— Я прошу извинить, леди и джентльмены, у меня важное сообщение. Друзья с Пхукета передали, что тайские власти арестуют вас, мистер де Паларе, едва мы пришвартуемся.
— Так, — сказал Джейкоб Эвендж, — Надо уходить в Индийский океан.
— И что дальше? — спросил Аллан.
— Там видно будет, — ответил яхтсмен-профи, — но, я уверен в одном: нельзя, чтобы Рене оказался в тюрьме у кого-то из здешних гребаных раджей и шейхов.
— Точно! — согласилась Банни, — Надо двигаться на запад, обходить Суматру, и на юг, к австралийским Кокосовым островам. Там уже можно разбираться, что к чему.
— Больше тысячи миль, — сказал Ном-Онг, — Нам не хватит дизтоплива.
— Плохо, что яхта не парусная, — пробурчал Джейкоб.
— Нам бы все равно не хватило воды, — заметил капитан.
— Есть новости про ордер! — воскликнула Либби Портленд, и добавила, — о, черт!!!
*** Globe-Stringer ITV. Срочно! Сенсация! ***
«Мы включили морское пиратство в лист претензий, предъявляемых Рене-Гюи Паларе, поскольку есть все основания считать, что обстрел нефтепромысла «Udgma Oil Rigs» в индонезийском районе Ачех, на севере Суматры, проведен именно им». (Это цитата из заявления Интерпола — Интернациональной организации криминальной полиции).
*
Странно, не правда ли? Ведь ракетный обстрел Ачеха совершили андаманские пираты, обладающие тяжелой боевой техникой, а яхта «Coral Bird», на которой находится граф Паларе, это маленькое гражданское судно, а не ракетный фрегат. И конечно, на пресс-конференции, посыпались вопросы: на какие основания ссылается Интерпол? Будучи, фактически, загнан в угол, пресс-секретарь предъявил репортерам письмо, которое, по версии Интерпола, граф Паларе направил через интернет маркизу Карлу де Фонтвей.
*
Текст письма следующий: «Карл, откажись от того, что не твое, и пусть твой верблюд уберет морду, иначе сгорит и его нефть, и псарня, а от тебя останется только пыль».
*
Чтобы понять, о чем тут идет речь, надо быть в курсе династических раскладов Монако. Недавно трон Монако освободился вследствие гибели принца Герберта де Гримо-Алдо, который не оставил законных прямых наследников (по данным «Forbes», у него осталось несколько малолетних детей от разных женщин, но не признано юридическое отцовство). Светская пресса пишет, что трон получит маркиз де Фонтвей, племянник принца, но как сообщил источник в Коронной канцелярии, все не так однозначно. Если граф де Паларе, коронный маршал (это его наследственная должность), установит отцовство Герберта в отношении какого-либо из незаконнорожденных детей, то он имеет право объявить себя принцем-протектором, опекуном и регентом до совершеннолетия этого ребенка.
*
Некому арабскому царьку (имеющему экономическое влияние на маркиза де Фонтвей через банальные долги последнего) выгодно упрятать де Паларе за решетку, а лучше вообще убить при попытке сопротивления. Теперь — внимание: Интерпол давно под предлогом борьбы с мировым криминалом, выполняет грязные политические заказы ближневосточных авторитарных режимов. Это как раз один из таких случаев. Граф де Паларе до последнего времени выглядел далеким от политики человеком, с которым несложно провернуть подобный фокус. Но — внезапно все изменилось. Сначала граф расстреливает крупную военизированную корпорацию, причастную к смерти принца Герберта, а теперь сжигает нефтяные платформы, принадлежащие арабскому царьку.
*
Если понятным образом интерпретировать адресатов угрозы, содержащейся в письме Паларе, то окажется, что существенная часть угроз уже выполнена, а значит, за графа играет кто-то очень серьезный, причем играет тайно. Кто же? Оценивая и отбрасывая варианты, мы остановились на персоне Сео Ткабе, президента частично-признанной автономии Намиб-Овамбо, небольшой страны, между западом Намибии и Анголой. У Намиб-Овамбо есть дипломатические отношения лишь с одной европейской страной: Монако. Акт о признании был не так давно подписан принцем Гербертом. Эксперты утверждают, что эти отношения могут превратиться в реальное партнерство лишь при условии, что принцем Монако станет не Фонтвей, а Паларе. И тут картина становится понятной. Сео Ткабе был тесно связан с карибским лидером Хубо Лерадо. Тот, в свою очередь, был тесно связан с андаманскими пиратами и с конголезскими фалангистами. Сейчас в Намиб-Овамбо находятся основные базы тонтон-макутов Лерадо, а значит, у президента Ткабе сохраняются старые связи, о которых сказано выше. При этом, Сео Ткабе отлично ладит с Интерполом-2 (политической полицией ООН), и тут возникает странный расклад «криминалистический» Интерпол vs «политический» Интерпол-2. Некоторые эксперты уверены: трон Монако разыгрывается в шпионской комбинации Интерпола-2, и принц Герберт погиб не случайно. Оставайтесь на нашей волне.
***
Либби Портленд повернулась к Рене-Гюи де Паларе.
— Рене, что это за письмо? Ты ведь его не составлял, я права?
— Ты права, прекрасная моя, — он грустно улыбнулся, — я это не составлял. Я никогда не пишу в таком безобразном стиле, не говоря уже о содержании. Но кто мне поверит?
— Я тебе верю.
— Мы здесь все тебе верим, — добавил Джейкоб Эвендж и обвел взглядом небольшую компанию за столом, — я правильно говорю, друзья? Мы все верим Рене, так?
— Да, — лаконично ответил Аллан Ван-Вирт, а Олеа просто кивнула.
— Вы порядочный человек, сэр, — добавил капитан Ном-Онг, — а это главное.
Банни Эвендж щелкнула пальцами в воздухе:
— Я тебе тоже верю, железно. А из-за чего такая драка? Принц Монако, это так круто?
— Даже не знаю, как точно ответить, — сказал граф, — видишь ли, по конституции, власть принца не ограничена. Выборные органы являются по сути, лишь совещательными.
— Значит, абсолютная монархия, да? — спросила Либби.
— Да, милая, — граф де Паларе кивнул, — Мы последняя абсолютная монархия в Европе.
— Рене, — произнес Джейкоб, — если так, то, по-моему, тебе есть, за что драться.
— Коб, ты удивишься, но я даже не задумывался о борьбе за трон. Зачем мне это?
— Но, — заметила Олеа, — кто-то играет твоей фигурой, чтобы превратить тебя в принца-протектора. Видимо, выбран и тот киндер принца Герберта, который для этого нужен.
— Но я же сказал: я не хочу драться за трон!
— Судя по прессе, — ответил ему Аллан, — даже вопрос так не стоит: драться или нет.
— Да, увы, вероятно ты прав, — со вздохом, согласился граф, — какие у нас варианты?
— Надо идти на Мергуи, к пиратам, — твердо сказал Ном-Онг, — я там знаю кое-кого.
Рене-Гюи де Паларе отрицательно покачал головой.
— Я вам очень благодарен, кэп, но это не выход. Пираты — люди своеобразные. Вы не можете точно знать, что у них на уме. Вы все подвергнетесь риску из-за меня одного.
— Люди, которых я знаю, надежны, — возразил капитан, — и другого выхода нет, сэр.
— Другой выход есть, — ответил граф, — тот спасательный швертбот, что на корме.
— Рене, это безумие! — воскликнула Бонни Эвендж, — трехметровая скорлупка…
— Там есть парус, — перебил он, — вы отдадите мне сто литров воды, и три ящика сухих пищевых смесей. Мне этого хватит на целую вечность, а вы пойдете в Пхукет.
— Я тебя не оставлю! — заявила Либби, — если так, то делим вечность пополам.
— Нет, прекрасная моя, это слишком рискованно. Я не хочу, чтобы с тобой что-то…
— Вы оба спятили! — перебил Джейкоб, — пошли лучше к пиратам. Они нас не съедят.
— Не съедят, — согласился де Паларе, — но кто поручится, что они меня не продадут? Я полагаю, наш уважаемый кэп не верит в эту возможность, но пираты есть пираты.
— Стоп, друзья, стоп, — вмешалась Олеа Ван-Вирт, — давайте все обсудим спокойно.
2. Маленькая гималайская принцесса
Кхумбу, западный Непал.
Католический сиротский приют.
Сестра-хозяйка ворвалась в комнату падре-попечителя, находясь в таком возбужденном состоянии, что падре Иларио подумал, не напали ли буддистские экстремисты (здесь в прошлом часто случались подобные вещи, хотя нынешний падре уже этого не застал).
