловьям, ни ласточкам, ни вальдшнепам.

Еще нежно-зеленая стоит прозрачная березовая роща. Дерево набухло соком. Легонько ударь по коре, и опрыснет тебя сладкими брызгами. Целительна, свежа эта березовая брага-соковица.

Но что такое? Чьи это поклевы слезятся в бересте? Ага! Есть, оказывается, и среди жителей леса понимающие толк в березовом соке. Дятел клювом раскупорил березу и всласть напился. «Дятловы кольца» — так и называются эти следы птичьего пиршества. Но не один дятел, а и белка тоже любит попить соковицы.

…«Ку-ку! Ку-ку!» Эхо дальнего леса перекликается с ближним.

Утром и вечером весь птичий хор на своих местах: поют соловьи, малиновки, жаворонки…

Пронзительно-горластые визгуны-стрижи, замыкая птичий прилет, прибыли последними, в арьергарде. Больше всех полошат они тишину майского вечера.

А клушам не до пения. Ранние наседки — кряквы, грачи, совы, скворцы, тетерки, вальдшнепы, дрозды — уже скоро выведут птенцов. Крепче всех сидит на гнезде бесстрашная и самоотверженная самка-вальдшнеп. С грохотом повалится дерево под топором дровосека, вершина его хлестнет чуть не по гнезду, а птица и не шелохнется.