— Я бы советовал тебе убраться. — Виктор качнул головой. — Или хочешь и здесь устроить бойню?

Тори остановилась — от Роланда ее отделяли какие-то два десятка шагов. Она сделала какое-то резкое движение левой, свободной рукой, в ее ловких пальцах что-то блеснуло. Прежде, чем Кира успела понять, что произошло, Тори выбросила руку вперед, высвободив из нее маленький металлический кружок. Он пронесся как бы мимо Виктора и ударился о стекло. Негромкий «звяк» показался Кире особенно жестким.

Виктор удивленно поднял брови, а рот его раскрылся, но спустя мгновение изумление на лице сменилось ужасом и болью. Он упал на спину, судорожно хрипя. Кира знала, что для него конец настанет через пару минут — еще до встречи с Тори она ознакомилась в Сети о действии яда.

— Почему? — только и спросила Кира. Тори повернулась к ней.

— Так надо. Я искала тебя.

— Знаю. Зачем? Считаешь, что должна убить и меня?

Уголок губ Тори дернулся в жестокой ухмылке.

— Нет. Ты должна мне помочь.

Только сейчас Кира заметила маленькую красную точку на лбу у Тори. Приглядевшись, она увидела еще три — на груди.

— Да. — Тори кивнула, словно прочитав ее мысли. — На тебе такие же. Если мы сделаем хоть одно резкое движение, они выстрелят. Все разом.

— У нас нет шансов, да? — Кира услышала в своем голосе отчаяние.

— Как знать. Сделай одно одолжение — встань между мной и ими.

— Хочешь, чтобы я закрыла тебя собой от пуль? Снова? — Кира попятилась назад, к стене. — Ну уж нет.

— Прошу тебя. — Тори понизила тон и опустила голову. — Не заставляй меня убивать и тебя. Только медленно. Подойди сюда. — Она указала Кире место, куда требовалось встать.

Кире не оставалось выбора, кроме как подчиниться. Она медленно, на ватных ногах двинулась вперед, туда, куда показала Тори. Мысленно прикинув, что от снайперов эта позиция не скроет, она пыталась понять, что задумала японка.

Где-то послышались мужские голоса. Кира принялась отсчитывать секунды, шагая в такт им.

Тем временем Тори встала на колени, села на пятки и не отрываясь смотрела на вертолет. Красные точки, хаотично бегающие по ее бледному, покрытому ссадинами лицу, рокот двигателя за стеклянными стенами, яркий искусственный свет — все это напомнило Кире о той ночи, когда она впервые встретилась с японкой.

Какая-то непонятная обида захлестнула Киру. Ушел страх перед неизвестностью, ушла боль — осталась одна обида, которая заполнила все вокруг, и от которой неприятно защекотало в носу. Кире было плевать, услышит ли Тори ее всхлипы, увидит ли влагу на щеках.

Тори была лишена человеческих чувств. Она была чертовой машиной, идеальным оружием для убийств, без души и совести. Если бы Кира могла, она прямо сейчас прострелила бы ей голову, чтобы очистить мир хотя бы немного от такой грязи.

Роланд уже затих и неподвижно лежал на полу. На его плече виднелась небольшая ранка — в другой ситуации такую и не заметишь. Кира старательно избегала его взглядом. Она со вздохом посмотрела на Лондон, который уже начинал просыпаться, и от осознания того, что это — последнее, что она увидит, слезы полились еще крупнее, еще горячее.

Что-то щелкнуло снаружи, и оглушительный звон заставил ее зажать уши ладонями. Часть стеклянной стены за спиной разлетелась в сверкающую пыль.

— Оставайтесь на месте! — прогремел голос, усиленный громкоговорителем. Кира замерла, пытаясь сквозь мокрую пелену рассмотреть реакцию Тори.

Японка не шевельнулась.

— Встань передо мной, — твердо сказала она.

Кира сделала еще несколько шагов.

— Не двигаться! Оставайтесь на месте! — снова раздалась команда из вертолета.

— Еще немного. — Тори даже не смотрела на Киру. Ее больше занимало чистое лезвие катаны, которую она так и не выпустила из рук.

Когда Кира встала в точности там, куда указала Тори, японка подняла голову. В ее глазах читалась какая-то отрешенность и безразличие ко всему происходящему.

— Они сейчас начнут стрелять, и я никак не повлияю на это, — сдавленно проговорила Кира.

Тори взялась за катану обеими руками и вытянула ее. Невероятной остроты лезвие смотрело на Киру с холодным блеском на стальной поверхности.

— Не нужно. — Тори подняла катану вверх.

— О чем ты?

Но она не ответила. Направив оружие режущей частью себе в живот, она резким движением пронзила себя насквозь. Ее лицо напряглось — но ненадолго, всего каких-то пару секунд. Затем сжатые губы чуть приоткрылись, черные глаза остекленели, ее безвольное тело упало на бок, и Кира увидела, как из выходной раны струится кровь.

Она даже не успела испугаться — в помещение площадки ворвались несколько человек в форме спецназа. Слух Киры уловил какие-то возгласы, приказы, но слов она уже не могла разобрать. Вероятно, спецслужбы на самом деле надеялись обнаружить террориста на смотровой площадке, и увиденная ими сцена вызвала некоторое недоумение.

Следом за вооруженными мужчинами на площадку вбежала женщина. Кира не сразу узнала в ней Оливию Венли.

— Я не совсем понимаю, мисс Венли, — обратился к ней один из мужчин, опуская винтовку.

Кире не хотелось с ними разговаривать, отвечать на вопросы, доказывать свою невиновность во всем, что делал Виктор. Если бы на нее прямо сейчас надели наручники — она бы не стала сопротивляться. Уже совсем скоро «Реддаун» запустится, и тогда никто ничего никогда не узнает.

— Эй, держи руки на виду! — рявкнул кто-то из отряда, стоило Кире сдвинуться с места.

— Оставьте это, сержант, — вздохнула Оливия. — Пусть она пройдет. Проводите ее до выхода.

Кира не поверила своим ушам. Она уставилась на Оливию, будто та была сумасшедшей. Однако лицо работницы Агентства было по-прежнему мрачным и непроницаемым.

— Мы еще увидимся, Кира.

Над Лондоном всходило солнце. Его лучи плавно упали на городские крыши, нерешительными ниточками пролезли в щели зашторенных окон, в тенистые дворы, огибая препятствия, проникли в переулки. Люди выходили на улицу, вдыхая свежий утренний воздух, и направлялись по своим делам. Дороги постепенно заполнялись машинами, на автобусных остановках скапливались кучки по пять-десять человек. Кира смотрела на оживляющийся город — точно так же, как и в родной стране. С крыши дома на Харвуд-плейс открывался не такой вид, как с «Осколка», но это было на руку. Кира не хотела смотреть на Лондон с высоты птичьего полета — ее вполне удовлетворял кусок квартала из пары перекрестков.

Она сидела на краю крыши, свесив ноги вниз, а на коленях лежал старый друг — ноутбук. Кира поглаживала его крышку, испытывая странную грусть, похожую на чувство утраты. Рядом с ней лежал тонкий жесткий диск, вырванный из недр ее ноутбука. Сектор памяти был сожжен — она вручную произвела физическое уничтожение информации на нем.

«Реддауна» не было на ее компьютере только потому, что он не мог заразить сам себя. Панель управления установила таймер, и ничто бы не остановило запуск, кроме как полное ее уничтожение. И самым быстрым и эффективным Кира нашла грубый способ — сожжение внутренностей диска.

— Прости, но я не могла иначе, — шепотом проговорила Кира, обращаясь к ноутбуку. — Я найду тебе новый жесткий диск, как только наладятся дела.

Она встала, сунула останки компьютера в сумку и помахала рукой утреннему городу.

Эпилог.

— А сейчас я бы хотел услышать все лично от вас.

Генерал Виррет жестом разрешил Оливии сесть напротив него, не проявив ни малейшего внимания к папке в ее руках. Оливия повела плечом и села, отложив папку на угол стола.

— Роланд Саммерс убит. Почему бы просто не прочитать материалы и сдать дело?

— Я это спрашиваю из интереса. Честно говоря, это самое необычное дело за последние двадцать лет.

Оливия вздохнула.

— Когда Роланд понял, что его программа действительно работает, он с помощью шантажа вышел на нескольких влиятельных людей, которые оказывали ему материальную поддержку, обеспечивали анонимность и, в конце концов, помогли инсценировать собственную смерть. На это его подтолкнула история Тори Икидзара — там тоже случился пожар. Опознавать смысла не было — родителям хватило и ДНК-анализа, который, само собой, был поддельным. Роланд исчез для всех, все документы о нем, из всех баз данных. Просто перестал существовать, как будто его никогда и не было. А в это время ему удалось наладить контакт с самой Тори — выход на Джеймса Хилтона привязал ее к нему крепче любого поводка. По крайней мере, он так думал. Тори не сказала, что он ей платил за организацию и выполнения убийств, но я думаю, что это тоже присутствовало. Все то время, что прошло от «пропажи» Роланда и до последнего дня он только и делал, что отвлекал внимание людей от тех взломов. Страх это был, или же забава — я не знаю. Он убирал ненужных людей громко, так, что полиция еще годами ломала бы головы, как так случилось. Например, случай с Ханной Джилли до сих пор покрыт тайной.