«Но не слишком долго, – напомнила она себе мрачно.

Проблема состояла в том, что она не знала, предусматривала ли данная симуляция противостояние с умным и трусливым противником, либо небрежным. В последнем случае, все силы, с которыми придется столкнуться, будут исчерпываться теми, что уже обнаружили Петтигрю и БИЦ, хотя их командующего и можно простить за то, что посчитал все легкой прогулкой. Линейный крейсер и два тяжелых крейсера набиты под завязку огневой мощью, а в эскорте конвоя было всего лишь пять эсминцев. Таким образом, лобовое нападение, презревшее все тонкости, чтобы войти в зону поражения как можно быстрее, вероятно, могло сработать. А если плохие парни не знали, что обороняющиеся эсминцы были «Роландами», под завязку набитыми многодвигательными ракетами «Марк-16», то также не имели представления, что эффективный радиус поражения ракет «Тристама» в три раза превышал их собственный. Что, принимая во внимания, что геометрия оставалась неизменной, значило, что «Тристам» и его спутники могли открыть огонь с расстояния, превышающего пятьдесят один миллион километров. Но если бандиты не понимали этого, они ожидали обрушить на противника превосходящую огневую мощь как только тот войдет в их радиус поражения.

Но ракетное превосходство или нет, их все еще можно повредить, хоть и немного, и если только они не уменьшили мощь своего импеллера – или не начали сближение по баллистике – пока они еще не могут рассмотреть нас сквозь щиты. И они не должны были позволить нам узнать об их приближении. Не в гиперпространстве. Во всяком случае, не так скоро. Тогда почему…?

Ее глаза внезапно сузились, когда она поняла, что, кто бы ни проектировал эту симуляцию – или ни правил ее, напомнила себе о Ксамаре – он ввел очень умного и трусливого противника.

Радиус обнаружения в гиперпространстве был намного ниже, чем в нормальном пространстве из-за более высокой плотности частиц и общих фоновых уровней радиации, преобладавших там. Нападавшие поймали конвой между гравитационными волнами, где их импеллерные узлы формировали обычные импеллерные клинья рабочего колеса, а не паруса Варшавской, необходимые для навигации в сжатом и потенциально опасном объеме гравиволны. И где ракеты с импеллерным клином могли использоваться. Но трудности с обнаружением вместе с фактом, что нападавшие, очевидно, знали точку пресечения их векторов движения, говорило ей о многом. В частности это сказало ей, что они знали точно, где она и каждое судно ее конвоя были, и что для этого им абсолютно не было нужно дополнительное сканирование.

Конвой состоял из торговых кораблей с максимальным ускорением вполовину меньше, чем у нападавших. Не существовало возможности для них, толстых и неповоротливых, уклониться сейчас. Правда, нападавшие могли погасить двигатели и приблизитьсяпо баллистике, не выдавая сигнатур своих импеллерных клиньев. Что позволило бы им войти в радиус поражения, будучи незамеченными. В этом отношении, для кого-то без платформ «Призрачного Всадника» – и без платформ, развернутых в гиперпространстве, подумала она с неким самодовольством, они могли бы достичь радиуса поражения энергетического оружия прежде, чем их бы заметили.

Тогда почему они не сделали этого до сих пор?

«Потому что они хотят отвлечь, – подумала она. – Они показались мне нарочно, хотя могли обойтись без этого. Что означает, что ближайшие пять или шесть минут…»

– Сменить приоритет и перенаправить пассивные сенсоры, – резко сказала она. – Я хочу, выдвинуть вперед альфа и бета платформы «Галахада» и «Ланселота». И пусть место впереди конвоя займет один из «Роландов». «Айвенго» пусть продолжает получать данные со своих платформ. И мне нужно, чтобы вы перенаправили всю информацию прямо сюда.

Она навела курсор на основную схему, используя его, провести дугу непосредственно на противоположной стороне от известных конвою контактов.

Понимание пришло быстро. В работе тактической команды «Тристрама» все еще оставались серьезные пробелы, и они были вторыми во всеэскадром соревновании. Но это было очень условное второе место, их потеснили с первого практически в последний момент, когда КЕВ «Гавейну» удалось (как-то) выкрутиться и блокировать то, что должно было стать фатальным выстрелом боротовых лазеров «Тристрама», своим клином. То стечение обстоятельств едва ли можно было назвать ошибкой тактического отдела, и все об этом знали. Фактически, в некоторой степени, люди Абигайль, казалось, гордились тем, чтобы оказались лишенными того, что они рассматривали как свою законную победу, вмешательством Демона Мерфи. И учения сплотило их как команду. Они действительно принялись за дело с тех пор, и их серьезные пробелы уже не так бросались в глаза как когда-то.

– Новые контакты! – внезапно объявил Петтигрю. – У меня есть три контакта, идентифицированных как линейные крейсеры на окраине альфа-платформы! Направление один-девять-шесть, два-пять-три, расстояние – один-точка-восемь-две световых минуты, конечное ускорение пять-девять-три-ноль километров в секунду. БИЦ присвоил им имена от Бета Один до Бета Три. Нет, я повторяю, никаких импеллерных сигнатур!

«Ну разве мы не умняшки?» – подумала Абигайль, настолько поглощенная созерцанием мерцаний трех новых алых символов на схеме, что она даже не заметила удивленных взглядов, которые она получила одного или двух членов команды, поскольку обнаружили они врага точно там, где лейтенант Хернс, очевидно, ожидала найти его. – «Пятеро, о которых мы уже знали, собирались отвлекать наше внимание, в то время как эти трое подкрадывались в точности с противоположного направления, чтобы взять нас за жабры. Если мы, столкнувшись с первыми пятерыми, попытались бы сбежать от них, то попали бы прямо в лапки других. И если мы все же, не увидев их, сконцентрировались бы на тех, о которых уже знали, тогда эти люди, подкравшись сзади, всадили бы нам кинжалы в спину примерно в время, когда их приятели вышли бы на рубеж атаки».

– Новые контакты назовите Бета-группой, – услышала она свой собственный голос. – Приготовьтесь к сбросу подвесок. Установить профиль атаки Папа-Три и ускорение в 4600 g. Мы разрядим их все в Бета-цели, а с Альфа разберемся внутренними установками!

– Так точно, мэм! Профиль атаки – Папа-Три для Бета целей, устанавливаемое ускорение – 4600 g.

Абигайль не терпелось лично отдать команды об открытии огня. Если это было реальной боевой ситуацией, а не симуляцией, это было то, что она должна будет сделать. Но это было лишь симуляция, и ее цель состояла не в том, чтобы еще раз могла показать себя в том, что Абигайль и так знала отлично. Она была направлена, прежде всего, на обучение остальной части команды всему этому… и тренировку способности самой Абигайль полагаться на них.

– Бета-цели определены и взяты на прицел, мэм, – сообщила лейтенант Молино всего лишь двадцатью секундами спустя. – Двигатели ракет установлены на ускорение 4600g.

– Все единицы сообщают о начале сброса подвесок, – объявил ракетный техник 1 ранга Канеширо почти в тот же самый момент.

– Цели распределены! – сообщила Молино, когда компьютеры, контролирующие ракетные подвески, которые, отделившись от корпусов эсминцев, вышли за границу импеллерного клина, активировали их системы наведения, назначив каждой из них свою цель.

– Огонь!

– Есть, огонь!

Ни один из эсминцев не нес прикрепленным максимально возможного количества подвесок. Они просто не могли без частичного блокирования корабельных сенсорных контуров или огневых контуров их защитных лазерных кластеров. Но каждый из пяти нес пятнадцать подвесок, прикрепленных к корпусам их кораблей тягловыми лучами, а в каждой из тех подвесок было десять МДМ типа «Марк-23».

Семьсот пятьдесят тяжелых ракет с воплем рванули от конвоя прямо в зубы всего лишь трех целей. Трех целей, которые продолжали подкрадываться с ускорением в шестьдесят тысяч километров в секунду в течение чуть менее тридцати двух секунд с момента обнаружения… и чьи импеллеры только-только начали разогреваться, когда вырвались ракеты. Тем ракетам потребовались двести шестьдесят одна секунда, чтобы достигнуть их точек назначения, и в каждый из линейных крейсеров устремилось по двести пятьдесят ракет.