Сергей резко свернул влево и, срезая угол, на полном газу помчался по кочковатому лугу с вытоптанной травой к опушке леса, где начинался просёлок.

— Ну, милая, давай, — кричал он, обращаясь к машине, крепко держа баранку. Страх куда-то улетучился. Был азарт уходящего от погони. Он был как жокей на скачках: оторвавшись от соперника, старался удержать дистанцию, не давая возможности приблизиться к себе.

В «Мерседесе» их проворонили. Увидев удаляющиеся «Жигули» в облаке пыли, преследователи развернулись и помчались за ними. Но Сергей был уже на дороге — колеистой, ухабистой, но твёрдой. Впереди был лес. Эти места он узнал — здесь проходила прямая дорога на Дурово. За перелеском начиналось топкое место, даже в самую жаркую и сухую погоду в этой низине всегда хлюпала вода, на легковых машинах там трудно было проехать и предпочитали добираться до деревни в объезд. Поворот на этот объезд трудно было различить — надо было нырнуть под кусты ольхи, скрывавших большую, но мелкую лужу. Туда Сергей и стремился быстрее попасть, надеясь, что с низкой посадкой «Мерседес» не пройдёт по бездорожью.

— Ты свободно здесь ориентируешься, — заметил Афанасий, оглядываясь назад, где, скрытый перелеском, за ними гнался «Мерседес».

— Бывал здесь несколько раз, — ответил Сергей.

Перелесок кончился. «Жигули» выехали на бывшие совхозные поля, пересекаемые мелкими овражками, в зарослях кустарников, которые обходили трактора, и они, особенно весной, когда земля была перевернута плугом, казались зелёными островками в море вспаханной и засеянной пажити.

«Мерседес» был в километре сзади них — машину не было видно в увалистой местности. О том, что она мчится за ними, говорила лишь полоса пыли, стлавшаяся над полями. Было то время суток, когда день уже кончается, а ночь только надвигается, когда небо светло только на западе, тени расплываются в сгущающихся сумерках, когда звуки света замирают, а звуки тьмы рождаются.

Приблизительно через километр дорога ушла в топкую болотистую низину, в которой в дождливую погоду вязли грузовики. Под грязью были настелены брёвна на ширину колеи, ориентиров не было и можно было не знающему этот маршрут запросто съехать с мостовин — бревенчатой колеи, и тогда дорога становилась сущим адом.

Сергей удачно встал на бревенчатый настил и, повинуясь то ли инстинкту, то ли вспомнив поездки сюда в прежнее время, благополучно миновал эту своеобразную гать. Однако как только выехал на твердь, забуксовал. Сзади на расстоянии около километра опять появился «Мерседес». Афанасий выскочил из машины и стал толкать «Жигули». Колёса визжали на сырой земле, машину тянуло вбок, но благодаря усилиям Афанасия они скоро выехали на сухое возвышенное место. Сергей повёл машину опушкой леса и радовался, что провёл преследователей.

Темнело. Сергей уже предвкушал встречу с Николаем, думая, что «Мерседес» остался далеко позади. Каково же было его удивление, когда через некоторое время, позади себя он увидел точечки фар, которые приближались.

— Проскочили, черти, — сказал он Афанасию. — Теперь могут догнать.

— А сколько до деревни?

— Километров десять. Сейчас будет река, там лес, а за ним Дурово.

— Если не уйдём от них, — проговорил Афанасий, — бросим машину и скроемся в лесу. Ночью они нас не найдут.

Когда «Жигули» подъехали к реке, Сергей к ужасу своему обнаружил, что мост разрушен. Часть настила прогнила — никто за ним не следил — и провалилась. У Сергея забилось сердце: «Теперь влипли». Он вспомнил, что Николай в своё время показывал ему съезд с пологими берегами, где можно было переехать реку вброд. Он сдал назад и подъехал к съезду, мысленно моля Бога, чтобы он дал возможность преодолеть водную преграду. Фары преследующего их «Мерседеса» становились ближе, всё ослепительнее был их накал.

Подъехав к воде, Сергей остановился. Афанасий вышел из кабины.

— Гаси подфарники, — сказал он. — А то очередь на свет дадут. Следуй за мной!

Он вошёл в воду и, пятясь, маня Сергея руками, находя мелкие места, вывел машину на противоположный берег.

— Как ты думаешь, они не знают о броде? — спросил Афанасий Сергея.

— Наверное, нет.

— Тогда включай фары и езжай по дороге.

— Ты ж раньше говорил: «Выключи!»

— А теперь включай. Они подумают, что ты мост проехал и сунутся туда…

Так и случилось. «Мерседес» поехал через мост и застрял на его середине. Ликованию пассажиров «Жигулей» не было предела.

— Выключай фары, — скомандовал Афанасий.

Сергей повиновался и вовремя. Раздались выстрелы. Одна из пуль попала в заднее колесо. Раздался резкий хлопок, и машина осела на правую сторону.

— Ну вот, приехали, — простонал Сергей, но останавливаться не стал.

Однако, остановиться пришлось — колесо скрипело, машину заносило. Сергей выбрал укромное местечко — завёл «Жигули» в узкий коридор между кустами бузины и выключил мотор: он боялся, что преследователи на этом не остановятся, и не ошибся. Вскоре они увидели свет карманного фонарика. Он метался из стороны в сторону, ошаривая землю и кусты. По дороге шли двое или трое, приближаясь к ним. Афанасий отвёл Сергея от машины и заставил пригнуться.

— Спрячемся за кустами, здесь они нас не найдут.

Вскоре преследователи подошли так близко — их было двое, — что Афанасий с Сергеем стали различать голоса.

Грубый голос спрашивал:

— Куда подевался «жигулёнок»?

— Где-то здесь. Не мог же он далеко уехать.

— Мог не мог, а уехал.

— Будто сквозь землю провалился. На трёх колесах далеко не уедешь.

— А ты уверен, что попал в скат, темно же было.

— Уверен. Я слышал, как баллон разнесло.

— А что мы ищем? Шеф же сказал, чтобы мы только последили и попугали.

— Но он же сказал: с пристрастием. А я как в азарт войду, мне всё до лампочки. Слова шефа, то, сё…

— Хреновый компот…

Они проследовали дальше. Голоса затихли, свет фонарика пропал.

Минут через пятнадцать вернулись. Шли также по дороге, в глубь леса, видимо, боялись заходить.

— Сдаётся мне, что они где-то здесь прячутся.

— Да хрен с ними. Чего искать, ноги бить. Завтра Фотограф Обуху сообщит все подробности.

— Ох, и хотел бы я посмотреть на этого стервеца, — прозвучал грубый голос. — Из-под носа ушёл…

— Он не один был. Я чётко видел — в машине двое сидели…

— Может, и двое. Ничего это не меняет.

Шаги затихли, исчез и свет фонарика.

Сергей выпрямился и прислонился к шершавой коре дерева. На лбу от волнения выступили капельки пота. Сердце билось учащённо. Афанасий сохранял самообладание.

Они вышли на дорогу и посмотрели, что делают преследователи. Те, видимо, чинили мост — при свете фар было видно, как тени мелькали взад и вперёд. Скоро они поправили мост, но вперёд не поехали, а поехали обратно. Когда свет фар пропал, Афанасий спросил Сергея:

— Далеко до деревни?

— Да нет, километров пять. А чего туда ночью топать. Давай заночуем в машине, а завтра с рассветом пойдём.

— Лады, — согласился Афанасий и стал готовиться к ночлегу.

Сергей проснулся от того, что продрог. Приподнял голову. Сначала не понял, где находится: лежит на голой земле, над ним колышатся ветки бузины, от которых идёт пряно-горьковатый запах. Вспомнил, что ночью у него затекли ноги в машине, и он выбрался на волю.

Поёживаясь от утренней свежести, заглянул в салон «Жигулей». Афанасий спал на заднем сиденье, надвинув фуражку на лицо. Услышав щелчок замка, приподнялся.

— Пора вставать, — сказал Сергей.

— Сей секунд, — ответил Афанасий и улыбнулся: — Нищему одеться, только подпоясаться.

Сергей осмотрел спущенное колесо и увидел, что пуля попала в боковину протектора. Подошёл Афанасий, увидел рваное отверстие. Широко зевнув, спросил:

— Других повреждений нету?

— Не знаю.

Они обошли машину. Обнаружили две дырки в задней части багажника.