Пару раз в день Кира поглядывала на время — она засекла, сколько продержится, пока не свалится прямо за ноутбуком. Почти пятьдесят часов она уже сидела перед экраном, прерываясь только на пять минут каждые два часа. За все это время она уничтожила две пачки печенья, полбанки кофе, и заканчивалась третья пачка сигарет. Киру слегка подташнивало.

Накатывала сонливость, но Кира твердо сказала себе — никакого сна до конца заданий. Оставалось всего десять из полсотни.

На пятьдесят шестом часу Кира уже утратила соображение. Она слабо осознавала, что делает, и верны ли ее действия. Сама себе она напоминала программу, которая действует четко по заданному ей алгоритму и не выполняет никаких отклонений. Однако, и у программ случаются сбои. Рука с карандашом машинально что-то чертила на последних листах тетради, но Кира уже слабо понимала, что именно.

Ее состояние в точности напоминало депривационное — депривацией сна называлось лишение себя сна в каких-либо целях. Когда-то это применялось для пыток, а теперь у психологов для снятия депрессии. На третьи сутки активной мозговой деятельности организм Киры начинал бить тревогу.

Она чувствовала необычайную легкость во всем теле — словно невесомость. Музыка, тихо льющаяся из динамика ноутбука, в исполнении Макса Рихтера, поддерживала это ощущение.

Через час сонливость отошла, и Кира вроде бы была готова продолжить. Взглянув в тетрадь, на странице, где она что-то писала, она увидела ряд цифр — вполне логичный, элементарная арифметическая прогрессия. Кира вспомнила, что в какой-то из задач говорилось о ряде цифр…

Она быстро отыскала нужное задание. Несколько раз прочитав его текст, Кира принялась выполнять проверки различными методами — но все они в один голос твердили, что решение верное. Кира потрясла головой.

Этого просто не могло быть. Она целый час, а то и больше, билась над этим рядом, и лишь в состоянии сонного транса мозг нашел решение. Кира непонимающим взглядом уставилась на бумагу.

За окном рассветало. Кира встала и размяла конечности. Спина и ноги ужасно затекли, глаза болели, но именно в этом Кира находила пристрастие — в сложных задачах, которые не решаются по первому взгляду с помощью пары формул. И она была рада, что подвернулась возможность поломать голову над чем-то, помимо добычи денег и подработки.

Желудок просил существенной еды, но Кира знала — стоит хорошо поесть, как сон снова перейдет в атаку, а умственные способности снизятся. С другой стороны, каждое задание давалось ей все с большим трудом, и поспать не помешало бы. Кира выпила еще одну кружку кофе, выкурила сигарету и вышла на балкон, подышать свежим воздухом.

Она не имела представления, какой день недели наступил. Но дороги были переполнены автомобилями, по тротуарам торопливо мелькали люди, на остановках нервно переминались с ноги на ногу ожидающие своего автобуса. Все это в совокупности никак не напоминало выходной. В выходные город просыпался позже, и был не таким оживленным ранним утром. И торопящихся людей встречалось намного меньше, нежели в разгар рабочей недели.

Кира почему-то была уверена — все это лишнее. Вся эта спешка, вся городская суматоха — это было ни к чему. Человек в большинстве случаев сам не знает, чего хочет. И торопится он лишь для того, чтобы потерять еще больше времени, чем он потерял бы, сбавив шаг.

В конце концов, ей не было до этого дела. Скоро она забудет этот город.

Ночные улицы вовсе не казались ночными.

Яркие вывески в центре города били по глазам, огромные рекламные щиты сообщали о каких-то неясных акциях. Витрины магазинов, из которых струился свет, так и манили к себе — хотя бы посмотреть, а там уже специалисты сделают свое дело. У торговых комплексов рядами стояли машины, у дорогих ресторанов парковки тоже были забиты.

Все эти огни, эти фальшиво улыбающиеся лица, эти однообразные фразы в разговорах, создавали впечатление… «искусственности». Словно город вовсе не живой, а весь в каком-то неясном трансе. Или это вовсе своеобразная утопия.

Кира зашла в магазин купить продуктов. Как всегда, очереди молодежи столпились у прилавков с суши и разноцветными бутылками. Они громко смеялись и не особо стеснялись в выражениях. Кира натянула на голову капюшон — ей всегда было противно проходить мимо таких компаний. Она словно боялась заразиться этой пагубной, черной, вязкой энергией.

Набив пакет продуктами быстрого приготовления и расплатившись с хмурой продавщицей, Кира быстрым шагом вышла из магазина и направилась прочь от сердца города в свой захолустный район, где снимала квартиру. С привычной тревогой она вспомнила, что близится срок платы за жилье, но тут же с облегчением вздохнула — хозяйка была человеком понимающим, и не стала бы ругаться за лишние два-три дня, проведенные Кирой в той квартире. Потом же она покинет это ненавистное всей душой место.

Кира вошла в квартиру, захлопнула за собой дверь и тяжело вздохнула. Такие прогулки давались ей тяжело, но Кира специально устраивала их себе пару раз в месяц. Это было лучшим подавлением пессимизма — глядя на город, который тонул в своей «оживленности», ей становилось легче — она понимала, что у нее дела не так уж и плохи.

Она приняла ванную, одела чистую одежду, съела два кусочка холодной пиццы и снова села за ноутбук. Телефон ее лежал в углу кресла по-прежнему выключенным.

Кира остановилась на последнем задании — пятидесятом. Глаза слезились от табачного дыма и постоянного напряжения, волосы спутались и упали на лицо, но Кира сидела в поле лотоса с закрытыми глазами и непрерывно думала. Она смело могла пропустить это задание, ведь не обязательно же нужно было выполнить все. Но Кира отвергла этот соблазн — будь это тридцатое, сорок пятое задание, она бы, возможно, и оставила попытки (на время), но не в этом случае. Решить последнее задание для Киры было делом принципа.

Вновь восстановилась функциональность программы, и Кира была готова провести еще пару суток не смыкая глаз, но найти решение, пусть даже в полусне, и пусть даже она бы не смогла затем объяснить, как она решила это.

Кира не замечала времени, и когда она открыла глаза и мучительным взглядом посмотрела на дисплей ноутбука, часы в уголке показывали четыре утра. Она просидела в одной позе три часа. Ноги ломило, но Кира не придала этому ощущению значения.

Она осталась один на один с врагом — с пятидесятой задачей.

Вечером, после долгих размышлений, Кира решилась выйти на связь с друзьями из Сети. Она не собиралась признавать свое поражение в поединке — всего-навсего небольшой перерыв. Кира долго сомневалась — стоит ли ей просить совета. И все же решилась.

«Есть здесь кто?» — на английском напечатала Кира в чат-комнате.

Звук ответного сообщение раздался спустя пять минут.

«Привет, давно не виделись.»

Ответила ей девушка из Японии. Кира не знала, как ее зовут, однако сетевое имя значилось, как Linda. Кира принципиально общалась с иностранцами только на английском — только ежедневной практикой Кира могла укрепить знания в этом языке. А бросать его она не собиралась — Кира не видела смысла в трате времени на заучку нескольких дежурных фраз, притом не используя их вообще.

«Мне нужен небольшой совет.»

Кира переписала текст задания и отправила его. Японка замолчала, хотя было видно, что она прочитала сообщение. Кира удовлетворилась и этим. Пока Линда размышляла над головоломкой, неожиданно на нее свалившейся, Кира сделала себе кофе и съела еще один кусок пиццы, которая требовала подогрева.

Когда Кира вернулась к ноутбуку, ответ уже ждал ее.

Что это вообще такое?

Мне очень нужно решить эту задачу. У тебя есть соображения?

Пока нет. Я попробую показать ее одному знакомому профессору, он преподает высшую математику.

Кира вздохнула.

Нет, спасибо. Я должна ее решить сама.

Теперь Кира мысленно ругала себя за обращение к друзьям. Ей нужна была всего лишь подсказка, наводящая ее на путь к верному решению. Но не помощь профессора. Она перекинулась с Линдой еще парой сообщениями, содержащих простые обывательские вещи — как дела, что нового, а затем вернулась к уже противной задаче.