ЧЕТЫРЕ БЛАГА Арабам подарил Аллах Четыре высших блага, Да не иссякнут в их сердцах Веселье и отвага. Тюрбан — для воина пустынь Он всех корон дороже. Шатер — в пути его раскинь, И всюду кров и ложе. Булат, который тверже стен, Прочней утесов горных, И песню, что уводит в плен Красавиц непокорных. Умел я песнями цветы Срывать с их пестрой шали, И жены, строги и чисты, Мне верность соблюдали. Теперь — на стол и цвет и плод! Для пира все готово, И тем, кто поученья ждет, Предстанет свежим Слово. ПРИЗНАНИЕ Что утаить нам трудно? Пламя. Днем на земле выдает его дым, Ночью — зарево под небесами. Трудно тому, кто любовью томим! В сердце от мира утаена, Открыто в глазах засверкает она. Но стих утаить — трудней всего: Не запихнешь ты под спуд его. Ведь песня, что от сердца спета, Владеет всей душой поэта. Стихи напишет гладко он, Чтоб миром труд был оценен, И, рад ли встречный иль зевает, Он всем в восторге их читает, СТИХИИ Чем должна питаться песня, В чем стихов должна быть сила, Чтоб внимали им поэты И толпа их затвердила? Призовем любовь сначала, Чтоб любовью песнь дышала, Чтобы сладостно звучала, Слух и сердце восхищала. Дальше вспомним звон стаканов И рубин вина багряный,— Кто счастливей в целом мире, Чем влюбленный или пьяный? Дальше — так учили деды — Вспомним трубный голос боя, Ибо в зареве победы, Словно бога, чтут героя. Наконец, мы сердцем страстным, Видя зло, вознегодуем, Ибо дружим мы с прекрасным, А с уродливым враждуем. Слей четыре эти силы В первобытной их природе — И Гафизу ты подобен, И бессмертен ты в народе. СОТВОРЕНИЕ И ОДУХОТВОРЕНИЕ Адама вылепил господь Из глины, сделал чудо! Была земля, а стала плоть — Бездушная покуда. Но вдули в ноздри Элохим Ей дух — всему начало, И чем-то стал чурбан живым! Оно уже чихало. Но и чурбан с душой пока Был все ж получурбаном. Тут Ной наставил простака: Снабдил его стаканом. Хлебнул облом — и хоть летай! Пошло тепло по коже. Вот так же всходит каравай, Едва взыграли дрожжи. И так же твой, Гафиз, полет, Пример твой дерзновенный, Под звон стаканов нас ведет Во храм творца Вселенной. ФЕНОМЕН
Чуть с дождевой стеной Феб обручится, Радуги круг цветной Вдруг разгорится. В тумане круг встает, С прежним несходен: Бел его мутный свод, Но небу сроден! Так не страшись тщеты, О старец смелый! Знаю, полюбишь ты, Хоть кудри белы. ЛЮБЕЗНОЕ СЕРДЦУ Все слилось в узоре пестром — Небо, скал окружных грани. Стал незрячим бывший острым Взор мой в утреннем тумане. Иль визирь для жен любимых Склон горы покрыл шатрами? Иль на свадьбе у султана Шумный пир цветет коврами? Красный, белый, вперемежку! Звезды, брызги — так красиво! Ну, Гафиз, на Север мрачный Как пришло Шираза диво? Это маки полюбовно Расселились на поляне И соседствуют бескровно, К посрамленью бога брани. Мудрый скрасит и в пустыне Сушь песков цветами, дерном, И блеснет ему, как ныне, Солнца луч в пути неторном. РАЗЛАД Манит флейтой Эрот В темные чащи. В поле трубит поход Арес грозящий. Сердце бы в плен взяла Нежная сила, Если б труба не звала, Смерть не трубила. Флейта спорит с трубой, Гром барабана! Весь я в разладе с собой, Это ли странно? Флейта чарует, маня, Трубы ярятся. Бешенство душит меня. Что ж удивляться? В НАСТОЯЩЕМ — ПРОШЛОЕ В блеске утра сад росистый, Роз и лилий ароматы, А подальше — старый, мшистый, Тихо спит утес косматый. Лес приветливый у склона, Замок ветхий на вершине, И вершина примиренно Наклоняется к долине. Пахнет так, как там, где юны Были мы, где мы любили, Где моей кифары струны Зорь соперницами были. Где под песню птицелова Чаща тихо шелестела, Где, свежо и бодро снова, Сердце брало, что хотело. Лес не старится с годами, Но и вы не старьтесь тоже, Дайте жизнью вслед за вами Насладиться молодежи. И никто вас бранным словом «Себялюбец» не обидит. В каждом возрасте дано вам То, в чем мудрый счастье видит. День угас, но с этой верой Я несу Гафиза людям: Радость жизни полной мерой С жизнелюбом пить мы будем, |
