Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

«Мир непрочен, но всюду найдется…»

Мир непрочен, но всюду найдется,
Чем восполнить разлад и распад,
Для меня это сердце бьется,
И глаза для меня блестят.

«Как наши чувства нас же тяготят…»

Как наши чувства нас же тяготят,
И в счастье мы гармонии не зрим.
Тебя увидев, я оглохнуть рад,
Тебя услышав — стать слепым.

«Ты далеко, но ты со мной!..»

Ты далеко, но ты со мной!
И вот приходит мука вновь.
Нежданно слышу голос твой.
Ты здесь, моя любовь!

«Где радость взять, откуда?..»

Где радость взять, откуда?
Далек мой день и свет!
Писать бы сесть не худо,
А пить — охоты нет.
Без слов, как обольщенье,
Пришла, пленила вмиг.
Теперь перо в смущенье,
Как был смущен язык.
Неси ж на стол вино мне!
Лей, милый чашник, лей!
Когда скажу я: помни! —
Все знают, что о ней.

«Если я с тобою…»

Если я с тобою
Сердцем и мечтою,
Мальчик молвит: «Пей!
Что ж умолк ты снова?
Саки жаждет слова
Мудрости твоей».
И мечтать мне проще
В кипарисной роще,
Там не видит он.
Мудрый сам собою,
Радуясь покою,
Там я — Соломон.

КНИГА ЗУЛЕЙКИ

Мне б эту книжку всю переплели прекрасно,
Чтобы она к другим примкнула в свой черед.
Но сократить ее пытался б ты напрасно,
Безумием любви гонимый все вперед.

«На ветви отягченной…»

На ветви отягченной,
В росе, как в серебре,
Ты видишь плод зеленый
В колючей кожуре?
Уже он тверд, он зреет,
Не зная сам себя,
И ветвь его лелеет,
Баюкает, любя.
Конец приходит лету,
Темнея, крепнет он.
Скорее к солнцу, свету,
Из тесной кельи вон!
Ура! Трещит скорлупка,
Каштан летит, лови!
Лови, моя голубка,
Стихи моей любви!

«Я была у родника…»

Зулейка
Я была у родника,
Загляделась в водоем.
Вдруг я вижу, чертит в нем
Вензель мой твоя рука.
Глядя вглубь, я так смутилась,
Что навек в тебя влюбилась.
Здесь, в аллее, где арык
Вьется медленной волной,
Вижу снова: надо мной
Тонкий вензель мой возник.
Глядя в небо, я взмолилась,
Чтоб любовь твоя продлилась.
Хатем
Пусть вода, кипя, сверкая,
Кипарисам жизнь дает.
От Зулейки до Зулейки
Мой приход и мой уход.

«Вот мы здесь, мы вместе снова…»

Зулейка
Вот мы здесь, мы вместе снова,
Песнь и ласка — все готово.
Ты ж молчишь, ты чем-то занят.
Что теснит тебя и ранит?
Хатем
Ах, Зулейку дорогую
Я не славлю, — я ревную.
Ты ведь раньше то и дело
Мне мои же песни пела.
Но, хоть новые не хуже,
Ты — с другими, почему же?
Почему зубришь тетради
Низами, Джами, Саади?
Тех — отцов — я знаю много,
Вплоть до звука, вплоть до слога,
Но мои-то — всё в них ново,
Всё мое — и слог и слово.
Всё вчера на свет рождалось.
Что ж? Кому ты обязалась?
И, дыша дыханьем чуждым,
Чьим ты служишь дерзким нуждам?
Кличет, сам в любви парящий,
Друг, тебя животворящий.
Вместе с ним предайся музе
В гармоническом союзе.
Зулейка
Мой Хатем ездил — всё дела,
А я училась как могла.
Ты говорил: пиши да пробуй!
И вот разлука стала пробой.
Но здесь чужого нет. Всё это —
Твое, твоей Зулейкой спето.

«Шах Бехрамгур открыл нам рифмы сладость…»

Шах Бехрамгур открыл нам рифмы сладость,
Его душа язык в ней обрела.
И чувств ответных девственную радость
Его подруга в рифмах излила.
Подобно ей, и ты мне, дорогая,
Открыла слов созвучных волшебство,
И, к Бехрамгуру зависти не зная,
Я стал владыкой царства моего.
Ты этих песен мне дала отраду.
Пропетым от сердечной полноты,
Как звуку — звук, как взгляд другому взгляду,
Им всею жизнью отвечала ты.
И вдаль, к тебе я шлю мои созданья —
Исчезнет звук, но слово долетит.
В них не умрет погасших звезд сиянье,
Из них любви Вселенная глядит.
84
{"b":"174166","o":1}