Ровно в три часа ночи мы стояли около главного входа в «Коннекшнс». Подъехал белый «куалис».

— Залезайте! — сказал Врум, открывая дверцу.

— Мы замерзли. Почему тебя так долго не было? — спросила Эша, садясь на переднее сиденье.

— А вы пробовали выдворить из машины спящего в ней водителя?

Радхика, Приянка и я сели в среднем ряду, а Дядюшка-военный предпочел устроиться на заднем сиденье. Он был несколько ошеломлен происходящим, впрочем, как и все остальные.

Врум проехал мимо служебной автостоянки, и мы увидели белый «мицубиси-лансер» Бакши.

— Бакши любит показуху, — заметила Эша.

Врум проехал вперед еще несколько дюймов и остановился рядом с «лансером». Он включил фары «куалиса». Машина Бакши засияла в их свете.

— У меня есть вопрос. Какое наказание ждет человека, если он кого-нибудь собьет? — поинтересовался Врум.

— Что ты сказал? — не понял я.

— Что, если мы переедем Бакши на этом вот «куалисе»? Мы можем сделать это, когда он явится утром забрать свою машину. Как долго в этом случае нам придется сидеть в тюрьме? — растолковал мне Врум.

Разговор был глупее не придумаешь, однако Приянка подхватила тему:

— Все зависит от того, как на это посмотрит суд. Если он решит, что имел место несчастный случай, а не убийство, то около двух лет, — ответила она.

Врум снова запустил двигатель и покатил к воротам.

— Два года — это не так уж и много. А можно разделить срок тюремного заключения на шестерых? По четыре месяца на каждого? — продолжал гадать Врум.

— Понятия не имею. Спроси у юриста, — пожала плечами Приянка.

— Четыре месяца — это пустяк, если мы таким образом избавимся от Бакши. — Эша сдула с губ упавшую на них прядь волос.

— Принесем в жертву по шестнадцать уик-эндов. Рабочие дни все равно от тюрьмы не отличишь, — говорил Врум. — Как вы на это смотрите, ребята?.

Теперь мы ехали по шоссе, оно было пустым, если не считать нескольких грузовиков. В Индии биллион жителей, но ночью девяносто девять процентов из них крепко спят. В это время страна принадлежит водителям грузовиков, вкалывающим в ночную смену рабочим, докторам, персоналу гостиниц и операторам колл-центров. Мы временно правим дорогами и страной. Врум тем временем ехал со скоростью восемьдесят километров в час.

— Сомневаюсь, что можно поделить наказание. Весь срок получит водитель. — Приянка продолжала развивать идиотскую тему убийства Бакши. — А если суд решит, что виновный действовал преднамеренно, то ему светит еще десять лет.

— Х-м-м. Это большая разница. Как смотришь на это ты, а, Шьям? Стоит рискнуть и уничтожить Бакши?

— Хватит болтать глупости, — возмутился я. — Я думал, ты везешь нас в бар.

— Я просто… — начал было Врум, снимая руку с руля.

— Заткнись и веди машину. Мне нужно выпить, — оборвал его я.

— Пожалуйста, давайте сначала заедем в аптеку, — попросила Радхика. Она массировала себе голову.

Мы оставили тему изничтожения Бакши, но если бы я мог убить его безнаказанно, этот тип оказался бы первым в моем списке. Нет, подождите, я забыл о мамочке моей бывшей девушки. Я не знал бы, кого пришить в первую очередь, честно вам говорю. Врум резко свернул направо, на дорогу, которая вела к работающей круглосуточно аптеке.

Радхика терпеливо ждала. Я подумал, что, наверное, половина ее головы занята Пайал, а другая половина страдает от мигрени.

— Приехали, — сказала Эша, когда мы увидели неоновый красный крест.

— Доверьтесь мне, я хорошо знаю это место. — Врум теперь вел машину со скоростью сто километров в час. — Дороги и девочки очень хороши ночью.

— Меня от тебя тошнит, — заявила Приянка.

— Извини, не смог удержаться, — улыбнулся Врум.

Он припарковал «куалис» рядом с аптекой, где работал парнишка на вид не старше семнадцати лет. Перед ним на прилавке лежали материалы к вступительному экзамену по медицине, а закладкой служила мухобойка. Мальчишке было скучно, и он обрадовался, завидев нас.

Врум и Радхика вышли из «куалиса». Мне тоже захотелось размять ноги.

Радхика быстро подошла к продавцу.

— Что ты хочешь купить, а, Радхика? Саридон? — осведомился Врум.

— Нет. — Она помотала головой, а затем, повернувшись к юному аптекарю, попросила: — Дай мне три упаковки флуоксетина и по пять упаковок сертралина и пароксетина. Поскорее, пожалуйста. — Она стала нервно постукивать пальцами по прилавку, ее красные браслеты зазвенели.

Мальчишка изучающе посмотрел на Радхику, затем повернулся к полкам с лекарствами и начал искать те, которые просила Радхика.

Мыс Врумом отошли на несколько шагов, чтобы не вдыхать запах медикаментов. Врум зажег сигарету, и мы стали курить ее по очереди.

Мальчишка вернулся с таблетками и положил их на прилавок. Радхика хотела схватить лекарства, но он положил на них руку и отодвинул в сторону:

— Это очень сильные лекарства, мадам. У вас есть рецепт?

— Сейчас три часа ночи, — с раздражением ответила Радхика. — Когда у меня кончились таблетки, я была на работе. Где, скажи на милость, я могла получить рецепт?

— Прошу прощения, мадам. Просто иногда сюда приходят мальчишки и девчонки, чтобы накупить кое-какие препараты перед тем, как отправиться на дискотеку…

— Посмотри на меня. — Радхика показала на свое лицо. — Разве я похожа на подростка, идущего на вечеринку?

Если вам интересно мое мнение, то Радхика никак не походила на подростка, стремящегося на дискотеку, — она выглядела больной, у нее были темные круги под глазами. Мне хотелось, чтобы мальчишка продал ей лекарства.

— Но лекарства очень сильные, мадам. Зачем они вам? То есть что с вами такое?

— Да пошел ты. — Радхика стукнула кулаком по стеклянному прилавку. Стекло задрожало, но выдержало натиск. От двух красных браслетов Радхики остались только яркие осколки, покрывшие прилавок.

Мальчишка испугался шума, отпрыгнул на два шага назад. Врум затушил сигарету, и мы присоединились к Радхике.

— Прошу прощения, мадам, — сказал мальчишка.

— Черт бы тебя побрал! Ты хочешь узнать, что со мной не так, маленький пройдоха? Ты хочешь узнать, что не так со мной?

— В чем дело, Радхика, у тебя все в порядке? — озабоченно спросил Врум.

— Этот паршивец хочет знать, что со мной. — Радхика показала пальцем на мальчишку. — Да кто он такой?

— Успокойся, Радхика, — вмешался я, но она меня не слышала. Со мной вечно так: на половину того, что я говорю, никто не обращает ни малейшего внимания.

— Откуда ему знать, что правильно, а что нет? Со мной все не так, ты, идиот. Мой муж трахается с какой-то сукой, пока я надрываюсь на работе. Теперь ты доволен? — Лицо Радхики стало краснее, чем разбитые браслеты. Она несколько секунд держалась за голову, а затем схватила лекарства. На этот раз парнишка не стал протестовать.

— Воды. Можно мне воды? — попросила Радхика. Мальчишка побежал в магазинчик и вернулся со стаканом воды.

Радхика вынула из упаковки несколько таблеток. Одна, две, три. Наверное, средство от мигрени, подумал я.

— Четыреста шестьдесят три рупии, мадам. — Мальчишка казался немного испуганным.

— Я жива только благодаря таблеткам. Они нужны мне для того, чтобы выжить, а не плясать на вечеринке, — возмущалась Радхика.

Она расплатилась и пошла к «куалису». Мы с Врумом отставали от нее на несколько шагов.

— Что это за лекарства? — поинтересовался я.

— А мне откуда знать? Я ведь не доктор, — пожал плечами Врум.

— Ты уверен, что у Радхики есть рецепты?

— Спроси у нее сам, если у тебя хватит смелости, — предложил Врум.

— Ладно, едем в бар.

— Всё в порядке? — спросила Эша, когда мы сели в «куа-лис». — Вы, кажется, о чем-то спорили.

— Ничего особенного. Бакши сказал бы, что у нас возникли некоторые проблемы с общением. А теперь в «Кровать», — буркнул Врум, разворачивая машину.

Радхика положила лекарства в сумочку, видимо, таблетки начали действовать, и она понемногу успокаивалась.