— Верно, — согласилась Радхика.

— У многих из них серьезные проблемы с головой. Операторам колл-центров прекрасно известно это. И вы можете использовать данное обстоятельство для того, чтобы спасти сегодня ночью ваш колл-центр, — подсказал Бог.

— Пустоголовые американцы спасут наш колл-центр? — Врум, Радхика и я заговорили одновременно.

— Да. Если вы примете во внимание их слабые места, то можете победить, — заверил Бог.

— Какие именно слабые места? Они люди тучные, громкие и все время разводятся? — гадала Эша.

— Я имею в виду другое. Что лежит в основе всех войн? — спросил Бог.

— Страх. Это очевидно. Американцев очень легко напугать, они часто страдают паранойей, — догадался я.

— Мы запугаем их и заставим звонить нам. Так мы повысим количество звонков, — разволновался Врум.

— Вы говорите как мыслящие люди. И вы сможете придумать, как справиться с Бакши. Это будет не совсем честно, но, я считаю, вы заслужили возможность нарушить некоторые правила. — Мне послышалось, что Бог хихикнул.

Все заулыбались.

— Вы действительно считаете, что мы способны преподать Бакши урок? — спросил я.

— Конечно. Помните, что Бакши вам не начальник, что самый главный ваш начальник — это я. И я на вашей стороне. Так чего вам бояться?

— Простите, но вы не всегда с нами, иначе как мы попали бы в такую вот историю? — засомневалась Радхика.

Бог вздохнул:

— Я думаю, следует объяснить, как работает моя система. Видите ли, я заключил контракт со всеми людьми. Вы стараетесь изо всех сил, а я то и дело прихожу и поддерживаю вас. Но первое слово за вами — иначе как я смогу определить, кто больше всех нуждается в моей помощи?

— Хорошо сказано, — кивнул Врум.

— Значит, если я буду прислушиваться к своему внутреннему голосу и пообещаю приложить все имеющиеся у меня силы к решению проблем, вы окажетесь на моей стороне? — продолжал спрашивать я.

— Абсолютно верно. А теперь мне пора. Со мной хочет поговорить кто-то еще.

— Подождите! Сначала помогите нам выбраться отсюда! — попросила Эша.

— Да, конечно. Врум, вы сейчас балансируете на нескольких прутьях. Нужно сделать две вещи.

— Какие?

— Первая, ты должен помнить о заднем ходе. А вторая заключается в том, что тебе надо подружиться с этими прутьями, а не сражаться с ними. Используй их как рельсы, и они сами тебя вывезут. Не делай резких движений, а то провалишься.

Врум высунулся в окно.

— Но эти железяки очень тонкие, как мои пальцы. Как мы можем укрепить их?

— Свяжи прутья, — подсказал Бог.

— Чем?

— Мне нужно все разжевывать?

— Шарф! Возьми мой шарф! — воскликнула Приянка.

— У меня в сумочке тоже есть недовязанный шарф, — встрепенулась Радхика.

— Думаю, вы справитесь. А теперь до свидания. Помните, я всегда с вами, когда вы нуждаетесь во мне.

— А? — Врум посмотрел на телефон.

— До свидания, Бог! — Одна за другой попрощались девушки.

— Пока! — Он прервал связь. Я помахал телефону рукой. Наступило молчание.

— Что… это… было? — пробормотала Приянка.

— Не знаю. Дайте мне ваши шарфы, — потребовал Врум. — Дядюшка-военный, вы можете открыть заднюю дверцу и связать прутья? Если нужно, разорвите шарфы.

Врум и Дядюшка-военный связали прутья прямо под колесом, чтобы «куалис» мог проехать десять футов до твердой земли. Несколько раз они выглядывали из окон и смотрели в котлован. Я был рад, что мне не приходится делать этого, — я умер бы от ужаса.

— Все хорошо, ребята. — Врум сел и вытер руки. — Держится крепко.

Он включил зажигание, и «куалис» опять начал трястись, равно как и прутья.

— Врум… я… спол… заю. — Эша пыталась ухватиться за ручку ящика для перчаток.

Вруму потребовалось несколько долей секунды на то, чтобы дать задний ход и поехать. Мы все пригнулись — отчасти для того, чтобы Вруму было лучше видно, куда он едет, отчасти от страха.

«Куалис» трясло, словно он ехал вниз по холму. Я так сильно стучал зубами, что они грозили сломаться.

Спустя шесть секунд все было кончено — мы снова оказались на грязной дороге.

— Похоже, я жив. — Врум вздохнул с облегчением. Он повернулся к нам: — Вы всё еще здесь?

Мы все с облегчением выдохнули. Девушки начали обниматься, а Врум так сильно ударил меня по спине, что чуть было не сломал ее.

Он развернулся, поехал на первой скорости обратно, и скоро мы оказались на шоссе.

— Мы сделали это! — воскликнула Эша и вытерла слезы. Приянка сложила руки и помолилась.

— Я думала, мы умрем, — призналась Радхика.

— И что это был за звонок? — недоумевала Эша.

— Нечто очень странное — давайте не будем об этом, — предложил я. Все дружно закивали, словно я угадал их мысли. Звонок казался таким личным, что мне не хотелось обсуждать его.

— Как бы то ни было, с нами все в порядке. И скоро мы будем в офисе, — сказала Приянка.

— Сейчас все еще 4:40. Нам осталось ехать два километра, — сообщил Врум. К нему быстро вернулась уверенность в себе, и он повел машину со скоростью шестьдесят километров в час.

— Я так счастлива, что жива. Мне совершенно безразлично, когда мы доберемся до работы, — улыбнулась Эша.

— Я не хочу по возвращении узнать о том, что нас уволят. И решил в любом случае завязать с этой работой, — поделился своими мыслями Врум.

— Правда? — спросила Эша.

— С меня достаточно, — кивнул Врум.

— А что ты будешь делать? — поинтересовалась Приянка.

— Ну, может, снова займусь журналистикой. А в ближайшем будущем попытаюсь все-таки спасти колл-центр.

— Эй, ты не хочешь открыть вместе со мной компанию по веб-дизайну? — спросил я.

— С тобой? — Врум посмотрел на меня.

— Я тоже ухожу.

Приянка широко распахнула глаза. Она смотрела на меня как на семилетнего мальчишку, заявившего, что он собирается покорить Эверест.

— Да, в этом котловане я оказался слишком близко от смерти. Мог умереть, не попробовав хоть раз в жизни пойти на риск. Мне надоело стремиться к комфорту. Пора столкнуться с реальным миром, даже если придется трудно и больно. Предпочитаю летать и потерпеть катастрофу, чем спать, уютно свернувшись калачиком.

Все закивали. Я страшно удивился: казалось, впервые в жизни к моим словам кто-то прислушивается.

— Кроме того, я дал себе обещание, — продолжал я.

— Какое? — в один голос спросили Приянка и Врум.

— Больше не работать на идиотов. Даже если потеряю в зарплате. Буду меньше есть и засыпать голодным, но не стану растрачивать жизнь на обслуживание кретинов.

— Неплохо, — сказал Врум. — Похоже, наш будущий руководитель группы неожиданно поумнел.

— Не знаю, умно это или нет, но по крайней мере я сделал свой выбор. Посмотрим, как все сложится. И у меня есть ближайшая цель.

— Какая? — поинтересовался Врум. Он вел машину, максимально сосредоточившись на этом деле.

— Разобраться с Бакши. Раз уж нам нечего терять, давайте проучим его.

Врум так резко нажал на тормоза, что все подались вперед.

— В чем дело? — удивился я.

— Меня только что осенило. У меня появилась идея, как одновременно насолить Бакши и помочь колл-центру.

— Что?

— Ага, и она мне нравится, — улыбнулся Врум.

— Что за идея, черт тебя подери! — разволновался я.

Врум откинулся назад и стал шептать мне на ухо.

— Но разве это возможно? — удивился я.

— Я все расскажу тебе, когда мы вернемся. Давай встретимся в комнате для совещаний. — И Врум проделал оставшийся участок пути до колл-центра. Мы въехали в ворота «Коннекшнс» без четверти пять, вновь миновав машину Бакши.

— Может, сделать на ней симпатичную вмятину? — предложил я.

— Мне приходила в голову эта мысль, — вздохнул Врум. — Но я слишком люблю машины, чтобы портить их. Не беспокойся, мы с ним посчитаемся другим способом.

Врум въехал на автостоянку. Наш водитель мирно спал в другой машине, и мы тихо припарковались рядом с ним. Пусть отдохнет еще несколько часов, прежде чем проснется и увидит покрытый грязью «куалис».