***

…Стэн, слушая интервью отставного адмирала в записи, на этом этапе объяснений не удержался, и выразительно покрутил пальцем у виска. Анхела, которая наливала гостю вторую чашечку кофе, поинтересовалась:

— Этот военспец где-то ошибается?

— По смыслу, он прав, — ответил Стэн, — но он не учел, что читает лекцию не для боевых офицеров, а для гражданской аудитории. Возьмем среднего горожанина. Он живет не в бункере, ездит не на бронетранспортере, и у него нет войскового противохимического комбинезона с противогазом. Такого горожанина не слишком обрадует сообщение, что военные имеют защиту от термобарической волны, а он и его семья — не имеют.

— Это точно! — оптимистичным тоном объявил Юл Фоске, появляясь на кухне-гостиной. Адвокат-эколог был одет в свободные болотно-пятнистые шорты с широким поясом, к которому были пристегнуты всякие мелочи: кошелек-сумочка, фляжка и woki-toki. На руках у Фоске уютно устроилась некрупная черная кошка, почти котенок, мокрая до последней шерстинки. Это существо моментально перекочевало на руки к Анхеле.

— Ненормальная ты кошка, Багира, — сказала хозяйка, — давай-ка мы помоемся, а потом я покормлю тебя творогом со сметаной. Котятам надо это кушать, чтобы хорошо расти.

— Добрый день, Юл, — сказал Стэн, пожимая протянутую руку адвоката-эколога.

— Добрый, — согласился тот, — …И, интересный. Я бы даже сказал: познавательный.

— Юл! — крикнула Анхела из ванной, — Наливайте себе кофе, будьте, как дома.

— Спасибо! — отозвался эколог, вооружаясь чашкой.

Налив себе кофе, и размешав ложечкой сахар, он улыбнулся Стэну и сообщил:

— Сестра вашего коллеги подбросила нам Багиру. Это очаровательный зверь, но жутко непоседливый. К самой сестре все это тоже относится.

— А! Значит, Юл, вы уже познакомились с Клаусом и Беатой?

— Только с Беатой, — уточнил Фоске, — Я встретил ее на аэродроме и отвез в госпиталь. Медицина оказалась категорически против кошек в палате специальной терапии, и я получил Багиру с устной инструкцией по обращению. Отказываться было неудобно и безосновательно: я сегодня не очень занят, и в основном отслеживаю новости.

— Новости об ультиматуме «Аврора-Фронда»? — предположил Стэн.

— В частности, да. Вы, как я заметил, тоже интересуетесь этой историей.

— Интересуюсь, — Стэн кивнул, — может, пройдемся, и поговорим об этом?

— Хорошая идея, — согласился эколог, — Мы можем даже прокатиться. Вы видели Берег Скелетов? Я имею в виду не по TV, а натурально? Нет? Ну, вам будет интересно.

…

За время службы, Стэн повидал много унылых мест, и ему было с чем сравнивать этот широкий ровный безжизненный пляж, тянущийся от горизонта до горизонта, между нагромождением желто-оранжевых песчаных дюн, и бело-серой полосой равномерно грохочущего атлантического прибоя. Скелеты на этом берегу реально присутствовали. Конечно, тут не наблюдалось нагромождения белых костей, как в фильмах ужасов, но посмотрев в любую сторону можно было разглядеть один — два образца, достойных зоологического музея. Кроме скелетов животных имелись скелеты кораблей, Как еще называть побелевшие наборы шпангоутов, с которых исчезла обшивка? Скелет, как от гигантского динозавра. А вот металлические корабли скелетов не образовывали. Они ржавели, превращаясь в подобие темно рыжих скал, и (что важно) они давали тень.

Юл Фоске припарковал трицикл у ржавого борта древнего парохода и сообщил.

— Это самое прохладное место в послеполуденный период.

— Удачная точка, — одобрил Стэн, спрыгивая на песок, — и ландшафт… Философский.

— Философия, — ответил Фоске, бросая на песок циновку, — часто замыкается на всякие экзистенциальные проблемы, ассоциирующиеся со скелетами. Но, я против этого. Мне кажется, что правильный предмет для философии, это не смерть, а любовь.

— А какой правильный предмет для экологии? — спросил Стэн.

— Экосистемы, разумеется. Биоценозы. Агробиология. Социумы в среде обитания.

— Так-так… А био-водородные бомбы сюда включены?

— Конечно, они включены, — Фоске кивнул, — это одна из экологических технологий.

— …Придуманная вами, так, Юл?

— Вы для дела спрашиваете, Стэн, или просто так интересуетесь?

Сказав это, Фоске щелкнул зажигалкой и невозмутимо начал раскуривать сигару.

— Я интересуюсь, — произнес Стэн, — Историей, которая произошла здесь, в Овамбо два с лишним года назад. В самом начале нашего знакомства, еще на Агренде, вы рассказали историю конфликта с горнорудной концессионной корпорацией. Там все закончилось взрывом емкости со сжиженным газом.

— Несчастный случай, — напомнил эколог, — Мы доказали это в суде, я об этом говорил.

— Вы говорили… — Стэн сделал паузу, — а я поднял архив. Взрывы газа не редкость. Есть статистика катастроф, и ни разу до того, взрыв всего одной небольшой автоцистерны с жидким метаном на открытой площадке не приводил к таким огромным разрушениям. Другое дело — взрывы метана в закрытых цехах, где образуется газо-воздушная смесь. В городском суде Опуво, адвокат корпорации утверждал, что такие взрывы на открытых площадках не могут произойти. Вы, как адвокат правителя Овамбо, тогда еще не совсем автономного, разбили его аргументы, сославшись на известные из военно-технической литературы бомбы объемного взрыва. Они представляют собой, емкости с распыляемым или испаряемым топливом, которое поджигается через долю секунды после выброса в воздух, в полевых условиях. Вывод суда: катастрофа вызвана комбинацией небрежности при хранении сжиженного газа, и природной случайности, приведшей к воспламенению тогда, когда сформировалось газо-воздушное облако.

— Совершенно верно, — Фоске улыбнулся.

— …И, — продолжил Стэн, — после этого, дела у вашего клиента Сео Ткабе, правителя Овамбо, пошли, как по маслу. Центральным властям почему-то не захотелось с ним связываться, и он получил, кроме полной автономии своего хоумленда, еще выход к океану, сюда, на Берег Скелетов. Овамбо стал настоящей автономной страной.

— Вы, — сказал эколог, — гипертрофируете значение одного эпизода.

— Нет, — Стэн покачал головой, — я уверен, что было несколько разнородных эпизодов, спланированных в контексте общей цели. Но, сейчас меня интересует тот взрыв газа, и нынешние взрывы бомб, названных «био-водородными». Рассчитанная сумма четырех эффектов. Объемный взрыв, с его визуальной формой, напоминающей, с точки зрения профана, ядерную вспышку, огненный шар и гриб. Название «био-водородная», очень расчетливо намекающее профану, что взрыв-таки ядерный. Приставка «био», которая пробуждает страхи перед микробиологическим оружием. И еще: применение фосфора, ассоциирующееся с жуткими ожогами от фосфорных бомб. Фото и видео о фосфорных бомбах доступны в антивоенной прессе, поддерживаемой пресс-службой ООН.

— Да… — Фоске затянулся сигарой, — это довольно удачный проект.

— Ваш проект, — припечатал Стэн.

Фоске покрутил дымящуюся сигару в пальцах и пожал плечами.

— Вы опять гипертрофируете один эпизод. Био-водородная бомба не дала бы достаточного эффекта. Требовался комбинированный подход. И проект, о котором вы говорите, как нетрудно заметить, слишком многоплановый, он не может иметь единственного автора.

— Вы скользкий субъект, — проворчал Стэн.

— Да. У меня такая работа.

— Ясно… Но, био-водородная бомба, это ваше изобретение?

— Нет, это изобретение природы. Я полагаю, все уже есть в рапортах экспертов вашей конторы. В газогенераторе для переработки морских биоматериалов, можно получать метан, угарный газ и фосфористый водород в том соотношении, при котором вспышка на воздухе происходит в нужный момент. Название «био-водородная бомба» придумал я, но придумывать сочетания слов — это не криминал, а реализация свободы творчества, одной из неотъемлемых свобод человека, как сказано в сочинениях ООН.

Стэн, с досадой, хлопнул ладонью по песку.

— Вы кого угодно запутаете!

— А вы считаете, — с улыбкой произнес Фоске, — что трахать людям мозги, это привилегия секретариата ООН?