Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Вы меня с кем-то путаете. Лично я считаю, что ходить в церковь очень важно, для того чтобы… — Эди запнулась, подыскивая подходящее слово. — Совершенствовать душу для добрых дел. Христианская благотворительность является краеугольным камнем…

— Избавьте меня от своих нравоучений. Как будто, если вы будете добровольцем раздавать нищим бесплатный суп, вы попадете прямиком в рай. Место среди правых дает только вера, а не поступки.

— Вы имеете в виду тех, кто считает правыми себя? — возразила Эди.

— Вы и вам подобные являются проклятием Господа.

— В таком случае мы с вами, несомненно, поклоняемся разным богам.

— Наконец-то мы хоть в чем-то сошлись.

Но, как прекрасно сознавала Эди, это согласие было основано на полном расхождении.

По правде сказать, она была поражена тем, насколько сильно Стэнфорд Макфарлейн напомнил ей деда, который также придерживался крайне консервативного восприятия Библии. Такое восприятие казалось Эди ограниченным, но, когда его демонстрировал такой человек, как Макфарлейн, оно из ограниченного превращалось в откровенно пугающее. Надеть на него черную рясу — и из Стэнфорда Макфарлейна получился бы настоящий средневековый инквизитор.

— Кстати, о пропуске на небеса, если вы надеетесь, что обретение Ковчега станет для вас билетом первого класса, предлагаю хорошенько задуматься, — сказала Эди, не желая молча всходить на костер.

Макфарлейн поднес было чашку ко рту, но опустил ее. Несколько секунд, наполненных образами сжигаемых еретиков, он пристально смотрел на Эди, затем произнес:

— В отличие от вас я умру и воскресну вместе с ветхозаветными святыми. — И, словно мимоходом сделал замечание о погоде, спокойно отпил глоток какао.

Эди молчала.

Спорить с одержимым бесполезно.Этому научили ее годы, прожитые с дедом, воспоминания до сих пор тяжело давили на сердце, подобно огромному мельничному колесу.

Краем глаза Эди заметила под балками потолка паутину. Посмотрев на нее, она вдруг почувствовала себя мухой, запутавшейся в этой обманчиво красивой сети.

Однако, в отличие от мухи, у нее была надежда на спасение. Кэдмон.

Эди верила, что он обязательно придет. Если не для того, чтобы ее спасти, то для того, чтобы найти Ковчег.

Глава 60

Услышав громкий стук, Кэдмон обернулся. В дверях стоял хозяин, краснолицый толстяк-валлиец, несомненно озадаченный тем, что дверь открыта нараспашку. На самом деле Кэдмон просто не увидел необходимости ее закрывать.

— Вам звонят, — недовольно проговорил он. — Телефон внизу. — И, не дожидаясь ответа, удалился.

Кэдмон поднялся. Проходя к двери, он увидел набросок витража Кентерберийского собора и рукописный перевод катрена. Оба листа лежали на скамье прямо на виду. Откровенное и болезненное напоминание о том, что похищение Эди связано с Ковчегом Завета.

Понимая, что ему нужно найти и то и другое, Кэдмон убрал листы во внутренний карман куртки. Поскольку больше ничего ценного в комнате не было, он вышел вслед за хозяином и закрыл за собой дверь.

Спустившись вниз и подойдя к грубому столу, выполнявшему роль стойки администратора, сказал в трубку, не желая связываться с лицемерием вежливых приветствий:

— Говорите, я слушаю.

— Я искренне надеюсь, что вы приятно провели вечер, — ответил ему учтивый мужской голос с американским акцентом, напротив, полный лицемерия.

— Прекратите! Она жива?

— Вам прекрасно известно, что жива.

— Ничего мне не известно. Я не стану продолжать этот разговор, не получив подтверждений тому, что она жива.

— Вы не в том положении, чтобы выдвигать требования.

— А я и не требую, — уже спокойнее ответил Кэдмон, обуздывая свои чувства. — Я прошу, и в качестве жеста доброй воли вы предоставите мне доказательства того, что мисс Миллер действительно находится у вас в плену.

Его просьба была встречена молчанием, затем Кэдмон услышал приглушенное распоряжение. И через несколько мгновений:

— Кэдмон, это я. Я… я… у меня все в порядке.

Услышав голос Эди, Кэдмон обратил взор к небесам.

Она жива.

— Тебе ничего не сделали?

— Нет, я…

— Удовлетворены? — прорычал в трубку похититель.

— Да, удовлетворен. Что я должен сделать, чтобы обеспечить ее благополучное возвращение?

Человек на противоположном конце фыркнул, развеселенный вопросом:

— Найти мне Ковчег Завета, разумеется.

Услышав, как конечная цель была названа так откровенно, ясными, четкими, недвусмысленными словами, Кэдмон остро почувствовал, что Макфарлейн, вероятно, просит невозможного. На протяжении почти трех тысяч лет Ковчег считался безвозвратно исчезнувшим. От него осталась одна легенда. Многие пытались его разыскать, но тщетно. Однако ему сейчас требовалось вопреки всему добиться успеха.

В груди у Кэдмона болезненно напряглись мышцы — он испугался, что задача окажется выше его сил.

Понимая, что при одном только намеке на подобные сомнения, не говоря уж о том, чтобы озвучить их вслух, переговоры завершатся ужасным концом, он постарался изобразить уверенность, которой на самом деле не чувствовал:

— Вы даете слово, что, когда я найду Ковчег, вы отпустите Эди Миллер?

— Мое слово нерушимо, — быстро ответил Макфарлейн. — Как только мы закончим разговор, вы выйдете из этой крысиной норы, где остановились, и пройдете три квартала на юг. На углу за телефонной будкой повернете налево. Там, в переулке, вас будут ждать мои люди. И без глупостей. Если что, женщина сразу умрет. И, поверьте, смерть ее будет мучительной.

Выдав инструкции, полковник без лишних церемоний разорвал связь.

Какое-то мгновение Кэдмон машинально смотрел на зажатую в руке телефонную трубку. События разворачивались гораздо стремительнее, чем ему хотелось бы.

Понимая, что нужно поторопиться, он хлопнул ладонью по серебряному колокольчику на столе. Когда появился валлиец, сунул руку в карман и достал бумажник:

— Я уезжаю.

— А где миссис? — подозрительно уставился на него хозяин.

— Она уже уехала.

Полностью заплатив за ночь, Кэдмон вышел на улицу и отправился на юг, как и было указано. Его продвижение замедлял непроницаемый туман, серая пелена, густая, словно овсянка.

Справа осталась пивная, проливающая на тротуар желтый свет. Именно здесь Кэдмон сидел всего какой-нибудь час назад, угрюмо уставившись на полную кружку светлого пива. Понимая, что алкоголь ничем не поможет разрешить неулаженную проблему с Эди, он, в конце концов, без слов вручил кружку местному пьянчужке и выскользнул на улицу.

Если бы он не уступил минутной слабости, возможно, похищение удалось бы предотвратить.

Кэдмон отбросил эту мысль прочь. Изменить прошлое нельзя. Воздействовать можно только на то, что здесь и сейчас.

В густом тумане звуки были настолько приглушенными, что Кэдмон не разобрал, откуда донесся автомобильный клаксон, слева или справа. Обстановка напоминала сцену из добротного фильма ужасов, и у него мелькнула мысль, не имеет ли Макфарлейн возможности чудодейственным образом вызывать плохую погоду? Это напомнило ему, что у него в распоряжении есть только пилка для ногтей, спрятанная под кожаной стелькой правого ботинка.

И снова Кэдмон мысленно прокрутил свой замысел. Прямой выпад в глаз. Глубокий укол в горло.При правильном обращении тонкая полоска стали может превратиться в смертоносное оружие. Ему уже приходилось убивать, и он сможет снова совершить это.

Приблизившись к красной телефонной будке, Кэдмон повернул налево, как и было сказано. Дойдя до переулка, снова повернул налево и в конце пустынного тупика он увидел двоих мужчин, прислонившихся к «Рейндж-Роверу».

Громилы Макфарлейна. Оба очень обаятельные типы.

Хотя прямых свидетельств тому не было, Кэдмон предположил, что Макфарлейн набирал своих наемников в американской армии. Скорее всего, в войсках специального назначения.

— Добрый вечер, джентльмены, — сказал он, поднося руку к воображаемой шляпе.

61
{"b":"144541","o":1}