— Тори мертва, сержант, — продолжала вещать Венли. — Ваша версия оказалась бредом, который мог придумать только самый извращенный мозг. Неужели вы каждое убийство причисляете к заслугам ныне покойных убийц? Черт, не ожидала, что лондонская полиция так отвратительно работает… Ладно, с этим мы разберемся. Вопрос следующий — кто такая Кира Романова?

— Студентка из России, приехала в Британию учиться, — быстро ответил Райвер.

— Студентка, — повторила Оливия Венли. — Так зачем на обычных студенток делать запросы? Или вы так следите за соблюдением закона на своей территории?

— У меня были на то основания.

— Я предупреждала, чтоб вы не смели уклоняться от ответов.

Райвер закусил губу.

— Я подумал, что она причастна к этим двум преступлениям.

Оливия Венли надменно усмехнулась и уперлась локтями в стол, глядя Райверу в глаза. Он не посмел отвести взгляд.

— Вы подумали? В Британию, в сердце Британии приезжает девушка из России, в прошлом имевшая конфликты со спецслужбами, и тут же начинаются убийства, о которых она явно знает больше вашего. Действительно, странно! — Из нее прямо исходил сарказм. — Она крадет улики, сообщает вам о предстоящих убийствах, выдвигает свои версии, без вашего ведома проникает к месту преступления… Вроде ничего не упустила. И выподумали, что она причастна… Вы идиот, сержант. А теперь откройте мне ваш секрет, почему вы решили, что убийца Сары Саммерс и Джеймса Хилтона должен быть японским наемником? Я не понимаю, кем нужно быть, чтобы до такого додуматься!

— На месте преступления был найден…

— Сюррикен, да, я в курсе. Кем был он найден?

И тут Райвер понял, что попал в западню. Кто-то четко проинформировал Оливию Венли. И все эти ее вопросы, все его ответы — все это стало бессмысленным. Она знала все и без него — просто ей хотелось поглумиться над ним, поиграть, как кошка с мышкой перед тем, как съесть добычу.

Райвер чувствовал, что начинает ненавидеть эту женщину.

— Все, что говорила вам Кира Романова, вы принимали за чистую монету. И даже когда дошло до откровенного бреда, вы не смогли распознать его. Позор вам, сержант.

— А, собственно, почему вас, отдел информационной безопасности, заинтересовали эти дела? — вскипел Райвер. — Ваше дело за вашими чертовыми компьютерами сидеть и хакеров ловить!

По лицу Оливии он понял, что попал в точку.

— Осторожнее, сержант, — уже тише сказала Венли. — Мы не договорили. Что вам известно о человеке по имени Виктор?

— Виктор — международный террорист, или, если хотите, профессиональный хакер. Этот месяц он начал с проникновения в три российских организации, но особо там не наворовал — то ли не захотел, то ли доступ ему перекрыли. Российская служба безопасности до сих пор волосы рвет, пытаясь выйти на его след, но не удалось. Недавно Виктор посетил пару банков в Нью-Йорке и даже добрался до Франции. Позавчера заметили взлом одной шведской компании, и если верить их службам, то почерк очень похож на Виктора, хотя этот подонок постоянно присылает письма, предупреждая об атаках. И наша задача, как Агентства безопасности, не допустить его вторжения в нашу страну.

Райвер терпеливо выслушал этот рассказ Оливии Венли, после чего кивнул:

— Понятно. Как это относится к нашему разговору? Наш профиль — убийцы и прочие нарушители закона. Ваш — террористы, хакеры и им подобные. Не вижу связи.

— Это вы не видите. Однако их увидела Кира Романова. Она общалась с Виктором, как это стало ясно из архива сообщений электронного ящика самого Виктора. Он не слишком-то и скрывал свои контакты. Там порядочное количество интересных и нам, и вам личностей. В частности — эта Кира и Сара Саммерс.

— Подробнее?

— Виктор, судя по всему, сам вышел на связь с Романовой. В итоге она обвинила его в убийстве Сары Саммерс, с которой он и сам длительное время поддерживал контакт. Свою вину Виктор отрицал, но самое интересное — он не стал отрицать свой контакт с Тори Икидзара, которая около десяти лет как погибла.

— А Сара причем здесь? — устало протянул Райвер.

— При том, что Виктор ей отправлял компроматного вида материалы, с помощью которых она и писала свои статьи. Фактически, большая половина, да почти все ее работы — заслуга Виктора. Здесь и появляется масса вопросов. И чтобы ответить на них, нужно задержать обоих.

— Сару вы не задержите, — хохотнул сержант. — Что вы вообще такое говорите?

— Вы не поняли. Обоих — Виктора и Киру Романову. И если о первом неизвестно ничего, кроме имени, которым он пользуется в Сети, то о второй нам известно многое. И оснований для ее задержания предостаточно. Это вы и сделаете сегодня. Сразу же после того, как выйдете из этого здания. А затем доставите сюда.

— Ну знаете ли! — Райвер встал из-за стола. — У вас и своих шавок хватает. Я — полицейский, офицер. И моя задача — стоять на страже закона Англии! Пока что у меня нет ни единого основания задерживать Киру. А со своим Виктором разбирайтесь сами.

Глаза Оливии Венли сверкнули — в них читался гнев. Она тоже встала, и теперь между ними словно возникло электрическое поле — кинь туда спичку, и она сгорит в один миг.

— Я добьюсь вашего увольнения, — сквозь зубы процедила глава отдела АНБ. — И вы знаете, что я в силах это сделать.

— Да пожалуйста, — не оборачиваясь ответил Райвер. Он подошел к двери, взялся за ручку и все же обернулся. Какая-то мысль стремительно пронеслась в его голове, но он не успел поймать ее и развить.

Вздохнув, он покинул кабинет Оливии Венли и направился к лифту. Возможно, эта женщина и исполнит свою угрозу, и его уволят, но пока он оставался в форме и при звании офицера полиции, а это значило, что нужно было закончить дело Сары Саммерс.

Версия Киры была разрушена теперь окончательно. Тори Икидзара и в самом деле погибла. Сам хирург опознал ее — как бы не изуродовал ее тело огонь, врач бы не спутал оперированный организм с другим. Тем более, Райвер сомневался, что подобные операции делаются каждый день. Обычная стерилизация для нежелающих иметь детей, или для тех, кто не мог себе этого позволить — другое дело, но здесь прямое и грубое вмешательство в юный организм…

Он замер, едва коснувшись кнопки вызова лифта.

Тори опознал хирург…

Райвер развернулся и рванул с места назад, к кабинету Оливии Венли.

— Что вам еще? — злобным тоном спросила она, увидев его на пороге.

— Посмотрите в архиве. По каким признакам тот хирург опознал тело Тори, — сбивчивым от волнения голосом выдохнул сержант.

— Считайте, что вы уже не полицейский. Сдайте дело своему напарнику, Стюарту Доули. Я полагаю, он поумнее вас будет.

— Пока я еще полицейский. Посмотрите, прошу вас.

Оливия некоторое время колебалась, глядя в стол, затем открыла нетбук и достала откуда-то из-под стола наушники с микрофоном. Подсоединив их к нетбуку, она нажала несколько клавиш, после чего сказала в микрофон:

— Три-тринадцать, Оливия Венли. Нужен код доступа один-один-ноль-пять. Три минуты ожидания.

Повисла тишина. Райвер прикрыл за собой дверь и даже осмелился сделать шаг вперед. Венли не удостоила его и косым взглядом. Не прошло и двух минут, как она обратилась к невидимому собеседнику:

— Три-тринадцать, принято.

Она защелкала по клавиатуре. Райвер молча ждал. Он внимательно следил за движением ее тощих рук, но от него не скрылось изменение в ее лице. Она словно увидела нечто такое, что не поддавалось ее мировоззрению. Тонкие брови нахмурились, крашеные в ужасный цвет губы сжались в полоску.

— Признаки вас интересуют? — переспросила она уже менее враждебным голосом. — Изменения в структуре матки и половой системы посредством операционного вмешательства. Сомнений не оставалось. Будь там тысяча, миллион детей, этого достаточно, чтобы опознать именно Тори. Она была в своем роде уникальна.

— И все же что-то там не так, верно? Что вас насторожило, мисс Венли?