— Нет, мой друг из Пруссии, это как раз в Германии.

— Ну, это ничего, — утешил ее Югурта, — Жизнь она то туда, то сюда. Вчера британцы ограбили германцев, а завтра, возможно, германцы ограбят британцев, и твой друг-германец станет богатым человеком. А ты сама, Беата, из какой страны?

— Я голландка, из Нидерландов.

— О! Это хорошо! Мой друг тоже голландец, трек-бур, его зовут Хеопс.

— Хеопс? — удивленно переспросила Беата.

— Да. Как египетского вождя, который сделал самую-самую большую пирамиду. Мы с Хеопсом партнеры в охотничьем бизнесе.

— Югурта, тебе не жалко убивать зверей ради денег? Может, лучше заняться фермой?

— Фермой мы с Хеопсом займемся потом, — ответил банту, — Сейчас война, и фермером плохо быть, тебя ограбят. Сейчас хорошо быть охотником, если умеешь, а зверей нам совсем не жалко, нет. Зачем они приходят и вредят нам?

— Чем тебе вредят звери? — возмутилась она, — если бы ты был фермер, я еще понимаю. Дикие свиньи иногда объедают огороды, а леопарды таскают скот, но ты не фермер.

— Я не фермер, — ответил он, — мои папа и мама были фермеры, и соседи были фермеры. Звери убили их, а я был в лесу, и видел, как горят фермы, когда там все ограбили.

— Подожди, Югурта, я не поняла… — Беата покрутила головой, — на кого вы охотитесь?

— На авто-конвои, где грузовики с товаром, — невозмутимо пояснил банту.

Такой оборот разговора стал для голландки настолько неожиданным, что она не могла придумать никакого адекватного ответа. Конечно, разбой на большой дороге никак не укладывался в ее представления о бизнесе, но как это объяснить «охотнику», который совершенно уверен в своей правоте. Причем уверен не без некоторых оснований?… Ее раздумья прервал звук, похожий то ли на смех, то ли на лай, то ли на кашель.

— Гиена, — сказала она, с некоторой гордостью за свои познания в области фауны.

— Хеопс, — возразил Югурта, — он сигналит, что впереди слева от дороги человек. Это, наверное, твой друг. Окликни его, и предупреди, что ты не одна, а со мной.

— ОК, — согласилась она, и крикнула, — Стэн! Это я, и тут еще парень по имени Югурта, местный охотник! А где-то около тебя его друг Хеопс, так что не удивляйся!

Ответа не последовало, и тогда к разговору подключился Югурта.

— Слушай, Стэн из Пруссии! Мы с Хеопсом тебе не враги. Думай сам. Я видел, как ты убиваешь ооновских арабов, и я не стал тебе мешать. Я проводил твою женщину, и ее никто не обидел. Ты не видишь моего друга Хеопса, а он тебя видит, но не стреляет, а только говорит мне на языке гиен, где ты. Если мы враги, то разве было бы так?

— Если все так, — отозвался голос Стэна, — То ты можешь выйти на дорогу, чтобы я тебя увидел. Тебе нечего опасаться, если твой друг держит меня на прицеле.

— Правильно! — обрадовался Югурта, тихо, как струйка дыма, выскользнул из кустов с правой стороны дороги на осевую линию и, подобно графу Дракуле из голливудского триллера о вампирах, материализовался в свете довольно яркой Луны.

— Ну, давай поговорим, — произнес Стэн, тоже выскальзывая на середину дороги.

— Давай, — Югурта улыбнулся, — только, лучше не здесь. Лучше отъехать подальше, а то слишком близко от ооновского блок-поста. Неспокойно.

— На чем отъехать? — спросил Стэн.

— У нас с Хеопсом есть «Лендровер» и «Виллис» с хорошим пулеметом.

— Ясно. А мы могли бы попросить, чтобы вы подбросили нас до Ндэле?

— Вы могли бы, — ответил Югурта, — если бы предложили нам пятьсот баксов.

— Это нормально, — Стэн кивнул, — Мы предлагаем.

Остров Мальта.

Валетта, отель «Меридиан-Феникс».

Этот 5-звездочный отель располагался в одном из реставрированных старых фортов, и соответственно, выходил прямо на бухту Ил-Кбир. Апартаменты «ложа-люкс» имели широкий балкон на бывшей крепостной стене, откуда можно было обозревать бухту и здания старой Валетты, будто карабкающиеся от моря по склонам горы Скиберра. Но, компания из четырех персон, собравшаяся сейчас на балконе, интересовалась вовсе не архитектурой. Апартаменты были сняты нью-йоркским финансистом Наггертом, а в качестве гостей присутствовали старшие офицеры Басвил из британской MI-S, Ребюф из французской «Сюртэ», и герр Штомек, шеф международного «Интерпол-2». Конечно, предметом встречи была ситуация с трупом Хубо Лерадо. Вернее, процедура с трупом.

Наггерт положил на журнальный столик мобильный телефон, по которому только что выслушал длинный доклад своего сотрудника внутренней безопасности.

— Итак, господа, скептицизм некоторых из вас оказался чрезмерным. Самолет «CASA-Nusantara» загрузил рефрижератор с замороженным телом, взлетел с аэродрома Сарх в южном Чаде, и через пять часов будет здесь.

— Слишком гладко, — произнес Ребюф, — а ваш сотрудник проверил, что это то тело?

— Разумеется, он заглянул в окошко. Все приметы совпадают, как и на факсе.

— Это еще ни о чем не говорит, — флегматично заметил шеф Интерпола-2.

— Как так?! — удивился Наггерт.

— А так. Мистер Басвил может подтвердить, что Хубо Лерадо имеет свойство в самый последний момент выскальзывать из ловушки.

— Мм, — протянул британский разведчик, — Если вы имеете в виду проваленный захват Лерадо на островах Ора-Верте, то там мы работали с живым фигурантом. А теперь мы работаем с мертвым телом, которое вряд ли способно выскочить из рефрижератора и, превратившись в летучую мышь, удрать прямо в воздухе.

— Вряд ли, — согласился шеф Интерпола-2, - но это нельзя исключить на сто процентов.

— Ну, знаете! — воскликнул Ребюф, — нам только мистики не хватало!

— При чем тут мистика, уважаемый коллега? Я говорю не о фактическом превращении мертвого груза в живую летучую мышь, а о неожиданных ходах противника. Из опыта известно: мистические версии возникают, когда аналитики не могут найти объяснение материалистического плана. Хотя такое объяснение, конечно, всегда существует. И я обращаю ваше внимание, коллега, что вы сами сказали: все идет слишком гладко.

Француз вытащил из кармана пачку сигарет и спички, и нервно прикурил.

— Действительно, все слишком гладко. Хотелось бы думать, что это везение, но…

— Подождите, — перебил Басвил, — при чем тут везение? Мы бросили на охоту за этим фигурантом прорву сил и денег! Мы просто математически должны были достигнуть успеха! Мы сплели в Африке плотную паутину вокруг Хубо Лерадо и, хотя он очень активно проводил операции прикрытия, взять, хотя бы, его двойника в Микронезии…

— Это было слабое прикрытие, — возразил Ребюф, — микронезийский двойник смог нас обмануть на несколько дней, пока компьютер не проанализировал его мимику, и не распознал подделку. Труп в рефрижераторе может оказаться сильным прикрытием, с которым мы провозимся гораздо дольше.

— Вряд ли это прикрытие, — ответил британец, — вчера мы получили через независимый центрально-африканский источник биоматериалы. Это бинты, пропитанные кровью, с прилипшими волосками и частичками кожи. Генетическая нуклеиновая карта, и карта протеинов, в точности совпали с таковыми у биоматериалов, полученных на Агренде разведкой США в прошлом году. Если там был Лерадо, то и в рефрижераторе Лерадо.

— Это еще не факт, — сказал шеф Интерпола-2 и пояснил, — Пока невозможно исключить версию, что и ваш африканский источник, и наш комиссар Зауэр, разыграны в темную контрразведкой союзников Лерадо. Наши химики будут возиться с биоматериалами из промороженного трупа, и через неделю скажут «не то», а Лерадо снова ускользнет.

— Заморозка, — заметил Ребюф, — не замедляет биохимическую экспертизу.

— Вот-вот, — Басвил кивнул, — химики обещали, что если этот рефрижератор им отдадут вечером, то утром к началу общего рабочего дня мы уже увидим результат.

Шеф Интерпола-2 медленно покачал головой.

— Не все так просто, коллеги. У моих аналитиков особое мнение. Почему труп сунули в рефрижератор вместе с кучей продуктов? Тривиальный ответ: труп похитили люди, у которых просто не было отдельной морозильной камеры, а выкидывать продукты ради трупа, который то ли можно продать, то ли нет, они, конечно, не стали. Нетривиальный ответ: продукты, лежащие вместе с этим трупом, содержат консерванты, усложняющие процедуру биохимического опознания. Мои аналитики составили целый список таких консервантов. Я подчеркиваю: это лишь одна версия. Не исключено и что-то другое.