Остров Амчитка болотистый, а поросшие мхом болота — не самое лучшее место для постройки аэродрома. Американские разведчики обнаружили, что японцы ранее посетили Амчитку, но, судя по всему, решили, что этот остров ни на что не пригоден. Однако главнокомандующий Тихоокеанским флотом думал иначе, поэтому оккупация Амчитки была назначена на середину января.

Высадку планировалось начать 12 января на побережье бухты Константин. Войска перевозились на транспорте Береговой Охраны «Артур Миддлтон». Эсминец «Уорден» (капитан 2 ранга У.Г. Погью) получил приказ забрать с Адака и высадить на Амчитку армейский караульный взвод.

Ночь 11/12 января была непроглядно черной, но после шторма погода прояснилась, и море успокоилось. Когда корабль приблизился к входу в гавань, наблюдатели эсминца рассмотрели очертания береговых скал. С помощью радара картину удалось уточнить, и корабль двинулся вперед. После сложного маневрирования между выступающими над водой камнями «Уорден» благополучно подошел к пляжу и стал на якорь. В полной темноте были спущены шлюпки, и армейское подразделение переправилось на берег. К 07.20 последний человек находился на берегу, и миноносники уже поздравили себя с успешным выполнением трудной миссии.

Примерно в 07.30 «Уорден» двинулся в обратный путь. Вахта на мостике и впередсмотрящие внимательно следили за водной поверхностью. В эту ночь не спал никто. Но остров привык брать свою плату с визитеров, несмотря на их бдительность.

Эсминец уже почти вышел из бухты, когда послышался треск и скрежет под килем. Корабль налетел на зазубренную скалу. Он кое-как сполз с притопленных валунов, но тут же стало ясно, что он попал в ловушку. Гранитные валуны сжимали его с обоих бортов. Судя по всему, эсминец снесло на северо-запад, и он налетел на скрытые туманом камни. «Уорден» получил серьезные повреждения в районе машинного отделения. Вода хлестала через распоротое днище, и машинное отделение быстро заливало.

Аварийная партия по колено в воде боролась с затоплением. Были пущены в ход все имеющиеся помпы, однако океан наступал, и моряки были вынуждены отойти. Машинные отделения были «частично оставлены».

Потеряв ход, эсминец оказался отдан на волю прибоя, который тащил его к виднеющимся рядом скалам. Капитан 2 ранга Погью приказал отдать якорь, чтобы удержать на месте нос и предотвратить дрейф лагом на прибрежные скалы. Киль оторвался от дна, и до рассвета «Уорден» мотался на якоре. Если бы море оставалось спокойным, эсминец наверняка удалось бы вывести с отмели.

Но когда занялся день, ветер усилился, и корму «Уордена» начало бить о подводную скалу. Прибой с грохотом прокатывался по палубе эсминца. Все моряки занимались откачкой воды и сбрасывали грузы за борт, чтобы облегчить корабль. Однако снять с рифов корму никак не удавалось.

В ответ на сигнал бедствия на помощь к «Уордену» пришел эсминец «Дьюи» (капитан-лейтенант Джозеф П. Кенти). Был заведен буксирный конец, и «Дьюи» попытался стащить «Уорден» с мели. Начался поединок между эсминцем-буксировщиком и прибрежной скалой, в которой ставкой была жизнь «Уордена». Победила скала.

Едва началась борьба, как буксирный трос лопнул с грохотом пушечного выстрела. Оборвавшийся трос с силой хлестнул по полубаку «Уордена», который дернулся и начал крениться на правый борт. Корабль начал погружаться, а крен увеличивался по мере того, как прибой бил поврежденную корму о камни. Беспомощный эсминец тащило на камни, и бушующее море наносило ему все новые повреждения.

Во второй половине дня «Уорден» стало бить о скалы, и корпус начал трещать. Волны проносились по палубе, захлестывая в люки. Корабль с трудом удерживался на воде, когда капитан 2 ранга Погью отдал приказ покинуть его. В кипящее море был спущен вельбот, а за ним спасательные плотики. Люди начали спускаться в этот клокочущий котел. Крен корабля увеличился уже до 35 градусов. Капитан 2 ранга Погью следил за эвакуацией экипажа, цепляясь за щит 40-мм автомата. Внезапно огромная волна с громом ударила по кораблю, и потерявший сознание командир был смыт в воду.

Спасательная операция, которой руководил командир ДЭМ-1 капитан 2 ранга Г.Р. Купер, находившийся на «Дьюи», была крайне опасной. Вельботы с «Дьюи» и десантные баржи с транспорта «Миддлтон» пробились через отмели, чтобы подобрать экипаж «Уордена». В бурлящей воде многие моряки получили ранения, а некоторые утонули. Взбесившееся море продолжало бить сидящий на мели эсминец. В 12.25 его корпус переломился.

К вечеру ветер превратился в настоящий шторм. Он дул со скоростью 60 узлов. Транспорт «Миддлтон», стоявший в бухте, начал тащить якоря. В темноте транспорт сел на мель и повредил корму. Отчаянные усилия аварийной партии удержали его на плаву, однако корабль прочно сидел на камнях. Прошло 48 часов, прежде чем его удалось снять.

Тот же самый шторм, сопровождавшийся снежными зарядами, затопил несколько десантных барж и повредил часть шлюпок. Ураган умчался дальше, и погода улучшилась только 17 января. Скалистые клыки в горле бухты Константин были пусты. Обломки «Уордена» затонули.

10 августа 1943 года 4 глубинные бомбы с электрическими взрывателями были спущены в море на месте гибели «Уордена». Бомбы были взорваны. Море взбурлило. Обломки затопленного корабля были оставлены в покое, так как теперь противник не имел никаких шансов поднять их.[6]

К концу января около 4000 американцев были перевезены на Амчитку. На острове были построены укрепления, закончено сооружение авиабазы. В результате противник на Западных Алеутских островах почувствовал, что ему к виску приставили пистолет.

Японские гарнизоны на Атту и Кыске уже 6 месяцев испытывали серьезные трудности. Если американский флот мог обеспечить и обеспечивал постоянный подвоз снабжения на передовые базы Адака и Амчитки, то японский флот мог лишь изредка посылать транспорты на Атту и Кыску. Причина была очень простой. Американцы установили блокаду Алеутских островов, используя армейскую и морскую авиацию, а также морские силы контр-адмирала Смита, которого позднее сменил контр-адмирал Чарльз Г. МакМоррис.

В середине февраля оперативная группа адмирала МакМорриса вышла в море, чтобы еще туже стянуть кольцо блокады и полностью парализовать японские силы на Алеутах. Его эскадра состояла из легкого крейсера «Ричмонд» (флагман), тяжелого крейсера «Индианаполис» (капитан 1 ранга Николас Вытлачил) и эсминцев «Бэнкрофт» (капитан 2 ранга Дж. Л. Мелгарт), «Колдуэлл» (капитан 2 ранга Дж. Ф. Ньюмен), «Гиллеспи» (капитан 2 ранга Ч.Л. Клемент), «Коглан» ((капитан 2 ранга Б.Ф. Томпкинс). Эта группа отправилась на поиск японских кораблей, которые были замечены американской подводной лодкой в бухте Гольцовой на острове Атту. Сообщение оказалось ошибочным, но блокадная эскадра, используя хорошую погоду, решила обстрелять кое-какие цели в бухтах Чичагова и Гольцовой. Затем, вечером следующего дня (18 февраля) корабли повернули на запад, чтобы провести поиск вокруг острова Атту. Эскадра разделилась на 2 части: «Ричмонд», «Колдуэлл» и «Бэнкрофт» в одной, «Индианаполис», «Коглан» и «Гиллеспи» в другой. Развернувшись, чтобы прочесать как можно большую площадь, обе группы кораблей начали поиск вражеских кораблей, которые, как сообщалось, идут к Алеутским островам со стороны Японии или Курил. Задача была простой: перехватить и уничтожить.

Воды Берингова моря были спокойными. Вечер сменился ясной, холодной, лунной ночью. Военные корабли резали ледяные арктические воды, которые казались пустынными, как обратная сторона Луны.

Но вдруг в 22.00 на экране радара эсминца «Коглан» из группы «Индианаполиса», которая шла в нескольких милях севернее «Ричмонда», появилась отметка. «Коглан» сразу сообщил об этом на «Индианаполис», и капитан 1 ранга Вытлачил повел свой крейсер и оба эсминца полным ходом навстречу этой цели. «Коглан» занял место впереди крейсера, а «Гиллеспи» — позади. Прошло еще 5 минут…