Квен фон Грюн застыл и старательно выпучил глаза, демонстрируя, как внимательно слушает. Фруту Туо одобрительно хмыкнул и объявил.

— Ты больше не лидер андаманских пиратов. Все материалы по легенде Асур-Сингха и «Флота свободной торговли» передай агрендскому капитану Урфину. Поговори с ним максимально подробно, он должен быстро войти в роль и продолжить твои контакты с бирманскими китайцами. Это хороший рынок, и там не должно произойти ляпов. А ты временно переключаешься в команду, ориентированную на контакт с Мадагаскаром. Специфику тамошнего бизнеса ты знаешь, подробности мы обсудим позже. А сейчас ближайшая перспектива… Парни, сейчас внимательно слушайте оба.

Сэти Кусто выпучил глаза, артистично подражая своему новому знакомому и коллеге.

— Я вижу, вы сработаетесь, — проворчал полковник, — так вот, если вы смотрели TV, то знаете, что месяц назад вооруженные силы Индонезии провели варварскую акцию в Западном Папуа. Это часть острова Новая Гвинея, аннексированная при пособничестве империалистической ООН в 1962-м, которую в продажной западной прессе, вслед за исламистским правительством Джакарты называют «Индонезийской ново-гвинейской провинцией Ириан-Джая». При той варварской акции уничтожена одна деревня и там погибло до полста мирных папуасов. Очевидно, что Революционный Совет Движения Свободное Папуа, созданный в 1983-м по инициативе камрада Веррора… Запишите в блокноты название этой команды, дату создания и имя первого лидера, и посмотрите подробную info в сети, там много материалов об этом движении… Так вот, я надеюсь, парни, вы догадались, что революционные папуасы внезапно освоили прогрессивную боевую технику, и очевидно, что Революционный Совет Движения Свободное Папуа проведет акцию возмездия. Вы в курсе, что «Vergelt», это у германцев «Возмездие»?

— Мы, блин, сэр, вообще-то, оба этнические германцы, — заметил фон Грюн.

— А! Точно! Блин! Это я затупил… Так вот, папуасы, как известно, это, в основном, доброжелательные и дружелюбные люди, но есть примеры, когда они, выражая свой справедливый гнев против унижений и жестокости оккупантов, совершенно звереют. Именно такой случай будет иметь место в сложившейся обстановке. Завтра в вашем распоряжении будут все данные об индонезийских нефтедобывающих платформах в северном секторе Арафурского моря. Вам надо изучить их компоновку, найти самые уязвимые места, и режим трафика танкеров. Необходимо учитывать меры по охране платформ, регламенты служб безопасности и экипировку ближайших индонезийских военных баз, прежде всего — авиационных. Задача свободных папуасов — достигнуть зрелищного эффекта. Гореть должно долго и красиво, это привлечет TV-репортеров ведущих мировых каналов. Наши знакомые политики в Австралии, а тем более, наши партнеры на Мадагаскаре, будут оценивать действия свободных папуасов, в основном пользуясь TV-материалами. Так что, подойдите к задаче креативно, с фантазией.

Юг Республики Чад. Фаунистический резерв Саламат.

На рассвете АН-2 «Кукурузник» с озера Тибати (в Камеруне), пролетев около 800 км в направлении ост-норд-ост, приводнился на гладкую, как зеркало поверхность озера Иро (расположенного в Южном Чаде, всего в 100 км от границы Центрально-Африканской Республики). Камерунский пилот — лукуми и чадский паромщик — лукуми обменялись ослепительными улыбками и особым рукопожатием: две на две руки внахлест. Так же поздоровались с паромщиком оба гостя: доктор Стэн Зауэр и мисс Беата Мидгем. По легенде, они были не только сотрудниками ООН, но и паломниками — лукуми. Значит, никаких вопросов о визах. На паром (моторную лодку-плоскодонку), помимо контейнеров с авиа-посылками, были выгружены два велосипеда гостей, и оперативно доставлены на берег. На берегу паромщик — лукуми обменялся короткими фразами с лукуми — водителем маленького старого грузовика, и опять никаких вопросов. Гости, вместе с велосипедами, уже едут в кузове грузовика на юг по каменисто — глинистой полосе, которая тут называется «шоссе». Быстро тут не поедешь — ну и ладно…

По мере приближения к границе, «шоссе» становилось все хуже. Оно как будто таяло в глинистой полупустыне, пересеченной высохшими руслами ручьев и кое-где покрытой островками веников, образованных высокой травой и кустарником… А потом грузовик остановился, и стало ясно, что сравнительно комфортная часть пути закончилось. Стэн привычно спрыгнул из кузова на грунт, снял велосипеды, а потом помог слезть Беате. Водитель вышел из кабины и махнул рукой на юго-восток.

— Ндэле там, полтораста километров.

— А Баминги? — спросила Беата.

— Сразу, как начнется лес, так Баминги, — ответил тот, и повернулся к Стэну, — у тебя в рюкзаке есть хороший автомат, а?

— Есть, — ответил офицер Интерпола-2 (а теперь, еще и защитник биосферы).

— Держи наготове, — сказал водитель, — если что, сразу стреляй. Там такая страна. Еще я скажу так: на шоссе стоит блок-пост, туда не надо, вас застрелят из пулемета. Обходите слева. Там тропа. Ехать нельзя, пройти можно. Потом, выходите обратно на шоссе, оно прямо до Ндэле. Если увидите людей с оружием, то уйдите с шоссе, и переждите.

Поблагодарив водителя, снова обменявшись с ним специальными рукопожатиями по обычаю лукуми, Стэн и Беата оседлали велосипеды и двинулись на юг. После полутора часов увлекательной езды по суррогату дороги, они оказались в двух километрах от границы, и Стэн дал знак остановиться.

— Что-то не так? — настороженно спросила Беата.

— Просто, я хочу использовать этот холм, — он показал рукой на примерно 50-метровую глинистую высотку, — за мной не поднимайтесь, ждите у подошвы.

— Почему? — спросила она.

— Потому, что лезть на высотки в таких местах надо по правилам, иначе вы мгновенно превращаетесь в живую мишень для любого снайпера в радиусе мили.

— Вы хотите посмотреть, чей сейчас блок-пост?

— Да. Я вообще хочу осмотреться, но в первую очередь меня интересует блок-пост. Мы исходили из того, что там продолжают оставаться миротворцы, и мы можем связаться через штаб с комендантом поста, чтобы остановиться там на сегодня и выяснить, как обстоят дела, а возможно, и решить вопрос с транспортом до Ндэле. Но уверенность симпатичного парня, который нас вез, в том, что миротворцы стреляют из пулемета по мирным жителям, наводит на размышления. Есть небольшая вероятность, что парень ошибается, но более вероятная версия: что миротворцы спятили от ужаса, и открывают огонь по кому угодно. Есть также вероятность, что миротворцев выбили, и блок-пост контролируется кем-то из местных экстремистов, хотя данных об этом не поступало.

— А что мы будем делать, если их действительно выбили?

— Сначала мы выясним так это, или нет, — ответил Стэн, — ждите здесь и ни при каких обстоятельствах не высовывайтесь. Это понятно?

— Это понятно, — в тон ему откликнулась она.

Стэн кивнул, извлек из рюкзака китайский армейский автомат «Chang Feng», вынул из бокового кармана штормовки чешский пистолет «CZ-75» и спросил:

— Вы умеете пользоваться таким инструментом?

— Я умею. Но у меня есть своя игрушка, более привычная, — Беата продемонстрировала современный спортивный «Наган» 5.56 мм, с дизайном, как у модели 1895-го года.

— ОК, — он снова кивнул, — только не стреляйте без причины, это демаскирует позицию.

Сделав это ценное замечание, Стэн двинулся на «природный наблюдательный пункт», педантично выполняя правила, чтобы не оказаться замеченным со стороны вероятного противника. Через четверть часа, он удобно устроился на вершине холма, около центра островка зеленовато-желтой травы, достал бинокль и занялся наблюдением, не забывая следить, чтобы солнце не падало на объективы (солнце на стеклах, как известно, дает демаскирующие блики, что нередко приводит к приходу пули снайпера между глаз).