— Не надо об этом. Я здесь, так что принимай это как данность.

— Я в любой момент могу снова тебя оглушить, так что будь любезна, не указывай, что мне делать, а что — нет.

— Кстати… а действительно нужно было ударять меня с такой силой?

— Радуйся, что ударил тебя я, а не один из верзил Макфарлейна. И, предвосхищая твои дальнейшие возмущения, повторяю: у меня не было выбора. Это ты поставила ультиматум. — Какое-то мгновение Кэдмон пристально смотрел ей в глаза. Затем поднял руку и ласково провел по щеке. — Эди, честное слово, я очень сожалею, что сделал тебе больно. — Выражение его лица и голос заметно смягчились.

— Больнее всего ты ранил мои чувства. В основном тем, что не поверил мне…

— Эди, я доверил тебе свою жизнь. И я сделаю все возможное, чтобы тебя защитить. — Он отнял руку от ее щеки и, взяв за локоть, помог подняться на ноги. — Ты должна следовать за мной. Никаких глупых геройств, иначе я обязательнозапихну свой носовой платок в твой очаровательный ротик, прежде чем связать тебя по рукам и ногам.

— Если ты это сделаешь, я не смогу рассказать, что Ковчег загрузили в кузов машины. О, и как насчет того, чтобы снабдить меня оружием?

Сунув руку в карман, Кэдмон достал что-то напоминающее чернильную ручку с колпачком.

— Вот, держи.

— И что я должна с этим делать?

— Свети прямо в глаза нападающему. У меня нет времени объяснять законы оптики, скажу только, что эта штука мгновенно вызывает временное ослепление. Так что, пожалуйста, включая ее, следи за тем, чтобы не направлять себе в глаза.

Эди неохотно взяла маленький лазерный фонарик.

— Я надеялась, что ты дашь мне нож, раз уж тебе удалось раздобыть пистолет-пулемет…

Вдруг она услышала приглушенные шаги, трение резины по камню и в отчаянии подняла взгляд на Кэдмона.

Проявляя поразительную выдержку, тот поднес указательный палец левой руки к губам, призывая ее хранить молчание. В то же время указательный палец правой руки лег на спусковой крючок пистолета-пулемета, висящего на груди.

Внезапно, удивив Эди своей стремительностью, Кэдмон развернулся на сто восемьдесят градусов и процедил тихо, но требовательно:

— Брось оружие и сними наушник! Живо!

Осознав, что его пистолет не идет ни в какое сравнение с более мощным оружием в руках Кэдмона, Бойд Бракстон послушно положил пистолет на землю и пнул его ногой в сторону своих противников. Затем сорвал с головы наушник и, криво ухмыльнувшись, тоже отбросил его на несколько шагов в сторону, заметив при этом:

— Тебе ведь он не нужен, так?

Опасаясь, что микрофон может работать на передачу, Эди подошла к связному устройству и раздавила его каблуком.

Улыбка на лице верзилы тотчас же погасла. Проходя мимо Бракстона, Эди отметила, как неестественно светятся в темноте куски белого пластыря у него на голове, рана была нанесена Кэдмоном прицельным ударом бутылкой. Не удержавшись, она ухмыльнулась в ответ.

Бракстон угрожающе шагнул к ней, сжимая правую руку в кулак.

— Только тронь ее, и я с радостью добавлю к твоему весу кило свинца, — угрожающе проговорил Кэдмон.

Эди почувствовала, что это не пустая угроза. Больше того, она начинала понимать, что Кэдмон Эйсквит никогда не отпускает пустые угрозы. Это был человек, готовый во всем идти до конца.

— Эта девка крутит тебя своим мизинцем, да? — усмехнулся Бракстон. — Полагаю, ты уже выяснил, что трахается она превосходно, а? Проклятье, мой член стоит как каменный с тех самых пор, как я увидел эту курчавую сучку.

Заметно расслабившись, Кэдмон смущенно улыбнулся… и нанес Бракстону удар ногой в солнечное сплетение.

Издав крик, чем-то похожий на крик осла, верзила повалился на колени, зажимая пах обеими руками.

— Надеюсь, это лекарство оказалось кстати. — Кэдмон повернулся к Эди: — Приношу свои извинения.

Эди собиралась уже было сказать: «За что?», но тут у нее от ужаса отвисла челюсть при виде четырех человек, которые внезапно появились совершенно бесшумно, словно из воздуха. Стоя плечом к плечу, они застыли шагах в десяти позади Кэдмона.

Четыре оживших всадника Апокалипсиса.

Не успела она крикнуть, как вспыхнул прожектор, озарив все вокруг.

— Советую вам от чистого сердца, мистер Эйсквит, бросьте оружие. Медленно, очень медленно, — последовал приказ.

Спокойно, даже не оглянувшись, Кэдмон расстегнул кожаный ремень, на котором висел пистолет-пулемет. Держа оружие в левой руке, правую он поднял вверх, так чтобы она была хорошо видна, затем медленно наклонился и положил пистолет-пулемет на землю.

Стэнфорд Макфарлейн шагнул вперед и, подобрав МП-5, передал оружие Бойду Бракстону.

— Возьми, мальчик. Полагаю, ты сможешь этим воспользоваться.

Все еще согнутый пополам, судорожно глотающий воздух, Бракстон постарался распрямиться и направил оружие Кэдмону в грудь.

Не задумываясь, Эди схватила Макфарлейна за руку, понимая, что он единственный сможет остановить Бракстона и не дать ему нажать на спусковой крючок.

— Как христианка христианину… не позволяйте ему выстрелить, — взмолилась она, готовая броситься к обутым в высокие армейские ботинки ногам Макфарлейна, если это потребуется для спасения жизни Кэдмона.

— Ты не христианка! — взревел Макфарлейн, и его лицо исказилось в отвратительной усмешке. — Ты блудница!

— А вы — омерзительное пятно на белоснежной простыне, — ответил Кэдмон. Слова были единственным оружием, оставшимся у него в распоряжении.

Не привыкший к тому, что кто-то оспаривает его слова и поступки, полковник опешил, словно ветхозаветный пророк на грани аневризма. Казалось, его вот-вот хватит апоплексический удар.

— Обыщите его перед тем, как убить! — рявкнул Макфарлейн одному из своих приспешников.

Ситуация по крутой спирали стремительно выходила из-под контроля. Кэдмон стоял неподвижно, пока верзила с гладко выбритым черепом грубо ощупывал его в поисках оружия. Фонарик он отбросил в сторону, навигатор джи-пи-эс и нож передал своему господину. Бегло взглянув на конфискованные вещи, Макфарлейн вручил их одному из своих людей.

Все еще не в силах отдышаться, Бракстон неуклюже поднялся на ноги, тотчас же превратившись из раненого медведя в человека-гору.

— Скажем так: когда я с вами расправлюсь, мне будет вас не хватать.

Кэдмон, сознававший с самого начала, что все может завершиться именно этим, с вызовом посмотрел палачу в лицо. Он мысленно представил себе знаменитое полотно Гойи «Третье мая»: кровопролитие и насилие были той ниточкой, которая неизбежно связывала одну историческую эпоху с другой.

— Отвернись, женщина, — приказал Макфарлейн, — если только не хочешь лицезреть, как прольется кровь.

— Если вы его убьете, вы убьете посланника!

Услышав эти слова, Кэдмон обернулся к ней.

Посланник?

Во имя всего святого, что задумала Эди? Определенно, речь шла о какой-то уловке, но, поскольку у них не было времени переговорить друг с другом, Кэдмон понятия не имел, в какую сторону направлена ее ложь. Ему приходилось довольствоваться ролью беспомощного пассажира.

Не желая признавать себя побежденной, Эди ошеломила всех присутствующих, в том числе и Кэдмона, своими следующими словами:

— И что-то подсказывает мне, что вас интересует мнение МИ-5 по этому поводу. Британской разведке известно о намеченной вами террористической атаке на Купол скалы. Ваше счастье, власти интересует Ковчег Завета, вот почему вам предлагается сделка. Однако если вы застрелите Кэдмона Эйсквита, ни о каких переговорах не может быть и речи. Людям на службе Ее величества не нравится, когда убивают одного из них. Более того, если с Кэдмоном что-либо случится, в МИ-5 расценят это как личное оскорбление.

Хотя Макфарлейн стоял в тени, Кэдмон увидел, что полковник нисколько не удивился, услышав про его связи с британской разведкой.

Гром и молния.Возможно, замысел Эди увенчается успехом. Несомненно, Стэнфорд Макфарлейн, подобно большинству американцев, испытывал благоговейный ужас перед могущественной «Пятеркой».