— Возьми, Коля, где наша не пропадала, — сказал Афанасий.

— Не бери! — советовал Сергей. — Они не знают, что мы здесь. На дурака берут.

В рации затрещало, потом стихло, и нудный голос сказал:

— Воронин, мы к тебе обращаемся! Мы знаем, что ты там вместе с остальными. Хватит играть в дурака. Мы взяли Ольгу в заложницы. Ты знаешь Ольгу? Должен знать. Это, которая вам жучок подсунула, а потом организовала побег. Если вам дорога её жизнь, возьми рацию. Сейчас Ольга будет разговаривать с вами…

Опять захрипело, затрещало, и послышался женский голос. Несомненно, он принадлежал Ольге.

— Ребята, не слушайте их! Не разговаривайте с ними! Это прохвосты. Ничего они со мной не сделают. Они трусы и подлецы. Бегите! Я… — Ей не дали закончить фразу, потому что послышался звук, напоминающий пощёчину. и ей зажали рот.

Тут не выдержал Николай. Он нагнулся, поднял рацию и вне себя от возмущения закричал:

— Что вы делаете? Отвечайте, гады! Что вы с ней сделали? — Его порыв был так стремителен, что и Афанасий, и Сергей опешили от неожиданности. — Ольга, отвечай, что они с тобой сделали?

— Ага, отозвался, — послышался довольный голос. Это был другой мужчина, а не тот, кто начинал разговор. — Мы знали, что вы там. Так вот, Воронин, и все остальные, слушайте сюда. Мы знаем, что грамотка из иконы у вас. Даём час на раздумья. Если не отдадите грамотку, мы из Ольги… — Он запнулся: — Сам знаешь, ей будет плохо, понял, осёл?

— Ты чего это мелешь? — закричал Воронин. — Если с Ольгой…

— Заткнись ты! — Теперь всем троим стало ясно по интонации, словарному запасу, кто с ними говорил — это был Зашитый. — Через час ждём ответа, фрайер подлый.

Наступила тишина. Рацию выключили.

— Слышали, — обратился Николай к товарищам. — Вот подонки.

— Не то слово, — возмущённо проговорил Афанасий, сплёвывая под ноги. — Значит, они застукали её, говоря на их языке, как соучастницу побега.

— Она не соучаствовала, а помогла, — поправил Афанасия Николай. — Если бы не она, не сидели бы мы здесь. Значит, она созналась, что помогала нам…

— Может, они снова разыгрывают нас? — высказал предположение Сергей. — Я не верю Ольге…

— А то, что она нам ключи от катера дала, в это веришь? — спросил Николай.

Сергей отвернулся, нахмурившись.

— У Ольги неподдельный голос был, — проговорил Афанасий. — Он был испуганный и какой-то… не такой, не знаю, как выразить…

— А есть ли у них резон разыгрывать нас? — обратился с вопросом к товарищам Николай. — Что они из-за этого будут иметь?

— Открыть наше место пребывания, — ответил Сергей. — Теперь они нас обложат со всех сторон красными флажками и начнут мариновать. Еды у нас нет, питья тоже. Может, они на это рассчитывали. А Ольга артистка. Может, она новую роль разыграла.

— Тогда по кой чёрт ей надо было помогать нам в прошлый раз с побегом? Это что нам приснилось? — не сдавался Николай. — Я не хочу её обелять, но должна же быть какая-то справедливость…

— При помощи Ольги они хотят получить бумагу, сказал Афанасий. — Что тут думать.

— А почему они так уверены, что из-за Ольги мы отдадим бумагу? — сказал Сергей.

— Ты думаешь иначе? — посмотрел на него Николай.

— Да нет. Если они нас не разыгрывают, то играют на наших чувствах. Мы ж не такие головорезы, как они.

— Вот тут ты попал в точку. На этом они и построили свои действия. Давайте думать, мужики, у нас в запасе всего-навсего только час.

— Хозяин особняка блефует, — не хотел бросить своих сомнений Сергей. — Если Ольга женщина этого Зага… За что же он её так не любит?

— За нас, милый Серёга.

— Свою женщину на кон поставить…

— Но она помогла нам выскользнуть из его лап. Она нарушила его планы. Она предала его, в конце концов… Поэтому из этого два вывода: или блефуют все, тогда никому нельзя верить, или пергамент настолько важен, что этому Загу наплевать на свою женщину, как ты выразился. — Николай сказал это с волнением в голосе.

Николай искренне жалел Ольгу. Жалел, что она из-за них попала в переделку. Он не имел зла на неё за то, что она способствовала их пленению. Когда он впервые её увидел на лесной дороге, она произвела на него приятное впечатление, даже больше — понравилась ему, словно свет зажёгся рядом с ним, от которого потеплело. После смерти жены он не допускал мысли, что в его жизни может появиться другая женщина, не мог себе представить, что она займёт место Наташи.

Узнав, что Ольга является невестой или близкой женщиной человека, по прихоти которого они очутились в подвале, он себя почувствовал в таком состоянии, словно ножом полоснули по сердцу, и тогда подумал, что эта «грибница» в его душе заняла своё место. Она не вытеснила Наташу, и даже не подвинула, а просто примостилась возле неё.

Он не допускал мысли, что угрозы Зашитого в отношении Ольги будут выполнены. Так поступить с женщиной своего хозяина? Что это — очередной розыгрыш? Но участвует ли Ольга в нём? Она перепугана и заметно нервничает. Допустим, что всё происходит на самом деле. Почему они думают, что бывшие узники будут защищать Ольгу? Она для них незнакомый человек, правда, спасший их. Рассчитывают на порядочность, на благородство, на совесть? В этом они не просчитались. Может, и прав Сергей, что задача этого Зага — выманить их из пещеры, удостовериться, что они на гряде, и теперь, зная это, предпримут более крутые меры, а Ольгу оставят в покое?..

Об этом он сказал своим друзьям.

— Как бы то ни было, — заметил Афанасий, — они всеми доступными средствами будут делать всё, чтобы заполучить пергамент. Ольга лишь козырь в их игре. Если даже мы не согласимся на их условия, они в выигрыше — знают, где мы находимся. Думаю, что они будут торговаться, выставив в качестве покупной цены жизнь Ольги. А клюнем мы или нет, дело другое. В любом случае у них есть варианты, как получить бумагу. В первом случае, если мы соглашаемся обменять пергамент на Ольгу, они достают его лёгким путем, во втором, более трудным и долгим, через нашу очередную поимку, предложив потом поменять наши жизни на интересующую их вещь.

— Ладно, ребята, — вздохнул Николай, — нам ничего не остаётся, как сидеть и ждать, что будет дальше.

— Ответный ход у них, — улыбнулся Афанасий и добавил, хитро прищурившись: — И зачем я ввязался в это дело с вами?

Катер с парламентёром ушёл к особняку. Наступила тишина. Сторожа разомлели под солнышком и, присев в тени камней, резались с азартом в карты. Афанасий с Николаем тоже прилегли на скалистый грунт. Сергей остался в карауле, наблюдая за происходящим.

— Катер возвращается! — через некоторое время воскликнул он.

Афанасий приподнялся, взял бинокль и стал смотреть на озеро. Ему было видно, как лёгкая посудина, разрезая тёмные воды, на хорошей скорости мчалась к гряде.

— Сколько времени прошло с момента их ультиматума? — спросил он Николая, не отнимая от глаз бинокль.

Тот полез в кофр, достал часы.

— Если верить этим часам, то пятьдесят шесть минут.

— Они точны. Через три минуты катер будет здесь.

— Может, они усыпляют нас, — предположил Сергей. — Говорят одно, а на самом деле нападут на нас с тыла?

— С тыла отвесные стены, — ответил Николай. — Опытный альпинист не сразу заберётся. Им без подготовки и снаряжения не залезть.

Катер сбавил ход и бросил якорь метрах в 200‑х от скал, на чистой воде. На верхней палубе никого не было — она была пуста. Потом появился человек с мегафоном, грузный, в рубашке с расстёгнутым воротом, в мятом пиджаке на жирных широких плечах. Афанасий передал бинокль Николаю.

— Посмотри, какой громила!

Николай приложил бинокль к глазам.

— На вид этакий интеллигент, неряшливый и пузатый. — Когда тучный человек подносил мегафон к губам, Николай заметил, как на руке сверкнул перстень. — В первый раз такого вижу. Это, наверное, Стысь. Помнишь, Петруха говорил о толстом подручном хозяина?