Как Робин и Джон повстречались в лесу,
Поведаю вам без прикрас.
Про это знакомство узнает потомство,
И вас рассмешит мой рассказ.
Маленький Джон был крепко сложен,
Скорей дороден, чем худ.
Семь футов росту детина имел,
И весил кулак его пуд.
Хоть маленьким люди прозвали его,
Кому была жизнь дорога,
От юного Джона не ждали разгона,
А сами пускались в бега.
В дубраве себя дожидаться велел
Веселым стрелкам их вожак.
— Пусть каждый стрелок услышит рожок,
Если я попаду впросак.
Две долгих недели не видели мы
Ни дерзких забав, ни утех.
От этакой скуки рассохнутся луки!
Размяться мне, право, не грех!
Беспечно отправился в путь Робин Гуд
И видит — шагает чужак,
Семи футов росту, по узкому мосту.
Нельзя разминуться никак!
Не тронутся с места ни тот ни другой;
Обычай у них не таков.
Никто на пядь не отступит вспять.
Уперлись, как двое быков.
Стрелу из колчана берет Робин Гуд
С широким гусиным пером.
— Тетиву натяну, и пойдешь ты ко дну,
Когда не уступишь добром!
У нас в Ноттингэме, — сказал Робин Гуд,
Играть мы приучены так!
— За эту игру я шкуру сдеру
С тебя, — обещал чужак.
А Робин воскликнул: — Ты просто осёл!
В надменное сердце твое,
Прежде, чем глазом успеешь моргнуть,
Вопьется стрелы острие.
— Ты трус! — говорит незнакомец ему.—
С чего поджимаешь ты хвост?
При мне только сук, зачем же за лук
Хвататься, ступив на мост?
— Я слышал упрек, но им пренебрег.
На землю сложив свой лук,
Я разве не вправе себе в дубраве
Выбрать увесистый сук?
Торопится Робин из чащи лесной
Покрепче дубину принесть:
— Неужто не муж я и мне без оружья
Нельзя отстоять свою честь?
Сказал Робин Гуд: — Уговор будет прост:
Кто с моста в проток угодил —
Считай, что погиб, кормить ему рыб!
А кто устоял — победил!
Чужак согласился: — По мне — уговор!
Не любишь ты обиняков.
Я тоже не струшу, за милую душу
Тебе надаю тумаков.
Робин дубиной хватил чужака
Так, что звякнул костяк.
Сказал незнакомец: — Тебе возмещу
С лихвой за этот пустяк!
Мне страшно твоим должником умереть,
Поверь моим словам! —
Дубье, как цепы, что молотят снопы,
Гуляло по их головам.
Смельчак в это время дубиною в темя
Нанес Робин Гуду удар.
Как брызнет оттуда кровь Робин Гуда!
Его даже бросило в жар!
Незлобен был Робин, однако способен
Сто за сто воздать за зло.
Росла свирепость ударов и крепость,
А пуще всего — их число.
Метнул незнакомец убийственный взор
На Робина — и неспроста:
Он с видом дерзким ударом зверским
Противника сбросил с моста.
— Ау, — вскричал со смехом чужак,—
Откликнись, приятель, ты — где?
— Клянусь, я тут! — отвечал Робин Гуд,
Стуча зубами в воде.
— Ты малый отважный, повадка твоя
Мне, право, пришлась по нутру.
Да будет известно, что выиграл честно
Ты нынче нашу игру!
Схватился герой за кустарник сырой
И выбрался вон из воды.
Не вплавь, так вброд, — говорит народ,—
Робин Гуд ушел от беды.
В рожок затрубив, пробудил Робин Гуд
Дремавшее эхо долин.
В одеждах зеленых — что твой изумруд —
Стрелки собрались как один.
— В чем дело, хозяин? — Вилл Статли спросил.
С чего ты до нитки промок?
— Промок я до нитки затем, что прыткий
Юнец меня бросил в проток!
Тут лучники, крепко схватив чужака,
Кричат: — Не уйдешь невредим!
Ты тоже в проток нырнешь, как нырок,
А вынырнуть мы не дадим!
— Моих сподручников, метких лучников —
Семьдесят без одного!
Ты парень отважный, — сказал Робин Гуд.—
Не бойся теперь никого.
Зеленый наряд, приятный на взгляд,
Придется тебе по плечу.
По красному зверю тебя я сам
Из лука стрелять научу.
— Джон Маленький — люди прозвали меня.
И, сколько осталось мне жить,
Пусть проклят я буду, когда Робин Гуду
Не стану верно служить!
Сказал Вильям Статли: — Придется сменить
Имя ему в добрый час!
Я рад быть крестным, но день этот постным
Не должен остаться для нас.
На случай крещенья вкусней угощенья
Никто не придумал досель,
Чем жирная лань или нетель оленья
И добрый разымчивый эль.
Малыш миловидный — крепыш был завидный:
Семь футов рост — не порок!
А стан в перехвате был у дитяти,
Что кряжистый дуб, широк.
Вокруг младенца — новокрещенца —
Лучники стали кольцом.
Вилл Статли краткую речь произнес,
Будучи крестным отцом:
— Джон Маленький — имя ему не под стать.
Но мы переставим слова,
И Маленьким Джоном его будет звать
Везде и повсюду молва.
Тут клик веселый холмы и долы
Потряс — и унесся ввысь.
Обряд крестильный свершив, за обильный
Пенистый эль принялись.
В зеленый наряд, ласкающий взгляд,
Дитя Робин Гуд одел
Из собственных рук и дал ему лук
С колчаном отточенных стрел.
— Нам злато жалеть нет нужды, заметь!
Ты станешь отважным стрелком.
Нам волей небес дан Шервудский лес
И епископ с тугим кошельком.
Как сквайры, как лорды, беспечны и горды
Живем от забот вдали!
Вина — что воды и вдоволь еды.
Без фута земли — короли!
Помедлив, багряное солнце сползло
На лесом поросший склон.
Шла пляска, покуда людей Робин Гуда
Не принял в объятья сон.
Их крестник был мужем, рослым и дюжим.
Вдобавок на диво сложен,
Храбр и не лжив, и, — сколько был жив,—
Он звался Маленький Джон.
